— Парни, стреляем по ногам!

Так мы действительно смогли обездвижить несколько жаб и те уже не прыгали, а истошно ревя ковыляли к нам. Кое-как мы завалили трёх ближайших к нам монстров и стали удирать, чтобы перевести дух. Жабы поскакали за нами. Разделившись на две двойки, мы принялись стрелять по ним по очереди и это была выигрышная тактика. Мои напарники были отличными воинами и каждый их выстрел достигал цели. К полудню в живых осталось только пять жаб и они стали удирать от нас, но допрыгать до своего вонючего болота не сумели. Мы ранили их в задние лапы и им пришлось развернуться в нашу сторону. Ещё через час с ними было покончено и мои напарники, переглянувшись между собой, заулыбались. Рико подъехал ко мне поближе и широко заулыбавшись, сказал:

— Дио, мы решили быть с тобой честными до конца. То, что Эстебан выторговал у барона по полторы тысячи декаров ерунда по сравнению с тем, что находится в голове у этой болотной твари у основания черепа. А там, друг, сокрыто в огромном сером комке мозга настоящее богатство — жабий пурпур. Пять жаб твоих, двенадцать наши, но добывать эти драгоценные магические артефакты каждый будет сам. Отмываться нам потом придётся неделю, но дело того стоит. Поэтому советую тебе раздеться догола. Жабий пурпур нужно успеть извлечь до заката солнца, иначе он превратится в такую зловонную дрянь, что это будет просто кошмар. В наших краях принято, что жабий пурпур забирает тот, кто убил эту тварь. Поэтому можешь не волноваться, барон не станет посягать на него, да он и не верил, что мы сумеем уничтожить чёрных жаб.

— Ребята, — взмолился я, — поймите, вы в жизни не видели более тёмного и неграмотного воина, называющего себя магом, чем я и если вы расскажете мне о жабьем пурпуре, то я избавлю вас от мучений и вам только потребуется оттаскивать головы жаб с помощью коней.

Парни только покрутили головами, а Эстебан сказал:

— Просто беда с тобой Диаблидо. Хорошо, мы расскажем тебе о жабьем пурпуре, но учти, мы ведь тоже не сильно грамотные маги, чтобы знать о нём всё. Да, похоже тебе не помешало бы выменять за сто гран жабьего пурпура хороший учебник магии. Кажется, от барона сбежали не все маги, так что я поговорю. Тебе, чужаку, его ни за что не отдадут, а нам может быть и удастся договориться.

Соскочив с Сократа, я достал из перемётной сумы большой моток репшнура, вручил его парням и сурово сказал:

— Тогда вы получите от меня по такому мечу, друзья, каких ещё никто не видел. Моим учителем был великий маг огня, но во всей остальной магии он был дуб дубом. Идите за мной. Сейчас я покажу вам, что такое настоящий огненный меч. Точно таких же я вам не обещаю, но нечто подобное гарантирую. Как и мои перчатки, ваши мечи после моей доводки смогут метать огненные шары и молнии.

Мы приблизились к первой жабе и после короткого совещания определили, где той нужно отрубить башку. Подняв плазменный меч вверх, я аккуратно опустил его и жабья туша была разрезана, словно лазерным лучом. Когда длина меча увеличивалась до полного максимума, семи с половиной метров, он становился толщиной меньше мизинца. Репшнур пропустили за ярко-оранжевыми клыками полутораметровой длины и четвёрка лошадей быстро оттащила голову от зловонной туши. Плазменный меч прижег плоть и она воняла уже не так сильно. Мне пришлось поработать ещё и фальчионом, так мечи моих спутников едва рубили жабье мясо и через десять минут первый овальный комок жабьего пурпура размером в кулак был извлечён.

Заодно я отрубил жабе все четыре клыка. Жабья кость тоже ценилась очень высоко, вот только вырубать её из челюстей было невероятно трудно. Хорошо, что клыки были тонкими и лёгкими. Из них местные умельцы вырезали клинки просто редкой прочности, которые рубили сталь, но мой фальчион справился с ними играючи. Мы пошли к следующей жабе и продолжили труды праведные. Если бы не мой плазменный меч, то вряд ли мои новые друзья смогли бы вырезать своими мечами, между прочим очень опасными, так как это были магические мечи особого рода — ледяные, свой жабий пурпур. Так передвигаясь от одной жабьей туши к другой, я отчекрыжил головы всем семнадцати жабам и их клыки, мои друзья сложили трофеи в седельные сумки и мы отправились в замок.

