Вы рассчитываете на показания Агджи и опираетесь на них, что является единственным, повторяю, единственным Вашим аргументом и что с формальной юридической точки зрения могло бы быть доказательством, если бы не классическое условие: свидетель — источник информации должен заслуживать полного доверия. Ваш источник информации — Агджа не заслуживает абсолютно никакого доверия. Это хорошо известно.

Агдже нельзя верить по трем главным причинам:

1. Потому что он преступник-рецидивист, дважды осужденный (на пожизненное заключение и на смерть), совершивший множество других преступлений — использование фальшивых документов, мошенничество, грабеж и т. д.

2. Потому что объяснения Агджи, как непосредственного исполнителя рассматриваемого преступления, не могут иметь юридического значения в отношении других людей. Эти показания, естественно, приводят к заключению, что цель их автора — заслужить благодарность, иными словами воспользоваться возможностью получить от президента республики помилование — частичное или полное, предусмотренное конституцией Итальянской Республики.

3. Агджа — заведомый, многократно уличавшийся лжец. Он и сам признается в этом. Не знаю, сколько раз он лгал во время следствия, начиная с его ареста 13 мая 1981 г., Вам и Вашим коллегам, но только в обвинительном заключении Вы вынуждены отметить более ста его вымыслов, притом по существенным обстоятельствам преступления.

Такая личность обвинителем не может быть. Такие показания не могут служить доказательствами.

Разумеется, Вы, так же как и до Вас прокурор Антонио Альбано, сознаете, сколь уязвимы были бы Ваши доводы, не создай вы впечатления, будто Ваше решение основывается не на одном только безусловном доверии к показаниям Агджи, а аргументируется и косвенными доказательствами, которые дают Вам основание доверять Агдже. Такой путь и такой принцип поиска объективной истины существуют и приняты в юридической теории и практике. Но, вступив на этот процессуальный путь, как явствует из Вашего обвинительного заключения, не прилагаете стараний выявить объективную истину, хотя такая возможность представлялась Вам не раз, а стремитесь, постоянно лавируя, оправдать лишь свой тезис о том, что Агдже можно верить. Вы немало потрудились для этого, прибегая иногда даже к хитрости, но Вам никак не удается найти основание для подтверждения Вашего вывода, что Агдже можно верить.

После безуспешных попыток следствия установить какой-либо факт, который имел бы силу доказательства, чтобы добиться любой ценой обвинения троих болгар в соучастии в покушении на папу, Вы, д-р Мартелла, усмотрели единственный шанс стать обвинителем с так называемыми косвенными доказательствами. Ибо оперирование ими позволяет органу правосудия делать выводы и оценки, руководствуясь своим внутренним убеждением, предполагает и допускает выражение субъективного мнения.

Но законодатель в цивилизованных странах, в том числе и в Италии, установил пределы проявления субъективных убеждений правоприменительного органа и требует, чтобы косвенные доказательства составляли единое гармоничное целое без малейшего изъяна — в противном случае дело, как и вывод (который по закону должен быть единственно возможным), считаются недействительными.

Напоминаю об этих крайне популярных положениях уголовного права, разумеется, не для того, чтобы поучать Вас, а чтобы указать на то,

что Вы, оперируя косвенными доказательствами, не считаетесь с требованиями закона, предъявляемыми к их использованию, прежде всего к их анализу и вытекающим из них выводам. Ваш вывод, что Антонов, Айвазов и Василев — сообщники Агджи в покушении на жизнь папы Иоанна Павла II, не только не является единственно возможным, наоборот, — он самый невозможный!

В Вашем обвинительном заключении нет не только доказательства, но даже какой бы то ни было косвенной улики, говорящей о том, что Сергей Антонов, Тодор Айвазов и Жельо Василев участвовали в организации и совершении покушения на папу Иоанна Павла II.

Телефонные беседы и встречи в разных квартирах и заведениях, посещения площади Св. Петра, как утверждает Агджа, с Сергеем Антоновым, Тодором Айвазовым и Жельо Василевым — слова, не получившие никакого, ни прямого, ни косвенного, подтверждения. Даже не считаясь с алиби Антонова, Айвазова и Василева (на этот вопрос я особо обращу Ваше внимание), нет оснований делать вывод, что Сергей Антонов, Тодор Айвазов и Жельо Василев участвовали в подготовке и совершении покушения на папу 13 мая 1981 г.

