Остин принялся выдавать форму.

— Миллер! — Он бросил Грегу Миллеру его майку и шорты. Впервые за все годы существования нашей команды мы получили новую форму — и не какую-нибудь, а со своими именами. Кое-кто говорил, это потому, мол, что бегуны заслужили, но большинство прекрасно знало, что это папаша Остина сделал подарок команде сына.

— Брикер! — выкрикнул Остин и бросил Мартину его комплект. Я терпеливо ждал, и наконец очередь дошла до меня.

— Мерсер, — сказал Остин и бросил мне мою одежду. Как славно было держать в руках новую форму команды! Лёгкий, яркий материал был так гладок и приятен на ощупь. А запах — новый, свежий... Это напомнило мне, что скоро наши первые соревнования, и мне стало невмоготу ждать. Моё время улучшилось, и хотя я всё ещё не дотягивал до Остина, результаты были вовсе неплохи. А теперь для полного счастья у меня будет ещё и форма с моим именем! Я почувствовал себя настоящим бегуном и хотя бы на несколько мгновений забыл о прочих неприятностях.

Мне не терпелось примерить форму, поэтому, хотя и было прохладно, я стащил с себя футболку и только собрался натянуть новую одёжку, как вдруг перед моими глазами мелькнула яркая красная надпись — моё имя.

Через всю спину моей майки красовалось:

ГОФЕР

Я застыл, как прибитый. Гофер. На моей форме значилось имя Гофер.

— Остин, — сказал я. — Ты ошибся, это не моё.

Я швырнул майку ему в морду. Интересно, что он скажет? Остин поймал её, взглянул.

— Не-а, всё правильно. Гофер. Это ты. — И он швырнул мне её обратно. Я стиснул кулаки и скрипнул зубами.

— Что, там правда «Гофер»? — спросил кто-то из семиклашек. — Дайте посмотреть! Дайте посмотреть! — Я вырвал майку из его рук.

— Моё имя Мерсер, а не Гофер! — И я снова бросил майку в рожу Остина. Он поймал её.

— Не хочешь, чтобы у тебя на спине стояло твоё имя? Все знают тебя как Гофера. — И он кинул майку мне в лицо.

— Нет! — отрезал я. Я никогда это не надену. Никогда!

— Ну, — пожал плечами Остин, — слишком поздно. Майки и куртки готовы, ничего не переделаешь.

— На куртке тоже это написано?!

— Само собой.

Это была последняя капля. Я отшвырнул майку и кинулся на своего недруга. Как он мог? Мало того, что он постоянно опускал меня, он теперь хотел, чтобы я сам себя унизил, нося это свинство на своей спине! Я замахнулся, и мой кулак промазал по его физиономии на какой-то дюйм. Я снова замахнулся, но меня схватили десятки рук, потянули назад.

— Пошли вон! — заорал я, но товарищи по команде не давали мне ударить Остина. Я вырывался и брыкался, но они держали крепко.

— Не, вы только гляньте! — выкрикнул кто-то. — Дерётся совсем как Тайсон!

Услышав такое, я удвоил усилия. И тут откуда ни возьмись появился тренер Шулер, вырвал меня из цепких рук товарищей и встряхнул так, что у меня, кажется, мозги затарахтели.

— Ты что творишь, Джаред? Прекрати! Немедленно прекрати!

От его встряски у меня разболелась голова, а руки ослабели и повисли.

— Вы — одна команда, Джаред, — продолжал тренер, — и лучше бы тебе об этом помнить. С капитаном команды не дерутся. Мне нет дела до того, из-за чего у вас конфликт, но не смей поднимать на него руку!

— Но...

— Ты меня слышал? Я сказал — не смей задираться с Остином. Всё ясно?

Я стоял, тяжело переводя дыхание. Нет, так легко я не уступлю!

— Он написал на моей форме «Гофер»!

Тренер повернулся к Остину, тот пожал плечами.

— Ошибочка вышла, — сказал он.

— После тренировки разберёмся, — постановил тренер.

И вот тогда Остин подошёл ко мне.

— Ну хватит дуться, — усмехнулся он и протянул руку для пожатия. — Давай забудем всё это, идёт?

Я уставился на его протянутую ладонь. Должен признать, я едва это не сделал. Взвешивал, не запихать ли свою гордость куда подальше ради команды и не пожать ли Остину руку, но тут он сказал:

— Эй, будь хорошим гофером и не злись!

