— Терпения? — переспросила Эви, прижимаясь губами к его шее.

Адам остановился у основания лестницы и улыбнулся ей. Его темно-синие глаза были наполнены любовью и радостью.

— Понимаешь, деду был уже пятьдесят один год, когда родился его единственный наследник.

Блеск его глаз красноречиво говорил о его намерении, и она покраснела, спрятав пылающее лицо у него на груди.

Адам схватил Эви в объятия и помчался по лестнице сразу через две ступеньки.