Но дальнейшие события оказались непредсказуемыми. Наступивший день обручения молодых не принес России ожидаемой радости. Для Екатерины II и ее любимой внучки он стал тяжелым ударом. Императрица, при всей своей дальновидности, недооценила влияние на молодого короля Швеции католиков, находившихся в его окружении. Хоть и скрытно, но они всячески противились возможному браку Густава Адольфа. Опасались усиления влияния России, полагая, что это может вызвать недовольство в народе.

В назначенное для обручения время жених в тронный зал Зимнего дворца не явился.

Шведские дипломаты не могли объяснить причину отсутствия короля. В гостевую резиденцию Густава Адольфа срочно послали курьера. Король велел передать, что отказывается ставить свою подпись под брачным договором, пока не будет вычеркнут пункт: «Александра Павловна остается в православной вере и может иметь в Стокгольме свою капеллу». Прибывшим русским министрам он заявил, что «свободу совести великой княжны он не намерен стеснять, но он не имеет права позволить ей иметь часовню в королевском дворце. Публично и на всех официальных церемониях она должна придерживаться веры его страны».

Более четырех часов длились переговоры, но они ни к чему не привели. Король заупрямился, ехать в Зимний дворец не пожелал. Присутствовавшие недоумевали.

Узнав о причине отсутствия жениха, Екатерина, стараясь скрыть свое негодование, сказала подчеркнуто вежливо герцогу Зюдермандландскому: «Вот мое последнее слово: не подобает русской княжне менять религию. Дочь императора Петра I вышла замуж за герцога Карла Фридриха Голштинского, сына старшей сестры Карла XII. Для этого она не меняла религию».

Регент был в отчаянии. Тем не менее прием в честь шведских гостей во дворце не отменили, объявили лишь, что помолвка отложена из-за болезни короля.

На следующий день, как и планировалось, в белой галерее был устроен бал. Появился и Густав Адольф — печальный и смущенный. С великой княжной он уже не танцевал. Императрица была очень сдержанна и говорила с ним с присущим ей достоинством. Отец Александры, великий князь Павел Петрович, не скрывал своего негодования. Представить состояние бедной невесты нетрудно. Не дождавшись окончания бала, она отправилась в свои покои, чтобы дать волю слезам обиды и унижения. Вскоре, вежливо попрощавшись, уехал и король. Это было его последнее появление при дворе.

На остальных празднествах в честь высоких гостей из Швеции великая княжна Александра уже не присутствовала. Дни торжеств внезапно сменились днями напряжения и печали. Александру искренне жалели, считая ее жертвой тщеславия и политической вседозволенности бабушки-императрицы. Переговоры о возможном брачном союзе Швеции с русским императорским Домом продолжались еще девять дней, до самого отъезда короля из Петербурга. Густав IV, наконец, объявил, что поскольку по шведским законам не может согласиться на то, чего желает русская императрица, он посоветуется об этом со штатами. Они будут собраны в его совершеннолетие, которое настанет через два месяца. И если штаты согласятся на то, чтобы православная королева осталась в своей вере, он пришлет представителей сватать великую княжну.

Король Густав IV покинул российскую столицу, оставив глубокую скорбь в сердце его несостоявшейся невесты и сильное раздражение и досаду бабушки-императрицы. Горе, причиненное неудачей проекта брака внучки с шведским королем, было для нее сильным потрясением. Поведение Густава IV она восприняла как личное оскорбление. Спустя два месяца Екатерина II скончалась от апоплексического удара. Слезы Александры, нежно любившей свою бабушку, были искренни. Она была с ней очень близка, даже более, чем с собственными родителями.

Как бы там ни было, но из-за недоработок дипломатов императрицы расплачиваться пришлось ее внучке, почти еще девочке, видевшей в красивом юноше воплощение своих первых девичьих мечтаний. Можно представить себе и чувства родителей Александры, практически отстраненных государыней от непосредственного участия в судьбе дочери. Екатерина II лишь ставила в известность сына и невестку о ходе переговоров относительно замужества великой княжны да требовала их присутствия на придворных празднествах.

