– Тихо, Джек… – сказал он, садясь рядом и накрывая Джека своим спальником.

– А что происходит? – шепотом спросил Хирш, оказываясь с другой стороны и тоже прячась за спальником.

– Это джавер, энергетический паразит, – сказал Штоллер.

– О… Никогда о таком не слышал… – признался Джек.

– Почему мы скрываемся от него за спальником, он может нас увидеть? – спросил Хирш.

– Не знаю, я сделал это интуитивно, – признался Штоллер. – Я в третий раз вижу эту тварь, но первый раз на поверхности планеты.

– А прежде где видел?

– В космосе. Только там они были больше, километра полтора в длину, а этот метров на триста потянет, не более.

– Это из-за него здесь по ночам никто не ездит? – догадался Джек.

– Скорее всего. У местных на хуторах даже специальные антенны стоят, чтобы джаверов отпугивать, но раньше я думал, что они экономят на счетах за радиосвязь.

– А теперь не думаешь?

– Теперь не думаю, слишком уж огромные антенны для обычного радио.

Между тем червь продолжал двигаться, проплывая мимо, как какой-нибудь прибывающий в порт пароход. Кое-где на его теле начали вспыхивать крохотные искры. Где-то часто, а где-то совсем редко.

– Насекомые, – прошептал Штоллер.

– Насекомые? – не понял Джек.

– Да. Их несет ветром и они попадают в джавера, как в сеть.

– И сгорают?

– Можно и так сказать. Точно так он может рассосать даже космический корабль.

– Металл жрать будет?

– В космосе – да, а здесь охотится только на мягкую добычу из-за разности энергетического потенциала здесь и в космосе.

– Понятно, – прошептал Джек, хотя ничего не понял. – А почему он траву не жрет? Тоже из-за потенциала?

– Нет, из-за спектра…

– Но в космосе сожрал бы?

– В космосе сожрал бы…

– Вот тварюга.

Вдруг на дороге сверкнула вспышка поярче.

– Ух ты! – сказал Джек.

– Наверное, ящерица попалась. Их здесь много бывает, когда тепло.

– Но сегодня прохладно.

– Да, сегодня прохладно, потому и ящериц мало.

– А они как – разумны или просто фауна? – поинтересовался Хирш, глядя на перекаты слабого цвета.

– Говорят, что очень хитры и коварны. Могут телепортироваться на большие расстояния, могут взорвать корабль изнутри, если на нем стоит специальная защита от джаверов. Ловушки всякие делают, а могут просто высосать генератор.

– Как это?

– Обычно на стоянках. Никто ничего не видит, а когда пытаются запуститься, движки холодные и вся система обесточена: топливо, активаторы, платиноидные катушки – все исчезает.

– Ужас, – прошептал Джек.

– Да, – вторил ему Хирш, не в силах оторваться от этого туманного пульсирующего света.

Торжище в Винцеле было шумным и праздничным, как положено сельскому базару. Прилавки стояли в пять рядов через всю площадь, и Джеку хотелось обойти их все, чтобы разглядеть всю ту всячину, что здесь продавалась.

Горки фруктов и овощей неизвестных видов, стопки лепешек, орехи в прозрачных банках.

А еще носки грубой вязки – теплые из настоящей шерсти, они висели целыми связками, и хозяйка товара хватала всех проходящих за руки и прикладывала к носкам, чтобы показать, насколько они мягкие.

Хирш спокойно выдержал эту процедуру и улыбнулся, а Джек от неожиданности отдернул руку, вызвав смех у какого-то грязного мальчишки.

Были здесь самодельные ботинки, сапоги, сумки и мешочки со шнурочками. И все, кто подбирал себе вещь, не стеснялись ее мять, нюхать и пробовать на зуб.

Несмотря на то, что группа прибыла на базар вскоре после открытия, публики здесь было полно. Люди двигались двумя потоками, и чтобы посмотреть, что разложено на лотках в соседнем ряду, требовалось сначала перебраться в соседний поток, а уж из него вынырнуть к нужному прилавку.

– Ребята, не зевайте, – негромко предупреждал Штоллер, который шагал первым, то и дело оглядываясь с таким видом, будто искал подходящую обновку, но на самом деле высматривал вражеских агентов, которые проторчали в здешнем кабаке всю ночь и теперь имели помятые, угрюмые лица, хорошо заметные на фоне деловой и бодрой публики.

