Штоллер прибавил газу, и машина заскрипела покрышками на следующем повороте, здесь повсюду были мощенные камнем дороги.

Джек зевнул, ему уже хотелось спать, ведь они протряслись в пути почти всю ночь.

Главная площадь оказалась размером с площадку для фильдийского футбола – ни добавить ни убавить. С одного конца размещалась типичная провинциальная парикмахерская с многозначительным названием «салон», у входа в которую дремали две собаки.

На другом конце площади находился бар, и стоянка перед ним была заполнена мотороллерами. Одни из них принадлежали пижонам и были покрашены в цвет «серебристый электрон», другие носили следы самостоятельной рихтовки.

Небольшие модели с пампушечками, цветочками и мягкими игрушками на руле принадлежали женщинам, а пара машинок с кузовами выдавали в их хозяевах владельцев небольших лавок.

Запарковав броневик, Штоллер проверил запоры на дверях, и команда вошла в бар, который оказался заполнен на две трети. В помещении отсутствовали окна, чтобы не напоминать о времени суток, имелись две стойки с веселыми барменами и небольшая площадка для танцев, на которой, под весьма своеобразную местную музыку, выделывали замысловатые па две пары и человек пять одиночных танцоров, двое из которых были женщинами. Точнее – савоярками.

Джек с Хиршем переглянулись. Одинокими танцорами обычно бывали мужчины, но здесь в одиночку танцевали женщины. Весьма заметные женщины.

– Добрый день или вечер, господа! – окликнул гостей ближайший к ним бармен. – Не желаете чего-нибудь выпить?

– Что-то не слишком крепкое, – сказал Хирш, подходя к стойке и поглядывая на танцующих женщин. Таких одиноких, несмотря на вызывающе красивые фигуры, яркие юбки и ноги в клетчатых чулках.

А между тем в баре хватало кавалеров, которые потягивали напитки и вели беседы, склоняясь над досками для игры в кости.

– Эй, Штоллер, у нас вообще деньги имеются?

– Сейчас будут, – кивнул савояр и, отойдя к банкомату, вставил в гнездо нелимитированную карту. Спустя полминуты у него появилась пачка крупных ассигнаций.

– Сколько здесь? – спросил Джек и, не считая, забрал треть стопки.

– Я не знаю, я не следил за выдачей, – признался Штоллер.

– Слушай, а почему девушки танцуют одни? – спросил Джек, не в силах оторвать взгляда от пластики двух одиночек на танцполе. Они его завораживали.

– Девушки? Ты смеешься? – Штоллер нервно хохотнул. – Да им лет по тридцать пять!

– Ну, это не страшно, – пожал плечами Джек, и тут к ним присоединился заинтересованный Хирш.

– А как ты определил возраст? – спросил он Штоллера.

– Ну, смотри, бедра широкие, талия узкая, большая грудь торчком – они уже в возрасте, здесь на них никто не позарится.

– А какой, по-твоему, должна быть подходящая женщина? – уточнил Джек, переглянувшись со столь же озадаченным Хиршем.

– Ну вон, видишь, с крутым парнем сидит девчонка? Таз – узкий, грудь маленькая – едва заметная, значит самое то. За такую тут удавят.

– Понятно, – сказал Джек и они с Хиршем снова переглянулись.

– Теперь, когда слух пущен…

– А он пущен? – уточнил Джек.

– Ну разумеется, такучи здесь не каждый день появляются, а если появляются, значит, им нужны продукты, – заверил Штоллер.

– Такучи это солдаты?

– Такучи это ты и лейтенант – бледный народ.

– Бледный народ? – скривился Хирш.

– Ну, это дословный перевод. На самом деле, на савояре это звучит не так пренебрежительно. Скорее – с восхищением. Ведь мы желтолицые, а вы становитесь такими только после загара.

– А как ты думаешь, мы можем познакомиться с этими девушками? – кивнул Хирш на танцующих женщин.

– Конечно, можете, это даже лучше.

– А почему лучше? – уточнил Джек, поглядывая на плавные движения понравившихся ему савоярок.

– Потому что именно так повели бы себя любые такучи, вырвавшиеся из гарнизона.

– А разве это хорошо – выглядеть сорвавшимися с цепи собаками?

