Элизабет вспомнила, что Роберт дома, нахмурилась и схватила Уолтера за руку:

– Вам не следует задерживаться здесь, Уолтер. Уезжайте скорее.

Приняв ее предостерегающий жест за проявление страсти, Кэмпбелл обнял молодую женщину и принялся целовать в губы. Знакомое прикосновение пробудило в Элизабет воспоминания о родном доме, о близких людях, по которым она соскучилась за эти долгие месяцы, и она совершенно бессознательно обвила руками его шею и вернула поцелуй.

– Сожалею, что приходится прервать такую трогательную сцену, но мне кажется, лорд Крейвер, вы несколько ошиблись в расчетах. Да, моего брата дома нет, это так, но к несчастью, дома я.

Уолтер Кэмпбелл обернулся, объятия его разжались. В дверях стоял, опершись о косяк и скрестив руки на груди, Роберт Керкленд. Элизабет достаточно часто видела эту позу и знала, что она означает: дикая кошка готовится к прыжку.

– Роберт, вы не поняли. Позвольте мне объяснить.

Он устремил на нее холодный взгляд. Слова замерли у Бет на языке.

– Сударыня, я бы предпочел, чтобы вы удалились к себе. Я посещу вас чуть позже.

Элизабет взорвалась:

– Сэр, как вы смеете! Я не намерена стоять в стороне и позволять вам оскорблять меня и моего гостя!

– Леди Элизабет, с вашего разрешения, я надену узду на этот лживый язык! – Уолтер Кэмпбелл схватился за шпагу.

Роберт насмешливо оглядел его, медленно выпрямился.

– Боюсь, что радоваться буду я, а не вы, Крейвер. Битва при Иннерлохи показала, что одержать верх над Кэмпбеллами – плевое дело.

– И вы можете глумиться над побежденными после такого ужасного злодеяния?

– Нет, Крейвер, я не глумлюсь над побежденными. Ваши родичи – смелые люди, и бились они отважно. Я смеюсь над теми, кто бежал. Где, скажите, были вы и этот трусливый заяц Аргайл в то время, когда члены вашего клана защищали его дом?

– Мой дядя решил, что разумнее будет отступить. А поскольку я был при нем, мне ничего другого не оставалось, как последовать за ним.

– Вы и этот сукин сын бросили своих сородичей. Вы знаете, сколько крови было пролито в тот день? Нет? Зато я знаю! В вашей армии было пятнадцать сотен человек!

Изумленный возглас, сорвавшийся с уст Элизабет, заставил разгневанных мужчин повернуть головы в ее сторону. А Бет не верила собственным ушам.

– Пятнадцать сотен человек! Вы хотите сказать, что полторы тысячи Кэмпбеллов погибли в битве при Иннерлохи?

– В этой битве клан Кэмпбеллов был почти уничтожен, – проговорил Роберт.

– В это невозможно поверить! Боже мой, такую бойню даже представить себе невозможно! Сколько же друзей пало в этот день? Скольким матерям пришлось хоронить своих сыновей? Скольким женам пришлось оплакивать мужей? Неужели по горам Шотландии должны течь кровавые потоки, пока Аргайл и Монтроз будут и дальше грызться за королевский трон?

Молодая женщина опустилась в кресло и закрыла лицо руками.

– Уолтер, прошу вас, оставьте нас! Умоляю вас, пожалуйста, уйдите.

– Как пожелаете, Элизабет.

Роберт, поколебавшись с мгновение, уступил дорогу, и Уолтер Кэмпбелл ушел.

Некоторое время после его ухода в библиотеке царила напряженная тишина. Наконец Роберт нарушил молчание:

– Примите мои поздравления, сударыня. Вам воистину удалось потешить меня. Муж-рогоносец – такая роль мне совершенно внове.

– Я больше не намерена выслушивать ваши обвинения. – Молодая женщина поднялась с кресла.

Но когда она попыталась пройти мимо мужа, тот схватил ее за руку. Перед Бет стоял ее повелитель.

– Вы уйдете отсюда, сударыня, не раньше чем я позволю вам это сделать. До того времени извольте выслушать то, что я вам скажу.

Элизабет вспыхнула:

– Я повторяю: я не намерена слушать то, что вы хотите мне сказать. Хватит с меня ваших речей. Вы – дикарь, Керкленд! А я... я поверила вам. Я надеялась... – И Бет махнула рукой – все равно не поймет.

– В таком случае, сударыня, мы с вами оба оказались обмануты. Я бросил своих товарищей, как какой-нибудь обезумевший от любви юнец, и помчался домой, лишь бы увидеться с вами. И что же я нахожу дома? Распутную жену, обнимающуюся со своим любовником!

