– Вчера я услышал более интересные известия, – сменил тему Хайлир. – Хотите, поделюсь?

– Конечно! Это нечто скандальное?

– Нет, скорее, странное и печальное. Помнишь, несколько лет назад было продано ранчо «Желтая птичка»?

– Конечно, помню. Когда-то им владел Клуа Хутсенрайтер и, видно, совсем промотался.

– Торговым агентом тогда был Форби Милдун. Он поместил ранчо в собственность компании Файдол, где Рут держал восемьдесят процентов акций, а Милдун оставшиеся двадцать. Так вот, вчера Файдол объявил, что продал ранчо «Лумайлар Вистусу», корпорации, полностью принадлежащей Руту. Цена на ранчо была установлена как на дикую землю, так что двадцать акций Милдуна превратились почти в ничто. Все происходило тайно, и Милдун узнал о сделке только вчера вечером. Он отправился в клуб к Руту, грозил ему законом, но тот не обратил на это внимания. Милдун вышел из себя, дернул Рута за бороду и стукнул его по голове газетой. Старик отвернулся, посмотрев на Милдуна всего лишь с презрением, и Милдуну ничего не оставалось, как ретироваться. Теперь он обращается в межклубный комитет с жалобами. Вот так.

– Ага, история с таинственным исчезновением Милдуна, наконец, разрешилась, – пробормотал Джейро.

– Какого исчезновения?

– Он не явился на концерт в консерватории вчера вечером.

– Вчера вечером Форби Милдун был не способен воспринимать музыку, – улыбнулся Хайлир.

Джейро подумал, что осталось разгадать еще одну загадку. Лиссель слишком активно приглашала его на концерт, но там, в консерватории, ее настроение резко изменилось, она стала холодной и напряженной. Из-за чего могла произойти такая перемена? Конкретного ответа на этот вопрос не было, но события начинали принимать нужную форму.

Хайлир поинтересовался, какие планы у Джейро на сегодня.

– В лицее день Великой Чистки. Мы должны сдать все учебники, опустошить сейфы в раздевалках, вернуть лабораторное оборудование, убрать классы и так далее. А твои планы?

– Ничего похожего. Обычная рабочая рутина.

– Не забудь! – перебила Алтея. – Надо будет оформить наши аккредитации для конгресса! Иначе нас не допустят!

– Ах, да! И лучше приехать в контору пораньше, поскольку от Тайнета едет целая толпа, включая Хутсенрайтера. Он, кстати, делает весьма непонятный доклад под названием «Пространственные измерения философии, иллюстрированные Уильямом Шульцем».

– Хм. Несколько громоздко.

– Так оно и есть. Надеюсь, что в докладе он будет более организован, чем в собственном бизнесе. По слухам, он по уши увяз в долгах.

– Но как же? Всем известен его интеллект!

– Может быть, всему виной избыток этого интеллекта, – предположил Хайлир. – Измерения Шульпа и Хутсенрайтера проводятся в семнадцати направлениях, и они оба чувствуют в них себя как дома. А финансовые операции имеют всего два аспекта: купи подешевле, продай подороже. Хутсенрайтер пытается действовать в бизнесе так же, как в науке, а банковские тупицы никак не могут понять его математику.

– Выбирай выражения, Хайлир, – сказала Алтея, бросив взгляд в сторону Джейро.

Хайлир тонко улыбнулся и тоже повернулся к сыну.

– Ведь ты, кажется, знал его дочь?

– Скарлет? Да, теперь она где-то в другом мире, в частной школе. Не знаю, где.

– Я знала, но забыла, – подхватила Алтея. – Помню, что на острове. Студенты там спят в гамаках, а классы расположены прямо на берегу. Мне говорили, что это очень дорогое заведение, несмотря на то, что студентов кормят только бананами и жареной рыбой, которую они сами же ловят в лагуне.

– Но это должно, вероятно, дисциплинировать девочку, – заметил Хайлир. – Тут она член Конверта, а там – просто девочка, ловящая рыбу.

– Может быть, именно поэтому отец и отправил ее туда. Чтобы спустить с небес на землю.

– Но Скарлет не такая! – не выдержал Джейро. – Она не тщеславна, и ее вообще не волнует, кто и что о ней думает!

– Но ведь это тоже неумно, – мягко возразила Алтея.

