— Понимаешь, — объясняла я ей, идя в ту сторону, куда ушел Зайран, — Натарина умерла.

— О Духи! — ахнула Рина.

— А они близнецы, у них роднее друг друга никого нет! — ну и куда теперь идти? Вспоминай, вспоминай растяпа, куда ведет этот коридор, — у Зана теперь психоз, я боюсь, как бы он с собой ничего не сделал, — вспомнила! Там… лаборатория. Боги и Духи! У нас же нет сейчас практики! Что же он задумал?!

— Бежим! Срочно! — и мы понеслись в сторону мастерской мастера Элгерта. Мы резко свернули, чуть не врезавшись из-за большой скорости в стенку, но это окупилось — в комнату я с Риной успела вбежать за секунду до того, как Зайран собирался выпить жидкость из пробирки. Я со всей силы ударила его по руке. Колба выскочила из пальцев юноши и разбилась об плиточный пол. По комнате разнесся кисловатый, похожий на мелису, запах. Кордъян экрес. С темноэльфийского переводиться, как «Вечный покой». Сильное снотворное. Применение: давать неизлечимо больным умирающим болезненной смертью… чтобы те умерли без мучений.

— Зайран! — с ужасом выдохнула вторая свидетельница этого происшествия, тоже определив, что же собирался выпить юноша. Тот сидел на стуле, опустив голову. Нарина растерянно посмотрела на меня. А я тоже не знала, что делать.

Мы могли так стоять очень долго, но тут раздались такие знакомые мягкие шаги. В комнату вошел мастер Элгерт. Чувствительный нос опытного целителя легко ощутил то, что поняли даже мы. Взгляд тот час стал внимательным и встревоженным.

— Что здесь произошло?

Мы молчим, так как сказать что-то вразумительное не могли.

— Кто? — командный голос не дает уклониться от ответа.

— Я, — отвечает неожиданно сам Зайран, подняв глаза на наставника. В глазах уверенность и твердость. Он не собирался стыдиться своего поступка, а наоборот всем видом говорил, что доведет его до конца.

— Та-ак, — мастер «обвел» глазами все помещение. Глубоко выдохнул, после чего сказал, — лайнор Летеш в мой кабинет, обеих лайн прошу отправляться на лекцию.

— Но… — хором возмутились мы с Нариной, но мастер нас перебил:

— Я сказал! В стенах этого дома вы обязаны меня слушаться.

И… мы послушались. А в душе у меня зрело чувство надвигающихся перемен. Что-то случиться. И скоро.

Весь день Зана было не видно и не слышно. Я даже думать боялась о том, что предпринял мастер Элгерт. С него станется и успокоительным накачать, и дурманными веществами, которые обычно использовали, как местное обезболивание. Нарина все еще была подавлена действиями своего любимого — жрицы Богов всегда считали самоубийство чем-то недопустимым. Да и уверенность в том, что Зайрана ничем не сломать тоже дала трещину. Последнее, на мой взгляд, было хорошо — лучше понять это сейчас, а не после свадьбы, когда любимый перестает быть прекрасным рыцарем, а девушка из нимфы превращается в обычную среднестатистическую мегеру, держащую в ежовых рукавицах, как детей, так и мужа.

Всю оставшуюся лекцию я просидела встревоженная, в результате чего пришлось попросить у одного из одногруппников дать свои записи — в нервном состоянии мой почерк становился настолько нечитабельным, что разобрать буквы не могла даже я.

Нарина же вообще сидела, как на иголках, поминутно кидая на меня полные надежды взгляды. Помочь я ничем не могла, разве что, переписав лекцию самой, отдать свитки Шото.

После занятия, мы одновременно вышли из зала, посмотрели друг на друга и со всей скоростью побежали к кабинету мастера Элгерта. Но, как ни долбили в дверь из цельного дуба, так нам никто и не открыл. На самого мастера, когда тот появился на практике, наш тандем смотрел уже почти с бешенством. Учитель или не учитель, но знать, что он сделал с Зайраном, мы имеем право!

