После того, как я все это раскопала, Мирл позвонил Данетену. Наружу выплыл и их роман, и то, как тот дурил ей голову. Данетен кое-как извинился перед ученицей, но она восприняла это совершено равнодушно, может быть, только немного удивилась. Все это было как-то странно, но мое мнение о Данетене, конечно, испортилось. Он вообще был любопытный тип: грациозный, гибкий, блестящий эрудит, с бледным замогильным лицом в ореоле черных кудрей. При этом он выглядел совсем мальчиком. Глаза огромные, блестящие, темно-ореховые, а рот такой нежный, и улыбка такая пленительная, что многие девочки хотели его поцеловать, готовые это сделать чуть ли не в классе. Я, конечно, к их числу не относилась. Меня, наоборот, выворачивало, когда я его видела! И вообще, я считала его переспелым декадентом и развратником, хотя и весьма своеобразным.

Томбас ничего не знала о моих изысканиях и все еще продолжала со мной общаться, хотя и не так откровенно. Но однажды она сказала мне совершенно просто, что решила умереть в конце завтрашнего дня.

Я была в шоке. Я несколько часов доказывала ей бессмысленность этого шага, но она твердила, что так будет лучше. Тогда я напомнила о том, что она причинит этим огромное горе и отцу, и мне. На это Томбас сказала, что тут есть совершенно простое решение – надо умереть всем вместе. Я твердила, что мы хотим жить, но она только смеялась и называла нас глупыми упрямцами. К вечеру я оставила ее и поспешила к Мирлу.

Прошла ночь. На следующий день Мирл повел нас завтракать в «Облачную Страну», ресторан, плававший действительно высоко в небе под искусственными облаками. Это очень красивое место, можно сказать, уникальное… Словом, это именно то место, где даже самому разочарованному и несчастному человеку снова хочется жить. Мы сели за столик у низенькой балюстрады, смотрели на Гвист и болтали о ерунде. У Томбас вдруг прорезался зверский аппетит, она была очень возбуждена, но Мирл заранее попросил положить в ее блюда большие дозы седативного. К тому времени, когда мы спустились, Томбас уже почти спала, поэтому она заснула У себя в постели прямо посередине дня.

Наступил вечер, и солнце стало спускаться к горизонту… А на закате Томбас перестала дышать. Она умерла. – Скёрл снова помолчала. – Тут я не буду останавливаться на всех деталях, упомяну только о главном – о том, что случилось потом. Я уже говорила, что Мирл Зандер был человеком с очень сильным характером. Я осталась жить в его доме, где заняла комнаты Томбас. Приятного в этом было мало… Я разбирала ее архивы: письма, дневники, обнаруживая там разные имена. Параллельно я продолжала учиться и еще после нескольких ужасных приключений, наконец, узнала то, что мне предстояло узнать. Информация оказалась чудовищной. Томбас была вынуждена умереть по нескольким причинам. И самой таинственной из них явилась некая рафинированная некрофилия, дававшая утонченные психофизические и эротические переживания. Возглавлял все это Данетен. Он втягивал в это девушек под предлогом простых упражнений в элементарных психо-сексуальных извращениях. Ему помогали еще два преподавателя, Флюин и Род. Томбас – четвертая их жертва. Они, как говорят, получили через нее такое наслаждение, которого невозможно описать простым языком.

Я рассказала о моем открытии Мирлу, он задумал план и с моей помощью поймал преподавателей и препроводил в свой загородный дом, как раз туда, где Томбас некогда построила свой волшебный дворец.

Выполняя приказания Мирла, я осталась в кухне и занялась обедом, а он повел их на берег.

Через час он вернулся, улыбаясь. Мы сели за стол, и я спросила, чем кончилось дело. И он объяснил мне совершенно спокойно, что сейчас отлив, и он закопал их всех в песок по шеи лицами к морю, так, чтобы они могли видеть начинающийся прилив. От своей смерти они явно получат мало удовольствия, да и заснуть им не придется…

Мы ели и разговаривали о будущем. Мирл откровенно сказал, что очень привязался ко мне, что я напоминаю ему о дочери, и сама стала ему как дочь. Он предложил мне и дальше жить у него и продолжать учебу в академии. Или, если у меня будет к тому склонность, то стать его помощницей, он обучит меня технике исполнения приговоров… Что и случилось. Я закончила экстренные курсы в академии, мне дали сертификат, и я стала помогать Мирлу в его работе. Но что гораздо важней – практически заняла место бедной погибшей Томбас, убившей себя каким-то способом, который никто до сих пор так и не разгадал.

