Попав в так называемую Амазонию, эллины очень сильно удивились, встретив на своем пути не вооруженную до зубов фемину, а здорового накачанного мужика.

Мужик этот лежал на небольшой полянке в траве и, спокойно посапывая, вроде как дремал.

– Эй, амазонка, вставай! – грубо пихнул спящего незнакомца Геракл.

– Какого сатира?! – пробурчал сквозь сон здоровый мужик и недовольно повернулся к потревожившим его наглецам.

– Тесей?! – изумленно воскликнул сын Зевса.

– Геракл?! – не менее изумленно прошептал Тесей.

– Вот так встреча! – охнул Софоклюс.

– Но мы же тебя, если мне ни с кем не изменяет память, оставили в Элиде? – припомнил Геракл, натужно шевеля героическими извилинами.

– Да? – удивленно переспросил афинянин. – А я ничего такого не помню.

– Ладно, ну а как ты здесь-то оказался, помнишь?

– Смутно, – честно признался Тесей.

– О боги! – Геракл в отчаянии посмотрел в сторону Олимпа.

– Помню, как я выпивал с друзьями-дискоболами на Крите во время открытия Олимпийских игр, – начал с трудом ворочать мыслями афинянин. – Помню, как повздорил с царем Миносом и с бессменными судьями соревнований.

– Из-за чего повздорил?

– Так они же меня к участию в играх не допустили! Дескать, я дисквалифицирован еще на полтора года за пьяный дебош во время прошлых единоборств по метанию копья.

– Да-да, я припоминаю тот случай, – оживился сын Зевса. – Твое участие в тех соревнованиях стоило жизни одному бессменному судье. Теперь их одиннадцать вместо двенадцати.

– Но ведь он не хотел засчитывать мой великолепный результат, мой рекорд, в конце концов! – гневно ударил себя кулаком в грудь Тесей.

– Да, твой бросок был просто великолепен, – кивнул Геракл. – Но только нужно было метать спортивное копье, а не перекладину, снятую с турника олимпийских гимнастов.

– В общем, после ссоры с Миносом я снова напился, – продолжил свой увлекательный рассказ афинянин.

– Опять вместе с дискоболами?

– Нет, сам…

– И что же было потом?

– Ну… – Тесей замялся, – как обычно, потом я отправился искать Минотавра.

– Далеко же, однако, тебя завели эти поиски! – от души рассмеялся сын Зевса. – Как ты, интересно, Эвксинский Понт переплыл, да еще в пьяном образе?

– Как?! – закричал афинянин. – А разве я не на Крите?

– Нет, приятель, – усмехнулся Геракл, – ты в Амазонии. Валяешься в лесу у города Фемискиры.

– О Зевс-Громовержец!

– Больше не пей! – посоветовал сын Зевса, и они с Софоклюсом двинулись восвояси (кстати, золотую колесницу греки решили оставить в Тиринфе, ибо из-за сего роскошного экипажа воинственные амазонки вполне могли устроить небольшую общегреческую войну).

– Эй, куда вы? – в отчаянии прокричал Тесей. – Можно и я с вами?

– Нет, нельзя! – зло бросил через плечо Геракл, не желая тащить на себе пьяного афинского идиота..

К счастью, Тесей за ними не увязался.

– Значит, план наш таков, – заговорщицким тоном сказал могучему герою Софоклюс, который все уже тщательно обмозговал. – Царица амазонок не дура и свой знаменитый пояс так просто не отдаст…

– Ну а если ее легонько так хряснуть? – задумчиво предложил Геракл.

– Нет, не годится, – покачал головой историк. – Тут же война начнется, и амазонки задавят нас числом. Здесь нужно действовать только хитростью. Я предлагаю…

– А если ее всё-таки хряснуть?

– Не перебивай! Значит, так – я предлагаю тебе, Геракл, попробовать соблазнить Целлюлиту, ибо пояс она свой, по слухам, никогда не снимает.

– Соблазнить, это как? – в недоумении воззрился на хрониста сын Зевса.

Софоклюс медленно закатил глаза и тихонько застонал.

– Ну а что я такого сейчас спросил? – искренне возмутился могучий герой.

– М-да, проблемка, – приуныл историк. – Ладно, на месте всё тебе объясню. Да, и еще одно – амазонки на дух не переносят мужчин. Тебя, Геракл как великого сына Зевса, они еще с горем пополам примут, а вот меня… короче, если что, я твоя бабушка.

