– Ваша милость, – глаза настоятельницы сверкнули, – все девочки уже прошли множество проверок. Устоять перед ними невозможно. Они сведут с ума и человека, и эльфа и так же легко их убьют. Мы готовили каждую с малых лет. Годы подготовки и усиленного…

– Нужна еще одна проверка, – перебил ее барон, и настоятельница замолчала. – Ваши «дикие кошки» вовсе не так хороши, как вы думаете, – продолжил барон. – Вы думаете, что ваш орден безупречен, но это не так.

Настоятельница удивленно на него посмотрела. Потом ей показалось, что она его поняла.

– Конечно, ваша милость, – отозвалась она, невинно улыбаясь. – Вы правы. И я предлагаю вам провести последнюю проверку лично, вы можете опробовать девушек прямо здесь. Они очень, очень сладкие. Поверьте…

– Дура! – отрезал барон и встал с кресла.

Лицо настоятельницы вытянулось.

– Неужели ты допускаешь, что твои кошечки в состоянии меня соблазнить? – с легкой издевкой спросил барон.

Настоятельница промолчала.

– Дважды дура! – Глаза барона пробуравили ее застывшее маской лицо. – Орден «диких кошек» нуждается в реорганизации. Ваша подготовка имеет серьезные недочеты. В чем я имел возможность убедиться лично, на собственной шкуре, в этом проклятом Лондейле.

До настоятельницы наконец дошло.

– Ваша милость, Герда Алингейн всегда отличалась несдержанностью. Я признаю, она совершила ошибку…

– Это не она совершила ошибку, – недобро улыбнулся барон, – это ваш орден допускает ошибки в процессе подготовки. Ваши девушки слишком алчны.

– Наши девушки преданы своему герцогу. – Настоятельница гордо вскинула голову. – Хоть они и не эльфийки, вероятность предательства исключена.

– Да, – желчно усмехнулся барон, – скажите об этом его высочеству. Он до сих пор ищет виноватых. Пожалуй, мне стоит шепнуть ему, что промах в вашей подготовке лишил его последнего шанса взять Лондейл и изменить тем самым ход войны. Его высочество будет очень рад. Пытать женщин доставляет ему своеобразное удовольствие.

Настоятельница побледнела.

– Ваша милость, – выдавила она из себя, – проводите любую проверку, какую сочтете нужной.

– Этого мало! – Из добродушного толстяка барон преобразился в беспощадного демона.

Под его требовательным взглядом настоятельница медленно опустилась на колени и, взяв в ладони его большую прохладную руку, почтительно поцеловала.

– Приказывайте, – произнесла она очень тихо.

– С этой минуты вы подчиняетесь напрямую мне.

– Да, ваша милость.

– Двух моих эльфов вы возьмете к себе заместителями.

– Д-да, ваша милость. – Голос настоятельницы чуть заметно дрогнул.

– Орден откроет мне все свои архивы и всю информацию по всем вашим агентам.

– Да, ваша милость.

Барон взял ее лицо пальцами за подбородок и поднял его кверху.

– ВСЕ архивы и ВСЮ информацию. – Он жестко усмехнулся. – Я знаю, что вы скрыли большую часть своего архива от моего предшественника. Я не он. Подобных шуток не потерплю.

Сухое лицо настоятельницы покрылось большими красными пятнами.

– Слушаюсь, ваша милость.

Барон некоторое время пронизывал ее испытующим взглядом. Видимо удовлетворившись увиденным, он улыбнулся и добродушно потрепал настоятельницу по щеке.

– Сработаемся. Встаньте.

Сломленная настоятельница поднялась на ноги.

– Не переживайте, настоятельница, – сказал барон почти ласково, – пока вы со мной, все у вас будет хорошо. Вместе мы сила, не правда ли?

Настоятельница молча поклонилась. Барон усмехнулся:

– Девочек оставьте здесь. Мы расселим их в разные комнаты и проведем проверку. По результатам я отберу лучшую. Не прошедших проверку отправлю обратно в орден, где они пройдут переподготовку по новой методике, которую мы разработаем совместно.

– Слушаюсь, ваша милость.