Отец Александры, великий князь Павел Петрович, на следующий день после несостоявшегося обручения уехал в Гатчину и не появлялся в Петербурге, пока там оставались шведские гости. Мать, Мария Федоровна, находилась при дочери и лишь переписывалась с мужем, сообщая ему последние новости.

Сразу же после смерти матери Павел Петрович отправил посла, графа Головкина, в Стокгольм с сообщением о своем восшествии на престол. Мария Федоровна, теперь уже императрица, не проявлявшая ранее инициативы в отношении судьбы своей дочери, поручила графу известить шведского короля о ее к нему расположении и одновременно уполномочила передать поклон от великой княжны Александры. Очевидно, она предполагала, что со смертью императрицы Екатерины II намерения короля Густава IV изменятся. Однако из Швеции вновь поступило известие, что жениться на княжне православного вероисповедания король отказывается. Всякие переговоры после этого были уже излишними.

Итак, старшая внучка Екатерины Великой шведской королевой не стала. Король Густав IV женится спустя несколько лет на принцессе Баденской Фредерике, младшей сестре Елизаветы Алексеевны, супруги Александра Павловича, наследника престола. В результате, как бы с этой стороны, шведский король все же породнился с царской семьей. Но отношения Швеции с Россией резко обострились.

В 1808 году началась последняя в истории русско-шведская война, в результате которой Швеция потеряла Финляндию. Страна пережила жесточайший экономический и финансовый кризис. В марте 1809 года армия свергла Густава IV Адольфа с престола. Он был изгнан из страны и закончил свои дни в Швейцарии.

Таким образом, великой княжне Александре Павловне, можно сказать, повезло, что она не стала шведской королевой. Через три года ей снова было суждено оказаться пешкой в политической игре. Но это будет уже другая история…

В 1798 году императору Павлу I и императрице Марии Федоровне поступило предложение от австрийского двора о возможном заключении брака их старшей дочери с братом императора, эрцгерцогом Иосифом, палатином Венгерским. Брак этот, как считалось, должен был способствовать укреплению союза России и Австрии, заключенного для борьбы с революционной Францией. Соответствовало ли это мечтам самой Александры, никого не интересовало. Ее желание или нежелание в расчет не принимались.

Вести переговоры было поручено светлейшему князю Репнину. Он немедленно отправился в Вену, где ему был оказан блестящий прием. Сам австрийский император, находившийся в то время за пределами страны, срочно прибыл в Вену, чтобы дать российскому послу аудиенцию. Ввиду опасности, угрожавшей Австрии со стороны Французской республики, венский двор решил искать прочный политический союз с Россией и сделать это через родственную связь между двумя правящими домами.

На этот раз договорились быстро. Уже в ноябре того же года эрцгерцог Иосиф Антон Габсбург приехал в российскую столицу, чтобы просить руки великой княжны Александры Павловны.

По воспоминаниям современников, брат австрийского императора эрцгерцог Иосиф произвел при дворе очень хорошее впечатление как своим умом, так и знаниями. Получив достойное образование, он с юных лет находился на военной службе, достиг генеральского чина и участвовал в войнах с Францией. Палатином, то есть наместником, Венгрии, принадлежавшим к императорскому дому, австрийский эрцгерцог был назначен незадолго до своего визита в Россию.

С первых же дней своего пребывания в российской столице Иосиф стал относиться к своей невесте с нескрываемым обожанием. «Он застенчив и неловок, но фигуру имеет приятную, выговор его более итальянский, нежели немецкий. Он влюблен в великую княжну», — говорили при дворе.

Обручение молодых состоялось спустя четыре месяца после визита — в марте 1799 года. Пребывание эрцгерцога в Петербурге дало повод к пышным балам и празднествам. Но длились они недолго. Иосиф должен был вернуться в Австрию, поскольку ему предстояло командовать армией в Италии. А в Петербурге началась активная подготовка к свадьбе. Формальности брачного договора на сей раз были улажены легко и быстро.