Гарт рассмеялся, весело и с облегчением. Рустам обиженно отвернулся. Гарт обхватил его за плечи и повернул лицом к себе.

– Рус, – сказал он проникновенно, – мы с тобой прошли через многое. Ты мой друг, и я пойду за тобой даже в пекло. А Айрин, она просто замечательная. У нее были трудности, но, кажется, все прошло. Я никогда не лез в ваши отношения и не буду лезть впредь. Но сейчас послушайся моего совета: иди в свою спальню, к своей жене, и прекрати рвать себе душу.

– Все слишком сложно…

– Ерунда! – Гарт крепко его встряхнул. – Будь проще. Иди к своей жене. Завтра, если захочешь, уедем за тридевять земель и все забудем. Но только завтра. Иди!

Рустам ушел. Он не поверил Гарту ни на йоту, но не захотел огорчать еще и его. Одна ночь, и все будет кончено. Почему бы и нет?

Сард проводил его взглядом и подошел к Гарту.

– Ты думаешь, все так просто? – спросил он скептически. – Мне кажется, что Рустам не так уж и неправ. Я могу его понять, ведь я тоже влюблен. А что, если Айрин и в самом деле любила этого хлыща? Тогда получится, что ты отправил командира прямо в ад.

Гарт беззаботно усмехнулся:

– Сард, в отличие от Рустама я умею не только разговаривать с женщинами, но и слушать их.

– Ты разговаривал с Айрин?

– Нет, я разговаривал с Лаймией. И поверь, этого достаточно.

Рустам вошел в спальню, и страхи вернулись. Но было поздно отступать, дверь за его спиной закрылась. Айрин, в простом голубом платье, сидела на кровати. Свечи и лампады были потушены, но через открытые ставни светила синяя луна, которая здесь была почти в полтора раза больше луны его родного мира.

В спальне не было ни кресел, ни диванов. Рустам растерянно огляделся и несмело подошел к кровати.

– Я возьму одеяло… – Голос его дрогнул.

Айрин встала и взяла его за руки. Он заглянул в ее глаза и задохнулся. Она сделала маленький шаг, и их тела соприкоснулись. Айрин прикрыла глаза и положила голову ему на грудь. Рустам замер. Сумасшедшая надежда запела в его душе, сначала робко, но с каждым стуком сердца все смелее и громче.

– Я… – сказал он охрипшим голосом.

Но она приложила палец к его губам и прошептала:

– Ничего не говори.

Он снова увидел перед собой ее лучистые глаза, ее безумно красивые, прекрасные глаза. И глаза эти были переполнены нежностью. Он увидел, как приоткрылись ее маленькие алые губки, совсем рядом, совсем близко. Но не смог найти в себе смелости поцеловать их. И тогда Айрин поцеловала его сама. Душа оставила его тело и вознеслась к небу. Он умер и воскрес снова. Горячая волна смела все преграды, смыла уродливые построения ревности, обиды и самообмана, оставив их души чистыми и обнаженными.

– Иди сюда, милый, – сказала она с трепетом.

И всепоглощающая нежность залила их с головой, переплетя тела в вечном таинстве природы, связывающем мужчину и женщину. Любовь воцарилась на этом ложе. Секс? Нет, выкиньте это слово и забудьте. Именно любовь. Пускай робкая, пускай неумелая и наивная, но именно любовь. И любое другое слово было бы здесь оскорблением. Взрывались чувства, разливаясь океанами, взмывая к небу горными вершинами. Гасли и зажигались звезды, трепетал космос. Любовь…

Все заканчивается, и нет больше сил. Но и спать тоже не хочется. Он по-прежнему чувствует ее дыхание на своей груди, и это дыхание призывает его жить дальше. Просто жить.

– Я так за тебя боялась, – сказала она тихо, и сердце его вздрогнуло от радости.

– Я думал, – проговорил он осторожно, боясь обидеть, боясь разрушить то теплое и хрупкое, что связывает сейчас их души, – что ты любишь его…

– Надаля? – Она тихо засмеялась, и словно звон ручья заструился по его груди. – Глупенький. Он сволочь и подлец, и, если бы могла, я встала бы на твое место и взяла в руки меч. Я боялась за тебя… за своего мужа.