Зандер научил меня всему, что знал сам. Он всегда подчеркивал, что работа заключается, в основном, в сборе информации и тщательном ее анализе, хотя очень часто это бывает крайне опасным. Он регулярно откладывал на мое имя приличные суммы. Когда мой капитал достиг пяти тысяч солов, Мирл собирался выгодно вложить его.

Но четыре месяца назад он отправился на задание на Морбайхан, в отдаленные районы Эйквилы, и был убит там бандитами.

В доме поселился его младший брат Нессель, который заявил мне, что я должна уехать оттуда, и чем раньше, тем лучше. Он конфисковал мой счет, решив, что пять тысяч солов многовато для девчонки. Правда, тысячу он все же вручил мне и посчитал меня этим весьма облагодетельствованной.

Словом, я ушла из дома Зандера, взяв с собой только одежду, и скоро поняла, что меня съедает ностальгия. И вот я здесь. Снова член Конверта, но без денег, поскольку папочка снова промотал все денежки в каких-то сомнительных аферах. Через неделю он отправляется на Ушант, в Димпельуотер на конгресс ксенологов или что-то в этом духе. Как он собирается все это оплачивать, ума не приложу.

– И пока его нет, весь Сассун Ойри будет в твоем распоряжении?

– Точно так же, как раньше, – рассмеялась Скёрл – Он, конечно, собирается закрыть дом, дабы сберечь какие-то крохи.

– И что ты будешь делать?

– Стану частным детективом, – Скёрл сказала это почти с вызовом.

– Ты имеешь в виду – прямо сейчас или вообще? – как можно осторожней спросил Джейро.

– Прямо сейчас. Да не смотри на меня такими глазами. Я работала с Мирлом Зандером, а это многого стоит.

– Но работа… очень опасна.

– Знаю. Но ведь Зандера убили не потому, что он был частным детективом, его просто обманули богатые туристы.

Джейро поднял голову и стал смотреть на сине-зеленый тент.

– Но ведь прежде, чем получить эту работу, ты должна выучить законодательство, следственные действия, психологию преступника, процессуальное право, владение оружием и техническими средствами и много чего другого. А самое главное, тебе нужен капитал для служебных расходов.

– Я все понимаю, – Скёрл поднялась. – Сейчас я собираюсь в библиотеку, хочу узнать, как получить исполнительскую лицензию. У меня рекомендательные письма и испытательные документы с Гвиста. Может быть, они тоже сыграют свою роль.

Они вышли из кафе и остановились на тротуаре.

– Когда Фэйты уедут на Ушант, я тоже останусь в Мерривью один, – пряча глаза, сказал Джейро. – Ели хочешь, можешь пока перебраться ко мне. Места много, и ты будешь, если захочешь, совсем одна. – Скёрл задумалась, и ободренный Джейро продолжил уже более смело: – Знаешь, так приятно сидеть перед камином, когда наступает вечер, и ветер шумит старыми деревьями. Приятно сидеть за поздним обедом и слушать бурю…

Скёрл прикусила губу.

– У меня нет ни малейшего основания поступить так.

– У меня тоже.

– Тогда зачем ты предлагаешь?

– Это глупость… с отчаяния.

– Если мне вдруг станет грустно, холодно или голодно – я подумаю о твоем предложении.

Фэйты отправлялись на Ушант на огромном пассажирском лайнере «Франсил Эмбар». Имея большой опыт подобных путешествий, Хайлир и Алтея собрались быстро, всего за день до отъезда, и потому могли весь последний вечер спокойно провести с Джейро.

Хайлир рассказывал о конгрессе:

– Говоря честно, еще месяц назад я знал об Ушанте очень мало – только то, что это мягкий, добрый мир с высоко цивилизованным населением, гостеприимный, просто обожающий туристов. В туристских брошюрах даже используются выражения «услада» и «воплощенный рай». Но на прошлой неделе я сходил в библиотеку и открыл для себя гораздо большее, – тут Хайлир поудобнее устроился в кресле и рассказал Джейро все, что ему удалось узнать.