Услышав это обвинение, Элизабет не смогла сдержать ярости и закатила мужу увесистую пощечину.

– До конца дней своих я не прощу вам этих слов, Роберт. Я вас ненавижу.

– Это вы – вы мне не простите? Сударыня, вы отказываете мне в любви и лишаете своей верности. На кой черт мне тогда ваше прощение? Я оставляю вас и возвращаюсь к Монтрозу. Надеюсь, когда я вернусь в следующий раз, я не увижу вас в этом доме.

Роберт повернулся и вышел, даже не взглянув на Элизабет.

Когда к вечеру вернулись Анна и Дэвид, они увидели Элизабет с красными, опухшими глазами. Дэвид очень огорчился, что брат не застал его дома. Анна тут же решила, что поспешный отъезд Роберта и заплаканное лицо Элизабет – результат очередного недоразумения, происшедшего между молодыми супругами. Она попыталась вытянуть из кузины, что же у них произошло, когда появился запыхавшийся всадник и сообщил, что Роберта похитил Уолтер Кэмпбелл со своими людьми и что теперь Керкленд – узник в замке Инней.

– Что же с ним будет, Дэвид? – встревоженно спросила Элизабет.

– Не знаю. После битвы при Иннерлохи Эдинбург приговорил Монтроза к повешению и четвертованию. Страшно даже подумать, какую судьбу они уготовили его соратникам. Мы должны найти способ вызволить Роберта. Гарнизон в замке небольшой, но, конечно, взять штурмом эту крепость мы не сможем.

Элизабет помрачнела.

– Господи Боже, как же освободить Роберта? Как?

Железные ворота недовольно заскрипели, когда сонный привратник нажал на рычаг, приводивший в движение колеса тяжелого ворота.

– Какая леди станет шляться в такое позднее время? – проворчал он себе под нос, с трудом поднимая тяжелый засов.

В ворота вошла Элизабет Керкленд в сопровождении слуги.

– Я – леди Элизабет Керкленд, – надменно проговорила она зевающему стражу. – Мне нужно видеть лорда Крейвера. Он в замке?

– Ага, госпожа, в замке, – отвечал тот. – Лорд Крейвер ожидает вас, госпожа?

– Проводите меня к нему. Я уверена, что он не будет возражать.

И, повернувшись к слуге, приказала:

– Джим, позаботься о наших лошадях. Мы заночуем здесь.

Поскольку в замке все уже спали, прошло немало времени, прежде чем появился слуга со слипающимися глазами и проводил Элизабет в комнату, расположенную в конце коридора. Войдя туда, Элизабет увидела Роберта. Он был привязан к стулу. Рядом, наклонившись к нему, стояли Уолтер Кэмпбелл и еще двое. Вид у Роберта был измученный, по подбородку стекала кровь. Элизабет сразу поняла, чему помешало ее появление. При виде молодой женщины глаза Роберта расширились от изумления.

– Леди Элизабет! – Уолтер Кэмпбелл, нахмурившись, смотрел на нее. – Если вы явились сюда просить за вашего мужа, это бесполезно. Он – государственный преступник!

– Просить за него! – презрительно бросила та. – Вы, разумеется, шутите, сэр Уолтер! Я явилась сюда в поисках убежища.

– От кого же вы спасаетесь? – удивился Уолтер.

Элизабет взглянула на двух мужчин, стоящих подле Роберта, и поморщилась.

– Могу ли я поговорить с вами наедине, милорд?

Тот кивнул стражникам, и они вышли.

– А теперь скажите, чем могу служить вам, миледи?

Тут Элизабет бросилась в объятия Уолтеру и, припав к его груди, зарыдала.

– Ох, Уолтер, если бы я послушала вас тогда, раньше... Я должна была бы уехать с вами, а меня увезли в эти ужасные безлюдные края. Мне, конечно же, не следовало соглашаться с отцом.

Уолтер обнял Элизабет, на лице его появилась самодовольная улыбка.

– Он плохо обращался с вами, дорогая?

– После того как вы уехали из замка сегодня утром, у нас произошла ужасающая сцена. – И Элизабет спустила платье с плеча, чтобы показать огромный синяк. – Смотрите, что он со мной сделал, Уолтер. Моя жизнь была невыносима, – рыдала она, а Уолтер вынул кружевной платок из-за обшлага рукава и протянул ей. – Изо дня в день меня окружали эти противные дикари, грубые, с ужасными манерами. А когда он бывал дома... О, это было еще ужасней! Поэтому я вынуждена прибегнуть к...