Там нас уже ждало чуть ли не целое море горячей воды, но мы даже не испачкались как следует, хотя от горячей ванны никто не отказался. Рядом с нами в одном большом корыте лежали жабьи клыки, а другом жабий пурпур и оруженосцы отмывали их от слизи. Видя, как они мучаются, я выбрался из здоровенной деревянной бадьи, принёс стиральный суперреактивный порошок, бросил по щепотке в каждое корыто и приказал не лезть туда руками. В корытах зашипело так, словно в них поселилось по сотне змей и из них полезла пена, но она была уже вполне безопасной. После того, как клыки отмыли, они сделались неописуемо красивого янтарно-солнечного цвета, а жабий пурпур и вовсе засверкал в свете масляных светильников.

Мы после помывки тоже выглядели на все сто и, весело подтрунивая друг над другом, стали одеваться во всё чистоё. Когда же дело дошло до доспехов, то сразу же выяснилось, что моя юшмань была на порядок удобнее их полудоспехов миланского типа с мощными нагрудными, рельефными кирасами, ламинарными юбками и наплечниками. Они могли надеть их только с помощью оруженосцев, зато я облачился мало того, что сам, так ещё и вдвое быстрее и даже с горжетом не мучился ни одной лишней минуты, так как заставлял магическими заклинаниями воздуха ремни ложиться мне в руку. Наколенников и налокотников я надевать не стал, а на шипы, торчащие из стальных накладок на носках ботфортов, надел защиту.

Мои доспехи были к тому же ещё и более, чем вдвое легче, но при этом защищали меня ничуть не хуже. Зато доспехи моих друзей были намного красивее, но под сюрко этой красоты всё равно не было видно. Держа в руках шлемы, весело смеясь и подтрунивая друг над другом, мы направились к выходу из купальни. Перед входом в неё нас ждало несколько слуг и гофмаршал барона, который объявил нам, что нас было велено поселить в покоях для почётных гостей замка. Туда мы и направились всей толпой.

Мой рюкзако тащили сразу двое здоровенных парней, а Эстебан удивлялся, как это я смог допереть его на себе из леса до дороги. Из этого я сделал вывод что в физическом отношении всё же превосхожу молодых рыцарей, но только в физическом. Они всё равно были более ловкими, чем я и удивляться тут не приходилось. В их обществе слабаков в рыцари не брали ни под каким предлогом.

После победы над гигантскими болотными жабами нас в замке барона только что не облизывали, хотя кое-кто и обиделся, что мы вырубили у жаб все клыки. Да, но зубы помельче, которые шли на изготовление кинжалов, остались-то. Зато все те маги, которые не слиняли из баронства, ликовали. Раз жабий пурпур был извлечён до наступления темноты и отмыт, то значит завтра с утра они смогут разделать все семнадцать туш и разобрать их на магические артефакты. Древняя чёрная магия, благодаря которой на свет появлялись эти чудовища, вместе с ними производила массу полезных артефактов и ингредиентов, заряженных магическими свойствами по самое некуда. У меня сразу же засвербело в одном месте, но когда я сказал, что хочу ими затариться, ребята успокоили меня — за осьмушку жабьего пурпура мне с радостью отдадут их все.

Надо сказать, мои друзья очень удивились, когда я первым делом стал даже не рассортировывать, а взвешивать все наши трофеи, после чего разделил всё по весу, а поскольку размер комков жабьего пурпура не имел никакого значения, то я забрал себе восемь комков поменьше, а им отдал девять самых больших. Зато с клыками всё оказалось куда проще, каждому из нас досталось по семнадцать этих тонких, изогнутых штуковин, из которых, оказывается, можно было изготавливать самые лучшие в мире бастоно. Так что я сразу же вспомнил про Землю и немедленно отправил Эстебана с одним клыком на поиски самого сговорчивого мага и задал Рикардо вопрос: