Он работал, сидя за письменным столом в номере, изредка поглядывая на свои собственные схемы и карты города Кларенса, его гавани, района порта и жилых кварталов, с указанием расположения президентского дворца и армейских казарм.

Следуя классической военной тактике, нужно было высадиться на берегу полуострова рядом с его основанием недалеко от основной береговой линии, отойти на небольшое расстояние вглубь материка и перекрыть дорогу, соединяющую материковую часть страны с Кларенсом, взяв под вооруженный контроль Т-образные разветвления дорог. Это отрезало бы полуостров и возможность подхода подкрепления в столицу. Таким образом, исчезал заодно и элемент неожиданности.

Талант Шеннона заключался в том, что он понимал Африку и африканского солдата и поэтому мыслил нестандартно, в том же ключе, что и Хоар, который получил за это кличку Бешеный Майк, хотя тактика конголезского наемника полностью была приспособлена под африканские условия и психологию противника, практически полностью противоположные европейским.

Если бы планы Шеннона оценивал европейский военный специалист, то, руководствуясь общепринятыми нормами, посчитал бы их безрассудными и обреченными на провал. Ставка была на то, что сэр Джеймс Мэнсон никогда не служил в британской армии – в справочнике «Кто есть кто?» не было никакого упоминания об этом – и поэтому может одобрить план.

Сам Шеннон знал, что план вполне реальный, пожалуй, единственно возможный из всех.

Он обосновал свой план, исходя из трех особенностей войны в Африке, которые ему пришлось постичь на собственном тяжелом опыте. Первая заключалась в том, что европейский солдат действует смело и решительно в темноте, если его только предварительно ознакомили с рекогносцировкой, в то время как африканский солдат, даже на своей собственной территории, иногда становится почти беспомощным из-за боязни врага, прячущегося в темноте. Вторая особенность состояла в том, что быстрота реакций африканского солдата, оказавшегося в непредвиденной ситуации, его способность опомниться, перегруппироваться и приступить к контратаке значительно ниже, чем у солдата-европейца, что усиливало эффект внезапности. Третье – массированная огневая атака и, следовательно, большой шум были факторами, способными запугать африканских солдат, вызвать панику и привести к повальному бегству, вне зависимости от реальной незначительности численного состава сил противника.

Поэтому план Шеннона основывался на внезапной ночной атаке, при оглушительном шуме и концентрированном огневом ударе.

Он трудился методично, не торопясь, и, непривыкший к машинке, печатал двумя пальцами. В два часа ночи обитатель соседнего номера не вытерпел и начал колотить в стену, умоляя дать ему возможность немного поспать. Спустя пять минут после этого Шеннон прервал работу и начал укладываться на ночь.

Помимо стука машинки соседа по номеру беспокоил еще один звук. Работая и потом, уже улегшись в постель, Шеннон не переставая насвистывал один и тот же навязчивый мотивчик.

Если бы страдающий бессонницей сосед по номеру лучше разбирался в музыке, то смог бы узнать мелодию «Испанский Гарлем».

Мартин Торп тоже лежал не смыкая глаз этой ночью. Он знал, что перед ним долгий уикенд. Два с половиной дня монотонного и утомительного копания в карточках, содержащих основные сведения о 4500 компаниях, зарегистрированных в картотеке «Компаниз Хауза» в лондонском Сити.

В Лондоне существуют два агентства, которые снабжают своих клиентов подобной информацией о британских компаниях. Это «Мудис» и «Эксчейндж Телеграф», известное как «Экстель». В своем кабинете, в «Мэн-Кон Хаузе», у Торпа была картотека, предоставленная «Экстелем», агентством, услугами которого «Мэн-Кон» по необходимости пользовался в процессе своей коммерческой деятельности. Но для того, чтобы найти претендентов на роль буферной компании, Торп решил оплатить услуги агентства «Мудис» и велел прислать ему материалы на дом. Частично это было обусловлено тем, что он считал сведения по мелким компаниям у «Мудис» более подробными, а частично – по соображениям безопасности.

