Действительно, болгарская сторона сразу же изложила данный тезис, но сейчас на передний план выступают некоторые подробности относительно этих странных эпизодов. «Посещений» дома, где жил Айвазов, было много, может, около десяти, причем почти все были осуществлены в 1982 г. Особенно частыми они стали осенью, за несколько недель до ареста болгарского служащего Антонова. Насколько известно, болгарская сторона сделала ряд заявлений в полицию и направила официальные протесты в министерство иностранных дел Италии. Во время одного из этих «посещений» как раз накануне ареста Антонова, жильцами дома был записан номер автомашины, на которой уехали таинственные лица. Номер был фальшивым, так как принадлежал другой машине, являвшейся собственностью частного лица. Болгарская сторона утверждает, что министерство иностранных дел Италии вообще не дало ответа на ноты протеста».

«Появляются огромные сомнения относительно заявлений раскаявшегося турка», — гласил один из заголовков газеты «Паэзе сера» (5.1.1983).

«К разговорам, которые имел Али Агджа в тюрьме (между прочим, он был осужден и на изоляцию в течение года) с неидентифицированными представителями секретных служб и неизвестно с чьего разрешения, сейчас прибавляется еще одно «звено цепи», которое в значительной степени способствует усилению сомнений. Эти «посещения» были предприняты тогда, когда еще никто не говорил о «болгарском следе» в деле покушения на папу. В одной дате мы можем быть уверены — это начало октября прошлого года, примерно за два месяца до ареста служащего авиакомпании «Балкан» Антонова. Перед подъездом жилого дома на улице Галяни остановилась темно-синяя «альфа» с регистрационным номером «Рим 13933». Из нее вышло двое-трое человек, которые уверенно направились в квартиру Айвазова (в это время он был на работе в посольстве) и проникли в нее, взломав замок. Там они находились несколько минут и потом быстро ушли. Их видели некоторые из обитателей дома, которые кроме марки автомобиля и номера заметили, что таинственные посетители имели при себе фотоаппараты. Неизвестно, сколько раз они были в квартире Айвазова, но известно, что в этом доме посещения такого рода не являются чем-то необычным. Многие служащие болгарского посольства жаловались, что находили двери своих квартир взломанными. Подобных случаев было так много, что за один год в наше министерство иностранных дел было направлено по крайней мере десять нот протеста. Они составили целую папку документов, которые, насколько нам известно, все еще находятся в министерстве, на письменном столе какого-нибудь служащего. И что самое важное, все еще остаются без ответа».

Газета «Репубблика» (5.1.1983) приводила те же самые факты и добавляла: «Болгарское посольство направляет жалобу в квестуру (центральное полицейское управление. — Ред.) и ноту протеста в министерство иностранных дел. Через несколько дней двое полицейских служащих сообщают лично послу, что машина не принадлежит министерству внутренних дел. Неизвестно, однако, кто является собственником «альфы». История странных посещений квартиры Айвазова имеет не второстепенное значение, если иметь в виду ход следствия об ответственности трех болгар в покушении на папу. Фактом является то, что алиби Антонова, поддерживаемое десятком свидетелей, в корне перевернуло ход судебного следствия. Одним словам, Али Агджа не сказал правду, обвинив Антонова и Айвазова в соучастии в покушении на площади Св. Петра. И все больше усиливается подозрение, что кто-то «посоветовал» ему сообщить имена болгар как своих соучастников».

По заявлению Агджи, он не только «бывал» в гостях у «хорошо знакомых» ему болгар в Риме, но и «звонил» им. Адвокаты Консоло и Ларусса потратили полгода в поисках доказательств того, что убийца не бывал, не звонил и не был знаком с болгарскими служащими. Кстати о «звонках». Агджа указал телефонные номера Антонова, Айвазова и Василева. Записку с этими телефонными номерами нашли якобы у него в кармане в момент ареста. Но, подчеркивали адвокаты, у Антонова и Айвазова не было домашних телефонов. С ними можно было связаться по телефону болгарского посольства и бюро «Балкан», Но какой заговорщик будет организовывать столь серьезное покушение, поддерживая связь по телефонам посольства, которые как можно предположить, прослушиваются? Кто разрешил бы покушавшемуся иметь при себе телефонные номера во время покушения? Как Агджа поддерживал связь с Антоновым и другими сообщниками, не зная их имен, а лишь псевдонимы? Или телефонистки посольства тоже были замешаны в «заговоре»?