Не соответствуют действительности и утверждения Агджи о его «знакомстве» с Антоновым, Айвазовым и Василевым.

Показания Агджи и с моральной, и с юридической точки зрения не внушают никакого доверия, не имеют никакого доказательственного значения, в особенности если учесть, что ни один факт, ни одно обстоятельство не подтверждают их достоверность; на протяжении двух с лишним лет следствия, несмотря на исключительные усилия, многочисленные допросы, сопоставления, проверки и экспертизы, не было обнаружено никакого, ни прямого, ни косвенного, доказательства, вообще ничего, что предполагало бы соучастие упомянутых троих болгар в покушении на папу; более того, всплыло множество фактов и обстоятельств, недвусмысленно, категорически доказывающих полную невиновность Антонова, Айвазова и Василева».

Во втором письме Б. Трайкова от 4 декабря 1984 г. приводятся убедительные свидетельства того, что доказательства вины Сергея Антонова, Тодора Айвазова и Жельо Василева в обвинительном заключении отсутствуют.

«Известен рассказ Агджи о том, как в Софии Челенк связал его с Айвазовым и как было оговорено покушение; какие встречи состоялось у него с Антоновым, Айвазовым и Василевым в Риме и сколько раз; как вместе с ними и с Оралом Целиком проектировалось и репетировалось покушение на папу римского на площади Св. Петра. Но, кроме рассказа Агджи, который сам по себе не имеет юридической силы, Вы не располагаете ни одним подтверждением, будь то прямым или косвенным, которое доказывало бы возможность встречи Агджи с Айвазовым, якобы состоявшейся в Софии. Так же как и встреч Антонова, Айвазова и Василева с Агджой в разных квартирах и заведениях в Риме и состоявшихся между ними телефонных разговоров. Нет доказательств и того, что Антонов, Айвазов и Василев вместе с Агджой и, если хотите, с Челиком бывали на площади Св. Петра.

Нет ничего, что доказывало бы некую организаторскую или исполнительскую роль Антонова, Айвазова и Василева в этом покушении.

Вы скажете: у Антонова, Айвазова и Василева нет твердого алиби на дни 10, 11, 12 и 13 мая 1981 г., точнее, на те часы этих дней, когда, по словам Агджи, они встречались и действовали сообща.

Д-р Мартелла, даже если бы у Антонова, Айвазова и Василева не было никакого алиби на упомянутое время, это еще ничего не означает. Ни от кого нельзя требовать, чтобы он был в состоянии вспомнить час за часом, минута за минутой, что он делал в определенный, самый обычный для него, день полтора года тому назад. И тем более найти свидетелей, которые восстановили бы события этого дня полностью. Этого никто ни от кого не может требовать. И процессуальные кодексы не предъявляют таких требований. Поэтому я скажу Вам:

Антонов, Айвазов и Василев не обязаны доказывать, что они не бывали с Агджой на площади Св. Петра. Наоборот, Агд

жа и Вы — обвинители обязаны доказать, что Антонов, Айвазов и Василев встречались с Агджой и Целиком и бывали с ними на площади Св. Петра.

А в рассматриваемом нами случае и Антонов, и Айвазов, и Василев имеют алиби на указанные дни и часы, когда, по утверждению Агджи, он вместе с ними и Целиком подготовил и совершил покушение на папу. Другое дело, что общими силами Агджа и Вы стремитесь ликвидировать их алиби: Агджа неоднократно менял свои показания о местах и времени встреч, а Вы, жонглируя свидетельскими показаниями, делаете упор на несущественные расхождения в показаниях свидетелей, что вполне естественно, ведь прошло так много времени с того момента; Вы выражаете неоправданное недоверие к болгарам и итальянцам, свидетельствующим в пользу обвиняемых, и, наконец, у меня создается впечатление, что Вы пользуетесь «услужливыми» свидетелями.