– Да-да, я смотрю, – всякий раз отзывался Джек, дотрагиваясь до пояса, где под курткой была спрятана «девятка». Он замыкал «колонну», а Хирш возвышался посередине и проводил дальнюю разведку: смотрел через головы толпящейся публики – что там впереди.

Когда проходили мимо прилавка с душистыми сушеными кореньями, которые здесь пользовались большой популярностью, Хирша дернула за руку румяная савоярка.

– Привет, – сказал он, улыбаясь.

– А ты чего здесь делаешь? – спросила она, словно они были уже знакомы.

– Дык, это… – Хирш пожал плечами. – За солониной приехали.

– Ну, если что, заходите с дружками в «Лоцию», там поговорим.

– Не вопрос, зайдем, – пообещал Хирш и покосился на Штоллера, но тот, что называется, не отсвечивал, стоял чуть позади лейтенанта и перебирал корешки.

Савоярка повернулась и пошла поперек потока, но пару раз еще обернулась, многозначительно стрельнув глазами.

– Им что, с Тронса нас по телефону описали? – спросил Хирш.

– Они такучей без всякого телефона замечают. Но про телефон, это вполне может быть.

– В каком смысле? – не понял Хирш.

– Пойдем, вон уже мясные ряды начались, сначала закупимся, а потом… потом посмотрим, что делать.

И они двинулись дальше, сквозь шум и крики зазывал, и, обойдя овощной ряд, вышли к мясному, который начинался с живой птицы.

И тут Джек вскрикнул так громко, что Штоллер слегка присел и сунул руку под куртку, успев даже снять «девятку» с предохранителя. Однако никакого нападения не последовало, а Джек, вытянув руки, двинулся к прилавку, заставленному проволочными ящиками, в которых сверху донизу сидели куры самых разных расцветок и пород.

– Это курицы… Это курицы… – повторял Джек, и посетители ярмарки стали расступаться, понимая, что тут не все так просто. – Это настоящие курицы…

Джек подошел совсем близко, но дотронуться до клеток не решался, а кричавшие до этого скандальные птицы вдруг замолчали и стали таращиться на странного посетителя, нервно подрагивая красными гребнями.

– Вам на суп, господин военный, или вы породу ищите? – поинтересовался торговец в фартуке из мешковины, запачканном куриным пометом.

– Я… Я даже не знаю… – признался Джек, смахивая со лба пот. – Это так неожиданно.

Штоллер приблизился к Хиршу и сдавленным шепотом спросил:

– Что происходит?

– Куры… – таким же шепотом ответил тот. – Куры это его особый пункт.

– Что значит пункт? – прошипел Штоллер, оглядываясь и держа руку на поясе – поближе к пистолету.

– Он всегда мечтал их увидеть.

– Он что, ни разу кур не видел?

– Только на картинке. Раньше он даже собирал их модели из чего попало и зачитывался журналами по птицеводству.

И видя, как исказилось лицо Штоллера, добавил:

– Я понимаю, что это выглядит неправдоподобно, однако это так. Я попробую его отвлечь.

С этими словами Хирш подошел к Джеку и сказал:

– Нам пора идти, приятель. Хочешь купить какую-нибудь из них?

– Нет… Я не посмею.

– Ну тогда пойдем, позже мы еще вернемся и ты сделаешь свой выбор.

– Правда? Мы вернемся?

– Ну, если не сюда, так в другое куриное место. Обещаю тебе.

Хирш плотно прихватил Джека за локоть и потащил прочь.

– Вон те полосатые – порода «кузимец», а красненький петушок породы «франшу»! – напоследок прокричал Джек, и продавец кур восторженно покачал головой.

– Вы видели? Вы видели, какой знаток? – обратился он к проходившей мимо публике.

– Перепил солдатик, вот и шумит, – предположил какой-то старик в мешковатом пиджаке.

– Нет, он не перепил, – покачал головой торговец, с сожалением глядя вслед военному. – Это настоящий знаток. Настоящий.

Очнулся Джек только возле свиного ряда, где висели чудесные окорока, большие куски шпика с красным и черным перцем, а также подвяленные ребрышки, издававшие густой чесночный аромат.