1942 НАД СЕВЕРНЫМ МОРЕМ Над бурным морем Северным Сражались истребители, Стальные ястреба, В свинцовом ливне веерном — Вы видели? Вы видели?— И глохнула стрельба Над бурным морем Северным. Над бурным морем Северным, Над водными просторами Заглох воздушный бой. Как тучи, цугом траурным С бесшумными моторами Летят они гурьбой Над бурным морем Северным. Над бурным морем Северным Проносятся валькирии, Всех павших подобрав. Вы девам смерти все верны, Вы — званые на пире их. В Валгаллу путь кровав Над бурным морем Северным. Над бурным морем Северным Несутся истребители Быстрей сверхскоростных Кортежем черным траурным К Валгалловой обители В сверканьях расписных Над бурным морем Северным. 12 ноября 1940 Все прошлое нам кажется лишь сном Все прошлое нам кажется лишь сном, Все будущее — лишь мечтою дальней, И только в настоящем мы живем Мгновенной жизнью, полной и реальной. И непрерывной молнией мгновенья В явь настоящего воплощены, Как неразрывно спаянные звенья,— Мечты о будущем, о прошлом сны. 20 декабря 1940 Поэт, бедняга, пыжится Поэт, бедняга, пыжится, Но ничего не пишется. Пускай еще напыжится,— Быть может, и напишется! Январь 1941 Который год мечтаю втихомолку Который год мечтаю втихомолку — Сменить на книжный шкаф простую полку И сборники стихов переплести. О, Муза, дерзкую мечту прости! Маячат деньги, пролетая мимо. Мечта поэта неосуществима. 10 января 1941 ТЕОРЕМА Жизнь часто кажется мне ученицей, Школьницей, вызванной грозно к доске. В правой руке ее мел крошится, Тряпка зажата в левой руке. В усердье растерянном и неумелом Пытается что-то она доказать, Стремительно пишет крошащимся мелом, И тряпкой стирает, и пишет опять. Напишет, сотрет, исправит… И все мы — Как мелом написанные значки — Встаем в вычислениях теоремы На плоскости черной огромной доски. И столько жестокостей и издевательств Бессмысленно-плоских кому и зачем Нужны для наглядности доказательств Самой простейшей из теорем? Ведь после мучительных вычислений В итоге всегда остается одно: Всегда неизменно число рождений Числу смертей равно. 21 января 1941
Поэт, зачем ты старое вино Поэт, зачем ты старое вино Переливаешь в новые меха? Все это сказано уже давно И рифмою не обновишь стиха. Стары все излияния твои, И славы плагиат тебе не даст: «Песнь песней» все сказала о любви, О смерти все сказал Экклезиаст. 27 января 1941 ЮЖНАЯ КРАСАВИЦА Ночь такая, как будто на лодке Золотистым сияньем весла Одесситка, южанка в пилотке, К Ланжерону меня довезла. И встает ураганной завесой, Чтоб насильник его не прорвал, Над красавицей южной — Одессой Заградительный огненный вал. Далеко в черноземные пашни Громобойною вспашкой весны С черноморских судов бронебашни Ударяют огнем навесным. Рассыпают ракеты зенитки, И початки сечет пулемет… Не стрельба — темный взгляд одесситки В эту ночь мне уснуть не дает. Что-то мучит в его укоризне: Через ложу назад в полутьму Так смотрела на Пушкина Ризнич И упрек посылала ему. Иль под свист каватины фугасной, Вдруг затменьем зрачков потемнев, Тот упрек непонятный безгласный Обращается также ко мне? Сколько срублено белых акаций, И по Пушкинской нет мне пути. Неужели всю ночь спотыкаться И к театру никак не пройти. Даже камни откликнуться рады, И брусчатка, взлетев с мостовых, Улеглась в штабеля баррикады Для защиты бойцов постовых. И я чувствую с Черного моря Через тысячеверстный размах Долетевшую терпкую горечь Поцелуя ее на устах. И ревную ее, и зову я, И упрек понимаю ясней: Почему в эту ночь грозовую Не с красавицей южной, не с ней? 1941 Просторны, как небо Просторны, как небо, Поля хлебородные. Всего на потребу! А рыщут голодные С нуждою, с бедою, Просят все — где бы Подали хлеба, Хотя б с лебедою. Равнина без края, Такая свободная, А всюду такая Боль подколодная, Голь безысходная, Дань непонятная, Рвань перекатная! С добра ли, от худа ли Гуляя, с ног валишься. Хмелея от удали, Силушкой хвалишься. С вина на карачках, Над спесью немецкою Встаешь на кулачках Стеной молодецкою! Так в чем же ты каешься? За что же ты маешься? Все с места снимаешься В просторы безбрежные, Как прежде, не прежняя Россия — Рассея… Три гласных рассея, Одно «эр» оставив, Одно «эс» прибавив, Ты стала родною Другою страною: СССР. |
