Этот золотой источник забил где-то совсем рядом, за ближними горами в Пакистане, всего, может быть, милях в пятидесяти от крошечного кабинетика, где работала теперь Мэтьюс. Сидела, просматривала поступившие за день телеграммы и с нарастающим нетерпением ждала, что будет дальше.

Виргиния, Лэнгли — сентябрь-октябрь 2009 г.

Смотри присоединенный файл.

Свидетельство первой большой победы Хумама аль-Балави — благодаря которой он одним махом завоевал репутацию лучшего агента десятилетия — пришло в штабквартиру ЦРУ в конце августа утром в виде абракадабры компьютерного шифра в файле, прикрепленном к имейлу. Специалисты по дешифровке уже были наготове и набросились на файл, как банда японских поваров на морепродукты для суши. Они расчленяли и фильтровали, разлагали большие куски информации на отдельные биты и байты и вновь собирали воедино.

Через несколько дней тщательное изучение подтвердило: первоначальное впечатление было верным, файл подлинный. А все вместе — просто чудо какое-то!

Чуть ли не месяц после смерти Мехсуда казалось, что Балави исчез с лица земли. От него не поступало ни электронной почты, ни телефонных звонков, и даже перехваченные переговоры талибов никак не объясняли, что с ним приключилось. И вдруг в конце лета он снова вынырнул, прислав бен Зеиду короткую записку. В ней он писал, что вернулся, да не просто так, а с подарком, причем с таким, которого бен Зеиду стоило так долго дожидаться.

Подарок оказался небольшим файлом с изображением — несколькими секундами видео, снятого с руки плохонькой камерой из тех, какие можно купить в любом магазине электроники за несколько сотен долларов. На видео была заснята небольшая группа людей в традиционной пуштунской одежде, собравшихся в плохо освещенной комнате. На переднем плане молодой человек, вначале лишь силуэт… но вот он поворачивается, и выясняется, что это Балави. А ближе всех к нему худощавый темнобородый мужчина лет сорока, который сидит и что-то говорит. Лицо этого человека было мгновенно узнаваемым: эксперты ЦРУ по антитеррору его хорошо знали, хотя ни один американский служащий не видел его целых восемь лет. Звали мужчину Атийя Абд аль-Рахман[39], и был он одним из ближайших остающихся в живых пособников главаря «Аль-Каиды» Усамы бен Ладена.

Аль-Рахман, ученый-геолог ливийского происхождения, стал ближайшим соратником бен Ладена еще в 80-х, а после разгрома Тора-Боры в конце 2001 года они вместе ушли в Пакистан. Впоследствии он, по слухам, перебрался в Иран, но в 2006-м вновь вышел на поверхность в качестве одного из главных стратегов и духовных наставников «Аль-Каиды». Именно аль-Рахман безуспешно пытался обуздать главаря «Аль-Каиды» в Ираке Абу Мусаба аз-Заркави, когда его садистские нападения на шиитов в их святых местах в Кербеле, Багдаде и Самарре стали отвращать от «Аль-Каиды» общественное мнение в Ираке. О том чтобы аль-Рахмана кто-то видел, достоверных свидетельств не поступало годами, и вдруг — вот же он, на видео: проповедует, а осведомитель ЦРУ сидит у его ног.

При виде этакого все сперва разинули рты, потом разразились потоком вопросов. Но отрицать очевидное было невозможно: иорданский врач Хумам аль-Балави действительно побывал в одной комнате с представителем верховного командования «Аль-Каиды». Да еще и умудрился заснять происходящее на видео. И донес свидетельство об этом до самых, можно сказать, дверей ЦРУ!

За все восемь лет, что прошли с начала войны против «Аль-Каиды», так глубоко в нее не проникал никто. Три раза в неделю Леон Панетта открывал свой кабинет на седьмом этаже для главных деятелей, ведающих в ЦРУ антитеррором. Совещания велись в присутствии его заместителя Стива Кэппса, а также директоров Отдела тайных операций и Центра антитеррора, окруженных целым сонмом помощников и работников пресс-службы. Рассевшись вокруг массивного, красного дерева, стола Панетты под изорванным американским флагом, развевавшимся когда-то над Всемирным торговым центром, они попивали кофе из фарфоровых чашечек и обсуждали последние события в Пакистане. И вот однажды, в начале сентября, они собрались вечером, чтобы ознакомиться с невероятным сообщением неведомого агента по кличке Волк.