Итальянский журнал «Панорама» (3.1.1983) оценил как фальшивые еще два пункта из показаний Агджи и его приспешников относительно Айвазова. Поместив рядом два фото, редакция дала следующий комментарий:

«Это не Айвазов.

Мужчина, убегающий с площади Св. Петра 13 мая 1981 г. через несколько секунд после покушения на папу, не может быть Тодором Айвазовым. Это доказывает сравнение фотографии настоящего Айвазова (опубликованной журналом «Панорама») и фотографии, сделанной Л. Ньютоном, на которой изображен худощавый мужчина с пистолетом (по утверждению фотографа). Он явно моложе Айвазова и ниже ростом. Рост Айвазова, которому 39 лет, около метра восьмидесяти сантиметров, и он намного крупнее.

Следовательно, Мехмед Али Агджа спутал или солгал».

Далее, в том же номере журнала, в статье Альваро Ранцони говорилось:

«Язык.

Агджа (опять же согласно тому немногому, что известно о его допросах) утверждает, что контакты с болгарскими соучастниками по организации покушения осуществлялись на итальянском языке, который Антонов, Айвазов и третий болгарин, Василев, знают довольно хорошо. Но в момент ареста Агджа утверждал, что не говорит по-итальянски.

Теперь же он довольно сносно говорит по-итальянски, дескать, выучил этот язык за 19 месяцев заключения в Риме и в Асколи-Пичено. И болгары считают это очень тревожным симптомом. Официально Мехмед Али Агджа находился все это время в изоляции: без радио, без телевидения, без газет, имея лишь редкие контакты с надзирателями. Разговоры, как утверждают в министерстве юстиции, ведутся посредством телевизионной камеры или через небольшое окошечко с бронированным стеклом. Можно ли при таких условиях выучить незнакомый язык? Ответ однозначный — нет.

По мнению болгар, существует одна-единственная возможность, — очевидно, изоляция была не такая уж строгая, как утверждается. А если изоляция была смягчена, переходят в контратаку сторонники гипотезы об антиболгарских махинациях, то Агджа мог не только выучить итальянский, но и получить нужные инструкции, чтобы инсценировать заговор со всеми его узнаваниями по фотографиям и объективными подтверждениями (телефонными номерами, описаниями квартир и т. д.).

Неосуществленный побег.

Трое «соучастников» Агджи оставались в Риме более года после столь серьезной операции, несмотря на то что молодой турок пригрозил рассказать все, если не получит помощи. Василев уехал только 27 августа 1982 г., когда закончился срок пребывания в Италии; Айвазов уехал, по-видимому, 12 ноября, а Антонов спокойно оставался на своем месте до дня своего ареста, хотя о «болгарском следе» заговорили почти сразу же после покушения. Осенью 1982 г. американская компания Эн-Би-Си недвусмысленно заговорила о нем в своем документальном фильме, а журналистка Клэр Стерлинг подробно писала о нем в августе в американском журнале «Ридерс дайджест», а в сентябре и в итальянском журнале «Селеционе». И это не все. Во время расследования по делу Скриччоло в мае 1982 г. полиция подвергла обыску представительство «Балкан» в Риме, и сам Антонов, который догадался о причинах расследования, спокойно помогал агентам делать фотокопии изъятых списков пассажиров. А ведь в случае, если бы он был виновен, это предупредило бы его, что ему нужно бежать».

Следствие по сфабрикованному западными спецслужбами «делу Антонова» зашло в тупик и, казалось, было близко к разрешению. Антонов должен был быть признан невиновным и отпущен на свободу. Но выпустить Антонова из тюрьмы, прекратить следствие против него за отсутствием улик означало бы необходимость отдать под суд истинных подстрекателей и соучастников покушения на папу Иоанна Павла II. Но этот вариант был неприемлем для западных спецслужб и их покровителей. И тогда в газетах появилась новая сенсация. Агджа «сообщил» судье-следователю И. Мартелле, что в январе 1981 г. он якобы «по договоренности с болгарами» должен был убить руководителя «Солидарности» Леха Валенсу во время кратковременной поездки последнего в Рим. Все вернулось на круги своя. Об абсурдности этого обвинения писала, например, австрийская газета «Курир» (3.3.1983). Допросы десятков лиц, привлеченных в качестве свидетелей, ничего не дали организаторам новой провокации.