– Конечно, возьму, малыш, – прижала я к себе тезку моего родного сына, который вместе со своей мамой помог мне спасти моего родного ребенка. С моим ребенком все было в порядке, как условной фразой сообщил мне Петя…

Я присела на корточки и гладила Володю по голове. Он плакал, уткнувшись мне в плечо. Я подняла глаза над его головкой и встретилась взглядом с Игорем.

– Нам есть о чем поговорить, – сказал он.

– Есть, – согласилась я. – Только скажи: на кого ты работаешь на самом деле?

Он не успел ответить. Рядом с нами возникла моя падчерица.

– Ой, Лер, привет! – воскликнула Анька, которая выглядела весьма потрепанной.

Она явно давно не расчесывала волосы, в которых образовались колтуны. Ни о какой косметике не шло и речи. Одежда была порвана в нескольких местах, на голых ногах и руках я увидела синяки. Но Анька пребывала в прекрасном расположении духа.

Она бросилась ко мне, хотела обнять, но увидела, что я прижимаю к себе Володю, которого прикрывал стоявший рядом Игорь.

– Слушай, а это на самом деле не мой брат? – посмотрела на меня Анька.

Я прикусила губу. Я не хотела ни во что посвящать Аньку.

– Лера, что вообще происходит? Почему этот ребенок должен был изображать твоего сына?

– Кто тебе это сказал?

– Это я сказал, – оторвался от меня Володя. – Простите, тетя Лера. Я не сохранил тайну. Но когда маму убили…

Ребенок опять заплакал.

– Аня, давай поговорим немного попозже, – сказала я падчерице. – Прими душ, отдохни, поспи в нормальных условиях. У нас впереди масса времени.

– А куда мы сейчас поплывем? – спросила Анька. – На Сейшелы?

– Нет, – покачала головой я. – Мы отправимся в Лондон.

– А на фига мне в Лондон?

– Из Лондона ты сможешь поехать куда хочешь. Но плывем мы в Лондон, – твердо заявила я.

Анька хотела сказать что-то еще, но тут рядом с нами возник капитан Джон в сопровождении Сергея Николаевича.

– Я пришел попрощаться, – обратился прямо ко мне Сергей Николаевич. – Не знаю, свидимся ли еще когда-нибудь, Валерия Павловна, или не доведется, но разрешите еще раз выразить вам мое восхищение. Могу сказать, что вы приняли правильное решение: вашей яхте лучше возвращаться тем же путем, которым вы шли сюда. Не заходите в Аденский залив, не заходите в зону Сомали ни с одной стороны. Да и отдых на Сейшелах, наверное, уже не входит в ваши планы?

На губах Сергея Николаевича промелькнула легкая улыбка. Я покачала головой в ответ на последний вопрос.

Он встретился взглядом с Игорем и снова повернулся ко мне.

– Игорь вам все объяснит сам.

– Все? – усмехнулась я.

– Ну, то, что может. Вы ведь тоже вели свою игру, не правда ли?

– Я спасала своего ребенка, – резко ответила я.

– Я ничего не понимаю! – заорала Анька и топнула ногой. – Что вы тут все намудрили?!

– А ты сама что устроила? – резко повернулся к ней Игорь. – Кто провел шпиона на яхту? Кто создал нам всем лишние проблемы?

– А ты вообще молчи, Иуда! Ты, вместо того чтобы работать на моего отца…

– Так, мне интересно, кто тут у нас в большей степени Иуда, – хмыкнул Игорь. – Если бы тебе, потаскуха, не захотелось потрахаться с негром…

– Да как ты смеешь! Да я скажу отцу и он…

– Говори, – спокойно ответил Игорь.

Он посмотрел на нее так, что Анька резко заткнулась и прикусила губу, потом посмотрела на меня. Володя больше не плакал и глядел на Аньку во все глаза и даже рот приоткрыл. Господи, что же происходило на глазах у этого ребенка?! Сколько придется водить его по психологам и психотерапевтам? Но я, конечно, сделаю все, от меня зависящее, чтобы он по возможности забыл произошедшее. Я усыновлю его. Я буду растить его как собственного сына – вместе со своим Володей. И еще я возьму дочь Любаши с Украины, я оплачу ей операцию. Ведь именно из-за дочери Любаша и согласилась на эту авантюру. А Володя воспринимал все как игру. Мы специально все так ему представили. Он играл. И мы вроде как играли. И ведь мама все время была рядом с ним. И он впервые отправился в морское путешествие. Ему только требовалось называть меня мамой и не называть мамой Любашу – при свидетелях. Ведь они жили в одной каюте. Когда они оставались вдвоем, он мог называть настоящую маму мамой… И знать, что таким образом он помогает сестре, оставшейся на Украине с бабушкой… Там жил и Володя, пока мама зарабатывала деньги в Лондоне, а отец пребывал неизвестно где – если вообще был жив.