В тот четверг, выслушав распоряжения сэра Джеймса Мэнсона, он сразу же направился в адвокатскую контору. Действуя по его указаниям и не раскрывая его имени, адвокаты заказали полный набор сведений из агентства «Мудис». Он выложил конторе 250 фунтов за картотеку, плюс еще 50 фунтов за три серых коробочки, в которые должны поступать карточки, плюс оплата адвокату. Он также договорился, что небольшая транспортная фирма пришлет фургон к зданию «Мудис» после того, как станет известно, что карточки готовы к отправке, днем в пятницу.

Лежа в постели, в своем элегантном особняке в пригороде Хэмпстед Гарден, он тоже планировал свою кампанию, не столь детально как Шеннон, ибо не обладал достаточной информацией, но в общих чертах, оперируя подставными держателями акций и контрольными пакетами так же, как Шеннон – автоматами и пушками.

Шеннон вручил текст своего проекта Эндину в три часа дня, в пятницу. Он состоял из четырнадцати страниц, из них четыре страницы диаграмм и на двух листах списки необходимого оборудования. Шеннон закончил составление проекта после завтрака, понимая, что любитель поспать из своего номера должен уже уйти, и вложил текст в коричневую папку. Он чуть было не написал «сэру Джеймсу Мэнсону лично» на обложке, но удержался. Легкомыслие в этом деле могло все испортить, а он носом чуял на горизонте хороший контракт в том случае, если горно-рудный барон предложит ему работу.

Поэтому он продолжал называть Эндина Харрисом и говорить «ваши партнеры», вместо «ваш босс». Забрав папку, Эндин попросил его остаться в городе на выходные и быть в пределах досягаемости с воскресного вечера и далее.

Оставшуюся часть дня Шеннон ходил по магазинам, но не переставал вспоминать одну деталь из заметки в «Кто есть кто», посвященной человеку, который, как ему теперь известно, нанял его, сэру Джеймсу Мэнсону, самостоятельно ставшему миллионером и магнатом.

Его подмывало, частью от любопытства, частью от предчувствия, что когда-нибудь потребуется подобная информация, узнать побольше о сэре Джеймсе Мэнсоне, о том, что он за человек и о том, почему ему потребовалось вербовать наемника, чтобы развязать войну в Зангаро от его имени.

У него в голове засела деталь из заметки «Кто есть кто», упоминавшая о том, что у Мэнсона есть дочь, которой теперь должно быть лет девятнадцать-двадцать. В середине дня он зашел в телефонную будку на Джермин Стрит и позвонил в частное сыскное бюро, то самое, что следовало за Эндином с их первой встречи в Челси и выяснило, что тот является помощником Мэнсона.

Глава агентства обрадовался, услышав голос своего прежнего клиента по телефону. Он уже знал из предыдущего опыта, что мистер Браун платит незамедлительно и наличными. Таких клиентов надо ценить. Если он не хочет вступать в личные контакты, а предпочитает пользоваться телефоном – это его личное дело.

– У вас есть выход на достаточно серьезный газетный архив? – спросил Шеннон.

– Это можно устроить, – отозвался шеф агентства.

– Мне нужно краткое описание юной дамы, о которой, очевидно, в свое время появлялись материалы в разделах светской хроники лондонских газет. Мне нужно совсем немного. Просто чем она занимается и где живет. Но срочно.

На том конце провода возникла пауза.

– Если такие ссылки появлялись, я вероятно смог бы обойтись телефонным разговором, – сказал сыскной агент. – Как ее имя?

– Мисс Джулия Мэнсон, дочь сэра Джеймса Мэнсона.

Сыщик обдумал предложение. Он вспомнил, что предыдущая просьба этого клиента касалась человека, который оказался помощником сэра Джеймса Мэнсона. Кроме того, он знал, что сможет добыть необходимую для мистера Брауна информацию в течение часа.

Они оговорили оплату, довольно скромную, и Шеннон обещал отослать деньги по почте, заказным письмом, в течение часа.