— А троллейбус у них ходит бесплатно. Всё равно народу за проезд платить нечем. И водители на троллейбусах бесплатно работают, знают, что всё равно зарплату не дадут. У них в городе своя тепловая электростанция и угольный карьер где-то рядом, за счёт этого и держатся. А то бы вымерзли, как мамонты. Морозы то там зимой — за сорок. А от голода китайцы спасают. Танька говорила, у них в Чите два рынка китайских есть. Шмотками и жратвой торгуют, в основном на обмен. Всё очень дёшево. За армейскую шинель можно две кожаных куртки выменять, а уж лапши в пакетиках — не меряно. И мэр у них мужик правильный. Сказал: Денег нет и не будет! Берите земли сколько надо, сажайте картошку. Танюшка говорила, у них в Чите, кроме картошки, ничего не растёт нормально. Мерзлота, и лето короткое. Зато ягод и грибов в лесу — море. И народ там хороший, в беде никогда не бросят. Военные часть своего пайка в детские дома отдают, с больницей лекарствами делятся. Долларов никто в глаза не видел. Уехать никуда нельзя, денег даже на плацкарту не наскребёшь. А вот в Китай ездят, на экскурсионном автобусе. Там до границы меньше ста километров. Танька очень о китайцах хорошо отзывалась: честные и работящие. На этом и попалась. Оказывается и там сволочи есть, не только в Москве.

— Сволочи есть везде, — согласился Глеб. — Процент только разный. В Москве их, наверняка, сейчас больше, чем в Америке. Вся гниль со страны туда собралась.

— А скажи, Ричард, если не секрет, конечно, ты зачем взялся меня из подвала вытаскивать?! — вернулась к терзавшему её вопросу девушка.

— По чистой случайности! — решил немного ввести её в курс дела Глеб. — Я следил за мужчиной, который привёз вас на остров. Я и знать не знал, что вы у него в фургоне, пока вас, сонных, не стали заносить в дом. А когда случайно подслушал, что вы русские, то, естественно, заинтересовался, зачем это двух русских девчонок сюда привезли, да ещё тайно.

— Так ты из полиции? — перебила его Вика.

— Нет, к сожалению. Иначе бы их всех уже давно арестовали. Я преподаватель колледжа. А тот человек, которого я попытался выследить, недавно всадил в меня две пули из пистолета, пытаясь убить. Но это, как видишь, у него не получилось. Это наемный киллер, его уже давно ищут.

— Преподаватель колледжа, ну ни черта себе?!… А, поняла… ты, наверняка, преподаешь там стрельбу и какое-нибудь кун-фу.

— Математику я преподаю, математику, — пробурчал Глеб.

— Ну, для математика ты слишком хорошо стреляешь, мой милый принц! — поддела она его, грустно улыбнувшись.

— В Америке многие хорошо стреляют. Я даже призы брал на стрелковых состязаниях, — вспомнил он висевший на стене у Хадсона диплом какого-то охотничьего клуба. — Да и каратэ я действительно раньше занимался.

— По-моему, ты просто мне вешаешь лапшу, — приблизила к нему своё лицо Вика, как будто в потёмках хотела что-то рассмотреть.

— Ладно, если не веришь, можешь считать меня полицейским, — сказал Глеб, решив, что так девушке будет спокойней. — И от тебя я хочу только одного — чтобы ты слушалась беспрекословно. Скажу: «Замри!», значит замри! Скажу: «Тихо!», значит тихо и даже дышишь после этого через раз. И, главное, без моей команды никуда не лезешь! Понятно?!

— Да, — ответила девушка. — Без команды — никуда!

— Ну вот и молодец! А теперь спи, давай. У нас всего час до рассвета остался.

Вика завозилась на своём сиденье, устраиваясь поудобней, а Глеб, выждав, пока она затихнет, тут же закрыл глаза. «Спать, один час!» — приказал он себе, и почти сразу провалился в сон.

— Эй парень, ты не заметил, минут десять назад светлый форд мимо заправки не проезжал? — спросил Тоффер у паренька, вышедшего навстречу, когда они подъехали к бензоколонке.

— Я не обратил внимания, мистер, — ответил тот, ловко отворачивая пробку бензобака.

— А может вот это освежит твою память? — достал Рудди десятидолларовую купюру.

Парень подошёл к кабине и забрал протянутую банкноту:

— Уже двадцать минут не было машин. Последним проехал тёмный додж.