Я на самом деле не знала точного местонахождения собственного сына – нельзя выдать то, чего не знаешь. Я только знала, что о нем позаботится Петя. Я вовремя переправила его к любимому двоюродному брату, единственному человеку, которому я могу доверять.

– Так, дамы и господа, мне на самом деле пора, – объявил Сергей Николаевич. – Желаю вам семь футов под килем. Так, боец, давай руку!

Он присел на корточки и пожал маленькую ладошку Володи.

– Ты – молодец! Ты показал себя настоящим героем.

Володя опять всхлипнул и прижался к моей ноге. Сергей Николаевич распрямился, я протянула ему руку.

– Я усыновлю Володю, – сказала я ему, будто была обязана что-то объяснять.

– Удачи вам, Валерия Павловна. Во всем, – пожелал командир боевого корабля.

Анька не протягивала руки русскому морскому офицеру, поэтому он только слегка склонил голову и вежливо попрощался с ней. Потом они с Игорем крепко пожали друг другу руки.

– Спасибо, – сердечно поблагодарил его Сергей Николаевич. – Если бы не ты, то многие мои ребята не вернулись бы из этого оазиса…

Игорь просто улыбнулся.

– Я обязательно все укажу в рапорте и попрошу представить тебя к государственной награде.

– За что ему награда?! – встряла Анька.

– Помолчи! – одернула я ее.

С капитаном Джоном они явно пока не прощались, но англичанин еще раз уточнил у меня наш маршрут. Я подтвердила, что мы идем в Лондон так, как шли сюда.

Сергей Николаевич приложил руку к фуражке, и они с капитаном Джоном нас покинули. Анька воткнула руки в боки.

– Аня, иди отдохни, – устало произнесла я. – Мы потом с тобой поговорим.

– Ты собираешься слушать, что он скажет? – она презрительно кивнула на Игоря.

– Да, а потом я выслушаю все, что мне скажешь ты.

– Я сейчас же позвоню отцу! Дай мне телефон!

– Связи нет. И телефона у меня нет.

– То есть как?! – Тут Анька прищурилась. – А может, ты сама объяснишь мне, почему тебя держали отдельно от остальных?

– Тебе это уже объяснялось, – рявкнул Игорь. – Потому что Лера разводится с твоим отцом.

«Он это знал?»

– Я не верю!

– Придется поверить, – спокойно ответила я. – Мы на самом деле будем разводиться с Юрием Владимировичем.

При этой моей фразе что-то промелькнула в глазах у Игоря – я только не поняла что. Радость? Или мне не следовало признаваться в этом в его присутствии, пока я точно не выяснила, на кого он работает? Но похоже, что не на моего мужа. Или не столько на моего мужа, сколько… Ладно, с этим разберемся позже.

Анька открыла от удивления рот.

– Меня держали вместе с командой, Аня, – спокойно пояснила я. – И пока не всей команде удалось спастись. Твоему отцу придется выкупать моряков.

– А тебя он выкупил?

– Я сама сбежала. Вместе с несколькими моряками.

Анька опять открыла от удивления рот. Яхта тем временем снялась с якоря. Мы стали удаляться от боевых кораблей российского флота. Где-то опять орала Ольга Петровна.

– Иди, Аня, – вздохнула я. – Мы еще успеем обо всем поговорить. Нас ждет долгий путь.

Помощь подоспела с некоторым опозданием – русский парень с другом Васей как раз вывел свой маленький отряд через потайную дверь. Но он не смог забрать из оазиса всех, кто там оказался не по своей воле. Это было невозможно. Он взял только тех, кого велел дядя, тех, за кого должны были заплатить. Женщины оставались.

Он решил не ждать прихода морских пехотинцев. Могла произойти накладка. Могло произойти все, что угодно! А лишний раз выходить на связь было