Я снова стиснул кулаки. После такого я не только руку ему не пожму — я с ним на одном поле находиться не хочу. Я подхватил свой рюкзак, сунул в него отвратительную майку с «Гофером» и удалился. Тренер попытался увязаться за мной, поэтому я перешёл на бег. Миновал границу поля и помчался дальше, думая только о том, чтобы проложить между собой и Остином как можно большее расстояние. Мгновением позже я обнаружил, что бегу не один.

— Я видела всё, — сказала Шерил. — Это было гнусно. Ну и сволочь же этот Остин!

Вот только этого ещё не хватало — чтобы Шерил увидела, как Остин унижает меня.

— Джаред! — кричал сзади тренер. — Давай поговорим и всё выясним!

Но я проигнорировал его.

— А ты что здесь делаешь? — спросил я Шерил.

— Пришла сказать, что с Верой всё в порядке. Она ударилась головой, но ничего особо страшного.

Ну хоть это приятно слышать, хотя на душе у меня легче не стало. Я нырнул в дырку в ограде и углубился в лес. Шерил упорно держалась следом. Я бежал между деревьями, ветки хлестали по рукам и оставляли царапины, но гнев мой утихать не собирался.

— Джаред, ты полегче, — выдохнула Шерил. — Я за тобой не угонюсь!

Я остановился. Спортплощадка осталась далеко позади.

— Знаешь что? — процедил я. — Вот было б здорово, если бы Тайсон всё это видел, и теперь настала очередь Остина. Надеюсь, Тайсон сыграет с ним такую шутку, что Остин запомнит её на всю жизнь!

Шерил странно посмотрела на меня.

— Ты действительно этого хочешь? — спросила она.

Я на миг призадумался.

— Сам не знаю, чего я хочу. — Это была правда. Я и в самом деле не мог понять, что чувствую и чего желаю. Я даже не знал теперь, кого ненавидеть больше: Остина, Тайсона, Теневой клуб или, может быть, себя самого за то, что позволил всему этому случиться.

— Послушай, — проговорила Шерил, беря меня за руку. — Пойдём-ка ко мне да сделаем шоколадный коктейль, посидим, попьём, как раньше, а?

Я натянул свою обычную футболку и нехотя согласился:

— Окей.

Шерил обвила руками мою шею и поцеловала.

— Вот увидишь, всё будет хорошо, — сказала она. Я хотел в это верить и поцеловал её в ответ. Мы пошли, обнявшись, к её дому.

В былые времена когда мы с Шерил пили шоколадный коктейль, все проблемы, казалось, исчезали сами собой. Теперь всё было иначе. Сидя с ней в их гостиной, смотря телевизор и подливая напиток в стаканы, я не мог отделаться от мысли, что теперь для избавления от проблем одного шоколадного коктейля ох как мало.

Настало утро. Ему предшествовала ночь, полная жутких кошмаров: мне снилось, что мои родители превратились в гоферов, что Остин Пэйс, громадный, шестидесяти футов в высоту, растоптал меня своими белоснежными «аэропедами», что я заперт в аквариуме, готовом вот-вот взорваться, ну и прочие ужасы в том же духе. Я проснулся с головной болью.

Родители сразу учуяли, что со мной что-то не так, и принялись расспрашивать, но я ни словом не обмолвился им о Тайсоне и его злобных выходках. Просто сказал, как всегда, что поцапался с Остином Пэйсом.

— Опять? — сказал отец, собираясь на работу. — Да выбрось ты его из головы! Таких, как Остин Пэйс — два десятка на дюжину, а Джаред Мерсер один.

Он улыбнулся и взъерошил мне волосы. Когда-то мне это нравилось — до того, как я обнаружил, как важно иметь красивую причёску.

— Не обращай на него внимания, — сказала мама. Легко ей говорить! А вот как не обращать?

— Папа... — заикнулся я, когда тот уже открыл дверь, чтобы уйти.

На долю секунды у меня возникло желание рассказать им обоим о Теневом клубе, о наших проделках и о том, как нас сейчас подставляют — словом, обо всём... но нет. Липовый же из меня тогда президент клуба, если всё выложу родителям.

— Неважно, — сказал я. — До вечера!

Папа ушёл, а я отправился в школу. Если бы я поделился с родителями, этот кошмар мог бы кончиться там и тогда; но у меня не хватило ума сделать это. В таких случаях жизнь вколачивает ум в дурные головы дубиной — именно это со мной и произошло.