Костя шел, насвистывая любимую песенку, только что услышанную по радио.

Вскоре он очутился вблизи бушующего потока и принялся изучать стену, по которой ему предстояло взбираться вверх.

Это была стена, испещренная мелкими трещинами. В разных местах торчали каменные выступы, образующие иногда удобные площадки.

Костя приготовил веревку с петлей и, размахнувшись, удачно набросил ее на один из выступов. Подниматься было легко. Правда, стены, мокрые от брызг, были очень скользкие, но Костя, хорошо тренированный спортсмен, легко преодолевал все трудности.

Вот он уже стоит на довольно широкой площадке. Дальше двигаться незачем. Именно в этом месте можно установить ящик с толом. Рядом с площадкой находится тонкое основание каменной глыбы, почти готовой самостоятельно свалиться вниз.

Нисколько не торопясь и продолжая насвистывать песенку, Костя принялся прилаживать ящик.

Обратно юноша решил спускаться на веревке. Когда он, перебирая руками мокрую веревку, уже скользил вниз, над его головой, словно бенгальский огонь, рассыпая фиолетово-красные искры, горел бикфордов шнур.

Костя рассчитал время горения шнура с большим запасом. Он прекрасно успеет спуститься, до машины и спрятаться в ее бронированном туловище. Но все же было не очень приятно находиться рядом со взрывчаткой, к которой, хотя и медленно подбирался огонь, и Костя решил поторопиться.

Однако спуску очень сильно мешали огромные выступы. От раскачивания веревка то и дело терлась и наконец заклинилась в расщелине.

Костя увидел, что висит над самой серединой бурлящего потока.

Он пробовал раскачаться, но еще больше испортил дело. Веревка заклинилась между двумя выступами в другом месте.

Единственный выход — снова подняться наверх…

Костя внимательно осмотрелся и стал подтягиваться на руках.

Словно предупреждая о грозящей опасности, на голову Кости, приближавшегося к взрывчатке, неожиданно посыпался дождь красных искр.

Профессор Полозов и инженер Дорохов сидели за выдвижным столом и внимательно изучали карту.

— Теперь мы находимся вот тут, — проговорил Полозов, указывая карандашом. — Быстро прошли. Это уже под территорией пустыни.

— Если бы немного изменить защитную сетку у гребного винта, то машина двигалась бы по воде еще быстрее, — произнес инженер.

— Не нужно… Ничего не нужно изменять в вашем вездеходе. Все работает прекрасно… Интересно, куда дальше уходит вода?.. Вот смотрите: это схема подземного хода составленная мною на основании наблюдений и измерений о время пути. Можно предположить, что дальше…

Профессор не договорил фразы. Послышался странный звук, напоминающий чавканье.

— Что такое? — тревожно произнес профессор, подходя к люку.

— Может быть, какой-нибудь мастодонт бродит по пещере?

— Никаких мастодонтов тут не должно быть… Надо хоть немного интересоваться зоологией и геологией, Андрей Леонидович! — раздраженно ответил профессор.

— Вы же не интересуетесь моей защитной сеткой к винту…

— И очень плохо… очень плохо. Признаюсь, что плохо… Надо выйти и посмотреть. Все эти таинственные звуки начинают меня раздражать…

Через минуту они находились уже на плоской площадке вездехода. Однако самый тщательный осмотр не привел ни к чему. Поблизости никого не оказалось.

— Почему это до сих пор нет Кости? — тревожно проговорил Дорохов, всматриваясь в бурлящий поток воды виднеющийся вдали. — Жаль, что я не настоял на своем и не отправился вместе с ним.

— Но он ведь опытный подрывник?

— Опытный. Однако…

— Что «однако»?

— Мало ли что может случиться!

— Да… конечно… — задумчиво произнес Полозов. — Знаете что, Андрей Леонидович? Я, пожалуй, пойду посмотрю.

— Теперь это опасно. Давайте попробуем позвать…

— Ко-о-о-о-остя-а-а!.. — прокричал Дорохов.

Ему ответило необычайно гулкое и продолжительное эхо.

— Ко-о-остя-а-а-а-а!.. — тревожно повторил Дорохов.