– Это нормальное поведение солдат, к тому же нам нужно показать, что мы никакие не разведчики, а обыкновенные фуражиры. К их появлению здесь готовы, хотя такучи из нашего гарнизона здесь бывали редко.

– Откуда же они видели солдат?

– Солдаты армии каттингов появляются здесь чаще, – ответил Штоллер, отпивая из короткой бутылочки какой-то душистый напиток.

– Неужели здесь бывают нороздулы? – удивился Джек, и они с Хиршем стали невольно озираться, ведь эти существа представляли опасность даже не будучи вооруженными.

– Нет, этих здесь не бывает, в основном савояры и даже такучи…

– Такучи?! – одновременно спросили Джек и лейтенант Хирш.

– Ну, а почему нет? Колонистов вербуют обе стороны, это дешевле, чем доставлять персонал из глубины планетных секторов.

Они помолчали. Штоллер все так же расслабленно потягивал душистый напиток, а Джек с Хиршем напряженно обрабатывали полученную информацию.

С одной стороны – ничего нового, когда-то они воевали против Шойбле, а теперь он их верный боевой товарищ. То же самое и здесь. Ну почти.

– Ну, значит, мы к ним подкатим, да? – снова уточнил Хирш.

– Подкатите.

– Что нам нужно знать? Сколько это стоит и нужно ли их угостить?

– Можно угостить, но и это необязательно. Знакомство с вами для них как выигрыш в лотерею.

– Это все?

– Не все. Следите за оружием, они могу спереть пистолет, но не из злого умысла, а просто как сувенир – напоминание о вашей встрече.

– Понятно, – кивнул Хирш, одергивая куртку. – Ну что, Джек, пошли?

Когда Джек с лейтенантом Хиршем подошли к танцевальной площадке, извивавшиеся в танце савоярки обратили на них внимание и, придерживая подолы широких юбок, пошли навстречу чужакам.

– Это такучи, Броя, – сказала одна из них, останавливаясь неподалеку от военных, но не слишком далеко.

– Такучи… – повторила вторая савоярка и вздохнула, натолкнувшись на неодобрительный взгляд сидевшего за стойкой савояра.

Музыка продолжала играть, посетители потягивали напитки, расслабленно поглядывали по сторонам – многие пришли сюда после смены в шахте.

– Девушки, а мы можем угостить вас пивом? – спросил Хирш, подойдя к савояркам. Джек остался позади, зная, что рядом с высоким Хиршем смотрится не слишком выигрышно. Впрочем, савоярок это не очень беспокоило, они были рады любому вниманию.

– Конечно, угостите нас, господа военные! – сказала одна из них, и женщины обменялись заговорщическими взглядами. – Только пиво есть и наверху – там, в комнатах.

– А… – кивнул Хирш. – Ну, тогда пойдемте туда. Пойдем, Джек?

– Его так зовут? – спросила одна из савоярок и шагнула к Джеку.

– Да, это мое имя, – улыбнулся тот. – А у вас очень красивый платок.

– Спасибо, я сама вышивала, – сказала савоярка, подходя к Джеку вплотную, так что он точно определил – она не выше его ростом, и это было хорошо.

Савоярки взяли ситуацию в свои руки и повели гостей к лестнице, не стесняясь взглядов местной публики. Особенно неодобрительно смотрел на них один из савояров, сидевший в одиночестве, – Джек это заметил.

Уже поднимаясь по лестнице, он посмотрел на Штоллера, тот выглядел спокойным, значит, пока все проходило в рамках здешних традиций.

На втором этаже были тесные номера для свиданий, такие Джек не раз видел в небольших провинциальных гостиницах. Двуспальная кровать, высокий шкаф с поцарапанной крышкой, за которой оказался бар.

Из других удобств – душ с серым застиранным полотенцем и какой-то совсем детский унитаз.

Хирш со своей знакомой оказались в соседнем номере и обошлись без прелюдий. Стены здесь были очень тонкие, поэтому шум из соседнего номера заменил прелюдию для Джека и его знакомой.

Она была очень хороша, внимательна и доброжелательна, словно ее целью было не получить на час молодого любовника, а чему-то его научить. Когда все уже случилось, она еще долго лежала рядом и смотрела на Джека. Может, он что-то сделал не так? Что-то несовместимое с традициями?