Им представили фотографии и покадровое описание видеофайла, который на тот момент еще проходил техническую проверку. На фотографиях фигурировал предполагаемый агент ЦРУ, заснятый во время разговора с одним из главных идеологов «Аль-Каиды». Старшие менеджеры ведомства не могли сдержать удивления. Откуда этот агент взялся? Как умудрился достичь такого поразительного успеха? Никто еще не мог себе представить, как этим воспользоваться, но с тем, что это потрясающе хорошая новость, были согласны все.

Панетту в этом Балави особенно заинтриговали два обстоятельства. Во-первых, сам факт, что соглядатай ухитрился сунуть нос под полог «Аль-Каиды» так быстро. Времени, чтобы внедрить агента в этот регион, всегда требуется очень много, подумал директор ЦРУ. А у этого переход от задания к результату произошел невероятно быстро.

Во-вторых, удивительно, до чего же, оказывается, мало известно ведомству о человеке, снятом на видео.

«Никто из сотрудников ЦРУ еще не входил в личный контакт с этим типом», — отметил про себя Панетта.

На все это имелись вполне благовидные объяснения. Информатором был один из недавно завербованных Мухабаратом агентов, и в Пакистане он оказался прежде, чем американские служащие могли на него хотя бы взглянуть. А уж как ему это удалось — тут все просто: он врач. А во врачах «Аль-Каида» отчаянно нуждается.

Талантливый парень этот Балави, нет сомнений. Нашел именно то, что нужно Управлению, да как быстро!

«Благодаря тебе, мы подняли головы, — писал однажды утром Али бен Зеид в одном из своих регулярных посланий из Аммана. — Мы подняли головы и можем смотреть на американцев, не опуская глаз».

Иорданские коллеги уже вовсю хлопали бен Зеида по плечу и жали ему руку, поздравляя с замечательным успехом его звездного подопечного, и куратор спешил передать похвалы виновнику торжества. Балави удивил всех, и бен Зеида в первую очередь. Как ему такое удалось? Что еще он сумеет сделать?

А того похвалы, похоже, только раззадорили. Вновь выйдя на поверхность, все следующие недели, пока сухие северные ветра осени выдували остатки летней жары, Балави слал имейлы, в которых попадались весьма лакомые куски. Он описывал боевиков-джихадистов, с которыми встречался, делился слухами и обрисовывал сложную систему взаимоотношений между местными партизанскими группировками.

Что еще удивительнее, он принялся поставлять графически обстоятельные описания ущерба, причиняемого ударами ЦРУ с воздуха, вплоть до состояния трупов и частей тел, извлекаемых из разбитых автомобилей и рухнувших домов. Он писал об отчаянии и неистовстве, в которые впадают вожаки «Талибана» и «Аль-Каиды», теперь поголовно живущие в страхе перед жужжащими мачаями[40].

Точно указать, где что находится, Балави мог редко — все-таки приехал он недавно, освоиться не успел, да и по-пуштунски почти не понимает, — но и такие его отчеты помогали командам «предаторов» суживать области поиска цели. Кто-то в Управлении даже подсчитал, что благодаря детальным донесениям Балави удалось ликвидировать как минимум пятерых боевиков «Талибана». После каждого удара с воздуха осведомитель присылал бен Зеиду очередной имейл, в котором, как очевидец, описывал смерть и разрушения, сопровождая эти описания словами поддержки. Теперь-то вы на правильном пути, заверял он.

Аналитики ЦРУ в Аммане и Лэнгли изучали его послания с нарастающим воодушевлением. В ведомстве проводили и собственную оценку результатов бомбежек, обычно основываясь на видеосъемках, которые вели «предаторы», после удара продолжающие кружить поблизости. Их отчеты с поразительной точностью совпадали с теми, что давал Балави. Вне всякого сомнения, на местах удара иорданец действительно присутствовал лично — может быть, оказывал медицинскую помощь; его описания были безошибочны.