Ответа не было по-прежнему. Но через минуту совершенно отчетливо донесся звук, очень похожий на жалобный вой.

— Опять… Вы слышите?.. — забеспокоился Полозов.

Если бы люди в это время находились не на площадке, а в кабине машины, то они бы увидели странную картину. В одном из маленьких отделений кабины без всякой видимой причины зашевелился ящик. Его крышка, на которую были навалены разные предметы, стремилась самостоятельно приподняться.

Но люди, продолжавшие звать Костю, ничего этого не видели. Не увидели они также, как из ящика с большим трудом выкарабкалась собака, угадавшая по интонации крика, что ее хозяину грозит опасность.

Собака быстро обнюхала помещение, выпрыгнула из люка и помчалась, опустив голову, по следам Кости.

— Его не следовало бы отпускать одного. Это я виноват, — взволнованно говорил Дорохов, спускаясь по лестнице.

За ним, торопливо перебирая ногами ступени, следовал старый профессор.

Обгоняя друг друга, оба помчались к отверстию, откуда вырывалась вода.

Но вот Дорохов остановился и ухватился за рукав Полозова.

— Посмотрите! — испуганно прошептал Дорохов. — Горит бикфордов шнур…

Несколько секунд оба стояли в нерешительности. Затем профессор, не говоря ни слова, неожиданно сорвался с места и бросился бежать по направлению порогов.

— Взрыв!.. Может произойти взрыв! Каждую секунду! Остановитесь!.. — кричал Дорохов, стараясь догнать профессора.

Но профессор, прыгая с камня на камень, быстро мчался вперед.

— Костя!.. Костя!.. Костя!.. — кричал он срывающимся голосом, стараясь перекрыть шум воды.

Полозов не видел, как в это время вверху карабкалась по каменным уступам большая кудлатая собака. Не видел этого и Дорохов, поскользнувшийся на камне и упавший на землю. Никто также не видел, как Джульбарс, остановившись на площадке, несколько секунд наблюдал за снопом искр, разбрасываемых бикфордовым шнуром, понюхал привязанную веревку, а затем со всего размаху бросился вниз, в воду.

Через две-три секунды раздался взрыв.

Могучая воздушная волна застигла Полозова на берегу озера, столкнула в воду, и он погрузился с головой на значительную глубину.

Возможно, именно это обстоятельство спасло профессора от града камней, вслед за этим посыпавшихся сверху. Однако один из камней все же успел нанести профессору сильный удар в правое плечо.

Барахтаясь в холодной воде, Полозов чувствовал резкую боль. Правая рука оказалась поврежденной, и приходилось работать лишь левой.

Для старого, опытного путешественника, каким был профессор Полозов, не впервые тонувшего на своем веку, вначале положение не казалось опасным. Однако уже спустя минуту он понял, что силы оставляют его.

— Помогите… — прохрипел Полозов и погрузился с головой в воду.

Еще несколько раз удалось профессору поднять голову над водой, но он уже прекрасно понимал, что все это продлится недолго.

Кроме бездействующей руки, плыть к берегу мешали одежда и тяжелые походные сапоги. Течение уносило его все дальше и дальше.

Вдруг он ощутил совершенно отчетливо, что зубы какого-то животного хватают его сзади за больное плечо. Полозов попытался левой рукой нанести удар врагу, но сделать этого не смог.

Вскрикнув от боли, он потерял сознание.

Уже давно прошло время, условленное для радиосвязи, Люда сидела в палатке одна. Она продолжала внимательно вслушиваться в наушники, изредка подкручивая ручки настройки своего радиопередатчика. Время от времени снова повторялся ее монотонный и немного тревожный голос:

— «Амфибия»… Я «Пустыня»… «Амфибия»… Я «Пустыня»…

В палатку вошел Афанасий Кондратьевич.

— Безобразие! — проговорил он, приближаясь к радистке.

— Что такое? — спросила Люда, не поднимая головы.

— Да вот… собака исчезла… Словно как в землю провалилась. Наверное, погналась за вездеходом… Нигде нет! Так и передайте Косте.