Тот же будто не замечал наши взгляды, спокойно вел занятие, не обращая на меня и Рину ни капли внимая. Раздавал задания, которые, несмотря на все наше недовольство, пришлось делать — плохие оценки не самый лучший протест и помочь Зану вряд ли смогут. И мы делали, пытаясь, не смотря на все мысли о друге, сосредоточиться на уроке.

Когда практика закончилась, мы сорвались с мест и вылетели за дверь… чтобы потом терпеливо дождаться мастера Элгерта, который как всегда выходил последним.

Наставник же устало посмотрел на нас, тяжело вздохнул, на миг возведя очи горе, после чего обреченным голосом спросил:

— Чего желают юные лайн?

— Того же, — твердым голосом ответила я, Нарина подтвердила мои слова кивком.

— Чего, того же? — совершенно натурально удивился мастер. У Рины от таких слов отвисла челюсть, а я с укором посмотрела на наставника. И не стыдно? Тот перестал дурачиться, внимательно оглядел нас, после чего тихо произнес:

— Идите за мной, — и направился по коридору, если мне не изменяет разум, в сторону своего кабинета. Мы удивились — так быстро сдаться — но последовали, надеясь, что больше «с оружием в руках» добиваться ответов не придется.

Кабинет, в котором я лично была в первый раз (нечего мне было там делать — я не Зайран, и уж тем более не хулиган, способный даже мастера Элгерта вывести из себя), от кабинета мастера Лейрона отличался наличием двух огромных окон и светлой — в зелено-бежевых тонах — обстановкой. Единственное, что осталось прежним — это количество мебели, ну разве, что шторы еще были (хотя это уже другая песня).

Наставник прошел к креслу, рукой указав в сторону дивана, на которую мы тут же уселись.

— Вас интересует, что я сделал с Зайраном Летешем… подождите, — он «поднял» указательный палец, когда мы хотели подтвердить его слова, — не перебивайте меня, быстрее узнаете… Так вот, первое: ничего с вашим бесценным товарищем я не сделал, он жив и здоров, и постараюсь, чтобы это было как можно дольше. Сейчас он находиться в очень дальних покоях. Так как юноша очень стремиться погибнуть, я решил прибегнуть к одному способу. Должен для начала сказать, что профессиональный целитель способен приготовить яд из чего угодно. Суть заключается в уровне знаний. И я поставил задачу перед лайнор Зайраном: имея на руках совершенно безобидный вещества, если он хочет умереть, он должен приготовить эту самую отраву. Вот только выполнить её можно, самое малое, пройдя полный курс обучения. Другие же способы, типа перерезания вен, будут пресекаться. Так что на данный момент молодому человеку будет не до смерти, как бы каламбурно это не звучало.

— Вы думаете, это поможет? — тихо и как-то грутно спросила Рина.

— По крайней мере, у него появилась цель в жизни, хоть и довольно своеобразная, — мастер внимательно осмотрел свой стол, после чего перевел взгляд на нас, — но, я думаю, ваша помощь тоже понадобиться лайн Шото. Если вы будете навещать его, это будет очень даже хорошо. Только не говорите о его поступке, это наоборот ухудшит ситуацию. А вот лайн Веран, боюсь, придется обойтись без общения — думаю, вы будет слишком напоминать лайнор о сестре.

Я кивнула. В душе же стало как-то грустно — людей, с которыми я дружила, становилось все меньше и меньше. Сейчас из всех моих знакомых рядом остались только Тилор и Рина. Но первого я вижу редко, а с Нариной мы никогда близко не сходились.

Рассказав нам о своих действиях, мастер полностью потерял к нашей компании интерес, повернувшись к бумагам. Таким образом, нам показали, что беседа окончена. Мы не стали ждать, пока нас прямым текстом прогонят, встали и ушли из комнаты.

Нарина побежала куда-то по своим делам, а я решила пойти к себе в комнату — прошлая ночь (как всегда бывало у меня) ближе к середине дня начала сказываться — уже чувствовалась легкая усталость. У меня еще было два часа, можно и поспать. А чтобы не пропустить следующее занятие, попрошу кого-нибудь из соседок меня разбудить.