Улыбаясь, ушла луна. Смеясь от радости, побледнели звезды. Мягкий утренний сумрак наполнил комнату прохладой, и только тогда они уснули. Счастье – короткий миг, его не поймаешь. А ведь на самом деле оно остается с тобой навечно.

Свадебное посольство вернулось в Глинглок. Три безумных дня сотрясали столицу свадебные торжества. У королевства появилась королева. И хотя свадьба только состоялась, народ уже спорил и гадал, каким именем назовут наследника.

Рустам с Айрин, счастливые и влюбленные, провели в столице еще месяц после окончания торжеств. Их близость не осталась незамеченной. В тайной службе вздохнули с облегчением и, с позволения его величества, сняли круглосуточную охрану. Отныне никто не мешал Рустам и Айрин наслаждаться жизнью и друг другом. Это было прекрасное время, и они с удовольствием продлили бы его подольше. Но дела баронства требовали внимания. Поэтому, тепло распрощавшись с новыми и старыми друзьями, в сопровождении своих людей они отправились домой. Ехали они неторопливо, без лишней спешки. За два дневных перехода до Гросбери они остановились в придорожном трактире. Улыбающийся толстяк хозяин освободил для них лучшие комнаты и поспешил открыть сундуки, дабы не ударить в грязь лицом перед знатными постояльцами.

Перед ужином Рустам с Айрин поднялись в отведенную им комнату, чтобы переодеться.

– Ты знаешь, – сказала Айрин, когда они остались одни, – мне кажется, что королева счастлива.

Рустам рассмеялся:

– Мне трудно судить, я мужчина.

– А я женщина, и я вижу, что она счастлива. – Айрин мечтательно улыбнулась. – Перед брачной ночью у нее были испуганные глаза, как у лани, пойманной охотником. Они у нее и так большие, а в тот день были просто огромными.

Рустам натянул свежую рубаху и усмехнулся:

– Я помню, что у тебя перед брачной ночью глаза были злыми.

Айрин кинула в него подушкой, Рустам увернулся и снова рассмеялся.

– Ничего ты не понимаешь! – отрезала Айрин. – Страшно выходить замуж за человека, которого ты знаешь только по письмам. Зато потом… О-о, она была счастлива, уж я-то ее знаю.

– Я, в отличие от тебя, ее знаю плохо. Но мне она показалась славной и доброй, – сказал Рустам, раздумывая, надевать камзол или нет. – И я рад, что она счастлива.

– Да, – выдохнула Айрин, – она этого заслуживает, как никто другой.

Рустам отложил камзол в сторону.

– Слушай, – сказал он задумчиво, – а может, мне натянуть вместо камзола кольчугу?

Айрин удивленно на него посмотрела:

– Зачем?

– Ну знаешь, – сказал он с напускной нерешительностью, – ты так размашисто орудуешь вилкой… А вдруг ты меня поранишь?

От второй подушки увернуться он уже не смог.

– Думаешь, это смешно? – сказала Айрин с многообещающей улыбкой, взвешивая в руке третью подушку.

Но Рустам не успел ей ответить. Через раскрытое окно они услышали мужской крик, грубым диссонансом ворвавшийся в их безоблачное настроение:

– Помогите! Пожалуйста, помогите! Люди добрые… не оставьте… помогите! Богом заклинаю!

Супруги встревоженно переглянулись. Рустам подхватил ножны с мечом.

– Я посмотрю, что там.

– Я пойду с тобой, – сказала Айрин, поправляя платье.

Рустам коротко кивнул. Они спустились вниз и вышли во двор. У ног нахмурившегося Гарта стоял на коленях немолодой усатый мужчина. Его лицо было перепачкано кровью и слезами, смешавшимися с грязью.

– Помогите! – стонал он, протягивая к Гарту руки. – Спасите жену и дочек! Не оставьте…

– Что случилось? – спросил Рустам.

Гарт повернул к нему хмурое лицо и кивнул в сторону плачущего мужчины:

– Говорит, что на его семью напали разбойники. Они ехали на ярмарку и…

Мужчина бросился в ноги Рустаму:

– Светлый господин, не оставьте, заступитесь! Их всего-то было человек семь, ну да куда мне одному… Налетели, избили… Жену и дочек забрали с собой вместе с повозкой и добром… Меня убить хотели, но вырвался я… Не оставьте, богом заклинаю, если не жену, то дочек спасите!

– Где это произошло?

– Там… севернее по дороге. Да тут недалече будет… Не оставьте!