При комплектовании сборной руководители допускали и другие ошибки. Так, они спрашивали меня и других более опытных игроков, что мы думаем о способностях того или иного новичка, словно перекладывали на наши плечи ответственность за формирование состава. Это приводило к спорам и разногласиям среди игроков. Там, где в интересах команды действительно можно было воспользоваться нашим опытом, например, посоветоваться о характере физической подготовки, методах тренировки, тактических установках на игру и т. д., наше мнение просто игнорировали. Зато нам предлагали высказаться по таким вопросам, в которых мы не считали себя компетентными. Откуда нам было знать, в какой форме тот или иной игрок, если он был в другой группе и не тренировался вместе с нами?

Нашим тренером снова стал Висенте Феола, но это был уже не тот Феола, который так умело руководил командой в 1958 году. Он уже не обладал всей полнотой власти, как прежде, да, видимо, и не очень к этому стремился. Не хватало твердой руки доктора Пауло Мачаду дю Карвалью в качестве главы комиссии. Его место занял Карлос Насименту, мнение которого относительно окончательного состава команды нередко расходилось с мнением Феолы. Когда они не могли договориться между собой, то обращались за советом ко мне или к какому-нибудь другому ветерану. В таких случаях мы принципиально не хотели, а по правде говоря, не могли им ничем помочь…

Пауло Амарал уже не отвечал за физическую подготовку игроков, хотя и оставался членом технической комиссии. Его место занял Бруно Хермани, предшествующая деятельность которого не имела ничего общего с футболом. Пауло Амарал с 1962 по 1966 год тренировал в Италии разные футбольные клубы. Теперь он хотел принять сборную в качестве старшего тренера. Амарал категорически заявил, что больше не считает себя тренером только по физической подготовке футболистов и руководить сборной должен не Феола, а он. Поскольку Амарал был сильной личностью, у нас оказалось два тренера, а в сущности — ни одного. Бруно Хермани знакомился с людьми и набирался опыта. Амарал отказывался ему помогать и консультировать относительно наиболее целесообразных методов тренировочной работы с игроками — не в его правилах вмешиваться в дела других, любил он повторять. От всего этого страдал прежде всего тренировочный процесс. К сожалению, руководство сборной не сочло нужным возложить физическую подготовку игроков на Юлио Маццея, хотя он успешно занимался этой работой в клубе "Сантос", который тогда считался лучшим футбольным клубом мира.

Когда мы наконец вылетели в Европу и приступили к серии тренировочных матчей в разных странах, неразбериха в команде усилилась. Сначала мы играли в Мадриде, потом в Шотландии, затем последовало несколько встреч в Швеции — но ни на один из этих матчей тренеры не заявляли один и тот же состав. В течение всего турне не прекращался отсев игроков. Отчислили Карлоса Альберто и Джалму Диаса, хотя они, без сомнения, являлись одними из лучших в команде, были прекрасно подготовлены физически, чего нельзя было сказать о других кандидатах.

На матче в Шотландии в линии нападения играли Жаирзиньо, Герсон, Сераильо, Парана и я. Мне казалось, мы вполне сыгрались и начали понимать друг друга, хотя сумели добиться только ничьей 1:1. Тем не менее после этого матча Сервильо был выведен из состава и без всякого объяснения отправлен в Бразилию. Точно так же руководители сборной обошлись с Валдиром и Дино Сани после матчей в Швеции, что явилось для всех большой неожиданностью. Когда мы вылетели в Англию для участия в заключительной части чемпионата, у нас все еще не сложился костяк первых исполнителей и запасных, а эта неопределенность порождала неуверенность в своих силах.

В результате игроки утратили доверие к технической комиссии и к самим себе. Руководители команды продолжали пребывать в блаженном неведении относительно истинного положения вещей, наивно полагая, что победа сборной Бразилии уже обеспечена. Они так и не удосужились решить, какие одиннадцать футболистов составят основу команды для участия в предстоящих матчах. Короче говоря, всеми своими действиями руководители давали понять, что победа уже в кармане и для волнений нет ни малейших оснований. Правда, однажды они почувствовали, что не все идет как надо. Тогда, чтобы нас успокоить, провели собрание. Но это собрание, как и все мероприятия, связанные с участием бразильской сборной в чемпионате мира 1966 года, было пустой тратой времени. Руководители отказывались верить, что команду мучают нерешенные проблемы. Был сделан вывод, что мы во власти предстартового волнения и нам надо расслабиться. От нас, как было заявлено, требовался сущий пустяк — выиграть ближайшие пять матчей и с кубком вернуться домой. Поэтому к чему все переживания и суматоха?