– Нет, умно! – упорствовал Джейро.

– Ты слишком разгорячился, – сухо осадил его Хайлир.

– К тому же она чертовски хороша! Я всегда хотел узнать ее поближе, но она член Конверта, и это затруднительно, – продолжил Джейро.

– Члены Конверта вообще любят совершать странные поступки. Это входит в их образ жизни, – задумчиво протянула Алтея.

Хайлир сардонически усмехнулся.

– А я думаю, что она уже давно дома, поскольку Хутсенрайтер больше не может нести такие затраты, которых требует обучение в другом мире.

– Скарлет здесь, в Тайнете!? – изумился Джейро. Хайлир кивнул.

– Я видел ее вчера у отца в офисе.

– Вот так новость! И как она выглядит?

– Больших перемен я не заметил, – пожал плечами Хайлир. – Она по-прежнему ведет себя так, будто ей на все и всех наплевать, и держится как мальчишка-забияка, если судить по одежде и фигуре. Словом, повзрослела она мало. К тому же, по правде сказать, выглядит она усталой и даже подавленной. Меня она, разумеется, не узнала.

– Я думаю, что она непременно решит, что нужно продолжить свое образование в институте! – жизнерадостно заявила Алтея и повернулась к Джейро. – И, может быть, ты снова будешь учиться с ней вместе. Разве не прелестно?

– Нет, если она не будет обращать на меня внимания, как на всех остальных.

– Какая жалость, что ты не можешь поехать с нами на Ушант. Ведь теперь это совпадет с твоим первым семестром в институте.

– Ничего, будут и другие возможности, – примирительно сказала Алтея. – Образование, конечно, всегда должно быть на первом мете.

Джейро невесело смотрел на перспективу провести в учении еще лишних четыре года, когда все его существо так и рвалось разгадывать тайну детства. Однако ссориться с родителями он тоже не хотел. И порой ему начинало казаться, что он вообще никогда не узнает правды. Впрочем, такие периоды слабости всегда вызывали в нем жгучий стыд, и решимость возвращалась к нему с новой силой.

После завтрака Джейро поехал в терминал к Гайингу.

Гайинг уже знал о событиях минувшей ночи в Пинжери-парке и довольно бесстрастно сообщил об этом своему воспитаннику:

– Кажется, сегодня ночью неподалеку от консерватории произошло кое-что.

– Да, мне что-то говорили, в этом деле будто бы участвовали «Черные Ангелы», – усмехнулся Джейро. – Теперь они долго еще не будут летать.

Гайинг согласно кивнул и сменил тему:

– Каковы планы на лето?

– Все то же. Фэйты уезжают, и я остаюсь один. Собираюсь починить крышу да немного покрасить дом. Потом придется целую неделю потратить на всякие формальности в связи с поступлением в институт, но как бы там ни было, я хочу продолжать наши занятия и работать, сколько могу, на станции.

– Это можно, – согласился Гайинг. – Я всегда рад твоей помощи, а работы летом невпроворот. На следующей неделе мы ставим на незапланированный ремонт большую красную яхту класса «Поглотитель пространства», и если хозяина на борту не будет, ты сможешь сам пригнать ее сюда.

– О! – Только и мог воскликнуть Джейро. – Огромное вам спасибо!

– А теперь давай делать, что положено, – кивнул Гайинг.

Около полудня Джейро пришел в лицей и занялся тем, чем обычно занимаются все учащиеся, заканчивающие учебное заведение. Многие находили эти занятия печальным делом, поскольку Великая Чистка знаменовала собой окончание детства. Детства с его играми, безответственностью, маленькими любовными делишками и пока еще полудетской борьбой за социальное продвижение, до сих пор являвшейся всего лишь первым опытом и, скорее, символическим, а не истинным актом.

Джейро обошел все классы, собрал свои вещи, попрощался с учителями, которых, по правде говоря, любил мало. Ровно в полдень юноша отправился в кафе и заказал себе в качестве ланча сэндвич, салат и фруктовое пирожное. Едва он начал есть, как появилась Лиссель в обтягивающей белой юбке и темном пуловере. Девушка была одна и выглядела, как показалось Джейро, подавленной, словно нехорошо себя чувствовала. Джейро она заметила только тогда, когда он подошел к ней сзади и взял за поднос.