— От тебя можно позвонить?

— Да, пожалуйста, телефон-автомат слева в коридоре.

— Один за мной, — тихо бросил Тоффер через плечо в салон. — Полный бак! — сказал он заправщику, хлопнув дверкой кабины, и направился к зданию бензоколонки в сопровождении Джека, вылезшего из фургона.

— За дурачков нас считает, — тихо пояснял он ему. — Дальше не поехал, свернул где-то. Позвонишь Алексу, объяснишь ситуацию, пусть пришлёт сюда человек шесть с рациями и радиотелефоном и перекроет въезд в город. Ему хорошо заплатят.

— Вот и отлично! Отсюда никуда не денется! — сказал Тоффер, когда Джек переговорил со своим шефом и Алекс пообещал через полчаса перекрыть въезд в Клинтон и прислать подкрепление. — Расплатись пока и задержи этого парня, чтоб под ногами не крутился, — кивнул он в сторону рабочего бензоколонки, протягивая деньги на бензин.

Через минуту Тоффер уже разговаривал с Редфордом:

— Майк, наших ребят надо перенацелить. Этот парень видно решил отсидеться и свернул куда-то. Я в двадцати милях от Клинтона на бензоколонке. Здесь он не проезжал. С Алексом я договорился, людей он пришлёт, не бесплатно, конечно.

— Нас устроит любая сумма, — отозвался Редфорд. — Мелочиться сейчас не время. Кстати, я навёл справки по своим каналам: «ясновидящего» в клинике нет. Уехал позавчера вечером!

— Спасибо за новость, Майк, я тебя понял! Ребят сориентируй по моему фургону, я поставлю его где-нибудь на дороге. Их там встретят. Всё! — закончил Тоффер, вешая трубку.

Он не торопясь залез в машину и, развернувшись, направился в сторону Клинтона. Ехал он медленно, внимательно вглядываясь в предрассветный сумрак. Заметив съезд в лес, тут же остановился.

— Одного высадим здесь. У вас какое оружие?

— Пистолеты. Сорок пятый калибр, — отозвался Джек.

— Это не пойдёт! — сказал Тоффер. Он нагнулся и сдвинув коврик в кабине, открыл крышку замаскированного тайника. — Держите! — протянул он одному и второму по скорострельному «Узи» и запасному магазину. — Обращаться умеете?

— Ты за кого нас держишь, приятель?! — обиделся тот, что был помоложе.

— Не в обиду будет сказано, но этот парень уже ухлопал троих, — напомнил Рудди. — А я не хочу, чтобы к этим троим, он добавил и вас.

— Лучше свою башку побереги, она тоже не железная, — сбавил тон молодой, ловко передёрнув затвор.

На его реплику Тоффер не обратил никакого внимания:

— Пройдёшь по дороге в лес, метров двести — триста, и будешь там ждать. Если увидишь светлый форд, берёшь его на мушку и садишь по нему, пока патроны не кончатся. Убьёшь — премия пятьдесят тысяч. А мы поедем дальше. Если попадётся ещё дорога, высажу Джека, ну а третью, закрою сам. Где-то через час, как подъедут люди, все эти дороги мы проверим, сколько бы их не было. Отсюда им не уйти.

Гарри выпрыгнул из фургона и, перейдя пустынное шоссе, направился по дороге в лес. «Дурачок, прямо по середине дороги топает!» — подумал Тоффер, проводив взглядом скрывшуюся фигуру. «Хрен мы его поймаем с этими городскими придурками, если он надумает уйти лесом!» — тронул гангстер рывком машину, чувствуя, как подкатывает страх. Если дело провалится, то босс, обрубая концы, уберёт его, Тоффера, в первую очередь. Это было ясно, как божий день. «Не зря он мне про Хадсона напомнил! Застрелил бы этого математика сразу, и не было б никаких проблем! Хотя сам виноват, но от этого не легче. Куда деваться-то?»

Рудди напряжённо обдумывал эту мысль, прикидывая и так и эдак, пока его не прервал возглас Джека: — Стой, дорогу проскочил!

Тоффер затормозил и сдал назад. — Удачи! — бросил он вылезшему из машины Джеку и, подождав, пока тот захлопнет дверцу, поехал дальше. Третью дорогу он обнаружил в милях десяти от бензоколонки и, съехав с шоссе, остановился, перекрыв машиной этот аппендикс, уходящий в лес.

Пока ему оставалось только ждать и надеяться.