Когда игроки стали расходиться после собрания, мы с Гарринчей многозначительно переглянулись. Будь я пьющим, самое время было бы хватить хороший глоток! Ведь к этому моменту набралось так много ошибок, что я нисколько не удивился бы, если бы кому-то в голову пришла мысль отказаться и от моих услуг. Во мне крепла уверенность, что нам не удастся выиграть ни одного матча. Слишком большое число кандидатов в сборную, раздельные тренировки в Бразилии, нелепый отбор в ходе тренировочных игр в Европе, бесконечные переезды, постоянная смена климатических условий и пищи, недостаточная физическая подготовка игроков, мучительная неопределенность относительно окончательного состава команды, непрекращающиеся перебранки между обоими тренерами, между старшим тренером и главой комиссии — все это не могло не привести к провалу.

В начале чемпионата руководители сборной не избежали ошибок. В первом официальном матче нашим соперником была болгарская сборная. Наша команда выступала в следующем составе: в воротах Жильмар; в защите Джалма Сантос, Беллини, Алтаир и Пауло Энрике; в полузащите Лима и Денильсон; в нападении Алсиндо, Гарринча, Жаирзиньо и я. На мой взгляд, мы все были опытные и неплохие игроки, но мы совсем не играли вместе. Тем не менее нам удалось выиграть этот матч со счетом 2:0. В первом тайме я забил гол со штрафного удара, а во втором — еще один мяч забил в ворота болгар Гарринча. После этой победы и без того непомерная самоуверенность руководителей нашей сборной еще больше возросла. Впоследствии это сыграло роковую роль.

После игры я почувствовал страшную усталость. Во-первых, ощущалась недостаточная и неправильно спланированная физическая подготовка, во-вторых, непродуманный и ненужный цикл из шести тренировочных матчей, проводимых каждый раз в разных странах с постоянной сменой климатических условий. И самое главное — на протяжении всего матча за мной охотился болгарский игрок Жечев.

Ноги у меня раскалывались от боли, и наши руководители решили не заявлять меня на следующую игру с венгерской сборной. Думаю, что это была еще одна ошибка. Они считали, что победить венгров нам не составит большого труда, поэтому можно дать отдохнуть ведущим игрокам, сберечь их силы для более ответственных матчей. А ведь выигрыш у венгерской команды имел решающее значение для нашего выхода в четвертьфинал. Поэтому встреча требовала от нас напряжения всех сил. И хотя на моих ногах были следы единоборства с Жечевым, я вполне мог бы выйти на поле.

Однако не игроки принимают решения, не они определяют стратегию и тактику борьбы. И вот волею наших руководителей на поле вышла странная команда в футболках бразильской сборной. Я наблюдал за игрой с трибуны. Даже после перерыва, когда Тостао удалось сквитать пропущенный гол, мы все еще сохраняли шансы выйти в четвертьфинал. Для этого требовалось одно — удержать ничейный счет (максимум того, на что мы могли реально рассчитывать в игре с такой сильной командой, как венгерская сборная). Но подобной установки от тренеров не последовало. На поле господствовали универсальный центральный нападающий венгерской сборной Флориан Альберт и маленький, но очень подвижный правый крайний Ференц Бене. Казалось, он поспевал всюду — открыл счет, помог забить второй гол. Во втором тайме венгры увеличили счет, получив право на одиннадцатиметровый. В итоге они победили со счетом 3:1. Я с тягостным чувством наблюдал за встречей с трибуны. Зрители восторженно приветствовали Альберта и Бене, в то время как бразильцы впервые за двенадцать лет участия в мировых чемпионатах покидали поле побежденными.