– Как так? – испугался Геракл. – У тебя ведь… у тебя ведь борода!

– Значит, я твоя бородатая бабушка! – отрезал Софоклюс. – Всё, тема для дальнейшего обсуждения закрыта.

И через двадцать минут греки торжественно вошли в столицу Амазонии.

Ясен пень, на них тут же обратили внимание.

Признав в здоровом мускулистом герое знаменитого греческого Человека-бурундука, воительницы, глядели на могучего сына Зевса с большим уважением. На Софоклюса же, к счастью, никто особого внимания не обратил.

Совершенно беспрепятственно проследовал сын Зевса прямо в царский дворец к правительнице амазонок Целлюлите.

Узнав о том, что в Фемискиру явился сам великий Человек-бурундук, Целлюлита радостно выбежала навстречу Гераклу.

– О томящийся в Тартаре Крон! – хрипло прошептал сын Зевса, узрев царицу Амазонии. – И эту гору жира мне придется соблазнить?

– Молчи! – яростно прошипел Софоклюс, придурковато улыбаясь хмурым воительницам. – Молчи, иначе всё испортишь.

Как вы уже поняли, Целлюлита оказалась невероятно толстой бабенкой. Иначе зачем бы ей носить целебный пояс для похудения?

Огромные ляжки царицы вполне оправдывали ее весьма оригинальное имя. Ведь когда-то девушка была простой амазонкой, а амазонкам, как правило, сородичи давали всяческие клички, впоследствии превращавшиеся в имена.

Ну, например, Быстроногая Лань, Острое Копье или Меткое Око. В Амазонии была даже воительница по имени Гигантские Арбузы! В общем, кто чем среди других выделялся, так того и называли.

Целлюлита же с самого детства страдала хроническим ожирением. Ничего ей не помогало: ни бег, ни всевозможные упражнения, ни изнурительные диеты.

Начинала молодая упитанная амазонка свою службу в войсках воительниц штурмовым тараном. Было такое звание в армии грозных фемин. Обычно на эту должность выбирали сильных, высоких и неимоверно толстых женщин. Амазонка, служившая «штурмовым тараном», брала в могучие руки огромное бревно и со всего разгона устремлялась к вратам вражеской крепости. И, к слову сказать, Целлюлита здорово на этом военном поприще преуспела, прошибая крепости противника насквозь. Другое дело, что ее потом долго не могли остановить, но это уже, как говорится, мелкие издержки военного искусства…

Встречать именитого гостя царица вышла в кожаной обклепанной куртке и в чудовищной кожаной юбке, из которой Софоклюс с Гераклом при желании вполне могли бы соорудить просторный шатер. Еще на Целлюлите были меховые сапоги до колен и тонкий кожаный ошейник с шипами, почему-то напомнивший ошарашенным грекам ужасного Цербера.

Знаменитого пояса на пышном теле правительницы видно не было, судя по всему, его скрывала кожаная куртка.

– О, славный сын Зевса, – глубоким мужским басом обратилась к Гераклу двухметровая Целлюлита. – Скажи мне, что привело тебя в наш город? Мир несешь ты нам или войну?

Софоклюс довольно грубо пихнул в бок несколько онемевшего героя.

– Царица, – хрипло выдавил из себя сын Зевса, – не по своей воле пришел я, совершив далекий путь. Меня прислал мерзавец Эврисфей!

– Но зачем он прислал тебя к нам, о сильнейший из мужей греческих? – гулко проухала правительница.

– Зачем? – Геракл глупо моргнул.

– Только не вздумай выложить ей всё как есть! – зло прошипел за спиной героя Софоклюс.

– А я забыл, зачем он меня посылал сюда, – весело ответил сын Зевса. – Помню лишь, как сказал мне Эврисфей: иди-ка ты, Геракл, куда подальше… Вот я и прибыл к вам в Амазонию. Дальше вроде как и некуда.

– Что ж, – кивнула Целлюлита, – меня удовлетворил твой ответ. Отдохни же с дороги и будь нашим почетным гостем. Ну а чуть позже мы закатим в твою честь чудесный пир, ибо велико наше щедрое гостеприимство.

– А можно наоборот? – попросил Геракл. – Сначала вы закатите пир, а потом я отдохну с дороги, но уже с набитым животом?

– Можно! – благосклонно прогудела царица, и почетных гостей повели в глубь дворца амазонок.