Глаза барона мрачно блеснули, словно говоря – «еще бы!». Орден «диких кошек» потерял свою относительную автономность и влился в тайную полицию. Барон сосредотачивал силы. Кому-то придется очень плохо.

– Интересное звено, – сказал граф Честер, перелистывая личные дела. – Мало того что в нем единственный в отряде орк, так еще и командует им чужемирец.

– Вы сами отобрали их в качестве кандидатов, ваше сиятельство, – напомнил ему Корвин.

– Знаю, – проворчал граф. – Но это не мешает мне сомневаться.

– В орке?

– В чужемирце. – Граф нахмурился. – Мы знаем, что он делал здесь, но чем он занимался там, у себя, в своем странном мире? Что бы он ни сказал, мы не можем проверить. К тому же абсолютно неясно, какие отношения связывают его с этим магом, с Ронином, который перекидывает его из мира в мир, словно почтовая карета.

– Еще не поздно его отчислить, – ненавязчиво заметил Корвин.

Граф вздохнул:

– Это разрушит все звено. Гарт и Сард – отличные бойцы. Они не останутся, если он уйдет.

– Пожалуй, так, – согласился Корвин.

– К тому же, – задумчиво продолжил граф, – это значит, что мы можем упустить прекрасную возможность.

Корвин удивленно поднял брови.

– Чужемирец не связан ни с одним из наших знатных семейств, – пояснил граф. – На него не имеют влияния все эти титулы и родственные связи. Своим рыцарским званием он обязан только королю. А это немаловажно.

Корвин кивнул:

– Палка о двух концах, ваше сиятельство.

Граф сложил перед собой ладони.

– Маркграф Норфолдский, граф Лондейл, Злотарь и даже сам король ручаются за него. Но отвечать в итоге будем мы.

– Да, ваше сиятельство.

– Как он? – отрывисто спросил граф.

– Усердно тренируется, ваше сиятельство. Хороший командир, звено одно из лучших в отряде, отличный пеший боец. Хорошо усваивает тактические нововведения. Трудности только с конным боем, верховую езду худо-бедно начал осваивать, но чтобы сражаться верхом… до этого еще далеко. Зато рыцарский меч, похоже, начинает ему покоряться, учитель меча доволен. Рустам уделяет этим занятиям не меньше пяти часов в день. Об этом уже даже ходят легенды. А целители стали жаловаться: слишком часто он ломается на тренировках.

Граф задумался. Кадровый вопрос сложен для любого руководителя, но для тайной службы он сложен втройне. И сейчас он должен был решить, стоит ли рисковать, когда на кону самая важная ценность королевства – жизнь его величества.

Раз! Раз!

Рустам сосредоточенно машет мечом. Не тренировочным деревянным, а самым что ни на есть боевым. Сверкают на солнце выгравированные руны, скалит зубы на навершии геральдический лев – королевский подарок вырисовывает в пыльном воздухе свой незамысловатый танец. Рустам в полную силу рубил сделанные из пустотелого дерева манекены, повторяя про себя слова учителя: «Никто не сможет стать мастером меча без «рубки». Ты можешь сколько угодно тренироваться деревянным мечом, можешь провести тысячи тренировочных поединков в полный контакт и все равно не освоишь меч, пока не освоишь «рубку». «Рубка» настоящим боевым оружием поможет тебе понять смысл каждого удара, поможет тебе привыкнуть к мечу и осознать его сильные и слабые стороны. Без «рубки» ты сможешь нанести в бою точный удар, но не сможешь пробить доспех и поразить врага. «Рубка» выявит все твои слабости и поможет избежать дурных привычек. Ты должен провести через «рубку» себя и каждый боевой меч, который тебе предстоит использовать».

Мастер был прав, впрочем, как и всегда. С началом «рубки» для Рустама многое стало понятнее и очевиднее. Каждый прием раскрыл перед ним свое истинное значение. Он стал осознавать, на чем основаны положения стоек и для чего нужны те или иные движения. И он наконец-то почувствовал, что такое меч. Королевский дар больше не болтался у него на поясе неуклюжим украшением. Он стал частью его. Пока еще непокорным, пока еще строптивым и тем не менее уже не чуждым – смертоносным продолжением руки. Рустам полюбил «рубку», и мастеру не приходилось его принуждать, он выполнял это упражнение с радостью.