– Гарт, ты же видел – там дети, женщины и всего четыре коровы.

– Ага, и поросят сожрали.

– И не только поросят, – серьезно отозвался Рустам.

Гарт глубоко вздохнул:

– Рустам, а ты хоть уверен, что староста твои деньги не заныкает?

Рустам задумался. Вспомнил старосту, вспомнил, как он смотрел, как разговаривал.

– Нет, ЭТОТ не заныкает.

– Да, – вынужден был согласиться Гарт, – этот не заныкает. Но дело не в нем, дело в тебе. Может, не стоит все-таки разбрасываться своим жалованьем, оно у тебя не такое уж и большое, между прочим.

– А я и не разбрасываюсь, – вяло парировал Рустам и указал на свою простую одежду. – Видишь, какой я хозяйственный.

– Вот и я о том же, – ухмыльнулся Гарт. – Добр ты, братец, чрезмерно…

– Гарт, ну хватит уже! – взмолился Рустам. – У меня и так уже вся задница в мозолях, а нам еще ехать и ехать. И ты тут еще, блин, со своими нотациями. А у этой лошади такая спина жесткая.

– Не спина жесткая, а седло, – поправил его Гарт. – Впрочем, седло тоже не жесткое, это у тебя просто кожа мягкая.

Рустам застонал сквозь зубы. И Гарт смилостивился:

– Ну ладно, Рус, чего ты. Потерпи немного, скоро привыкнешь. А лошадь я тебе и так смирную подобрал. – На его лице неожиданно появилось лукавое выражение. – Кстати о лошади… – Гарт обернулся, нашел взглядом свежеиспеченного оруженосца и прокричал: – Ласло, я тебе забыл сказать спасибо, что почистил моего коня. Очень даже неплохо получилось.

Бедный Ласло кивнул и до боли закусил губу. Откуда он мог знать, что у его патрона сэра Рустама самая не боевая лошадь в отряде, а злой меклебурский жеребец, которого он столь старательно готовил в дорогу, не рыцарский конь, а офицерский. Хорошо еще, что никто не рассмеялся, хотя улыбок в усах было попрятано немало.

Король вошел в ореховый кабинет и с видимым облегчением сбросил горностаевую мантию в руки подоспевших слуг.

– Только что понял, что ненавижу долгие и пустые переговоры с упрямыми послами, – заявил он с чувством, усаживаясь на свой любимый жесткий стул с высокой спинкой.

– Это вы об эдвитанском графе Стенарио, ваше величество? – вежливо поинтересовался граф Честер, уже успевший удобно устроиться в кресле с мягкими подлокотниками.

– Да, именно этого упрямого и напыщенного болвана я и имел в виду, – не стал деликатничать король, оставшись наедине с главой своей тайной службы. – Хотя справедливости ради нужно отметить, что он весьма и весьма неглуп, однако упрямства у него на десятерых. Это же надо, каждую неделю добиваться у меня аудиенции, чтобы по несколько часов спорить со мной по поводу Лирбужского замка.

Граф сочувственно качнул головой. Лирбужский замок с прилегающим к нему поместьем вот уже несколько десятков лет считался спорной территорией между Глинглоком и Эдвитанией, отравляя жизнь властителям и давая работу дипломатам.

– Я, пожалуй, подарю этот замок герцогу Аркскому, – мрачно пошутил Георг, – и подложу ему тем самым огромную свинью.

– Лучше бы вы подарили ему кинжал убийцы, ваше величество, – серьезным голосом заметил граф.

– Не искушай меня, Честер, – усмехнулся Георг и осекся: граф был мрачен и озабочен. – Что произошло?

– Сегодня утром мы арестовали двух дворцовых поваров и шестерых поварят, ваше величество. Они отравили блюда, предназначенные для вашего стола. Причем сделали это очень искусно, дегустатор ничего бы не почувствовал и умер бы только через неделю после вас. Если бы не внимательность Агирье и не подозрительность Бертрама, вы были бы уже мертвы, ваше величество.

Георг помрачнел. Он шумно выдохнул воздух и скрестил перед собой ладони.

– Какая эта уже по счету попытка?

– Четвертая, ваша величество.

– Как им удается каждый раз с такой легкостью вербовать вроде бы верных людей?

– Это работа не одного месяца и даже не одного года, ваше величество. Это – многолетний труд, глубокое внедрение, разветвленная сеть, умеющая стремительно отрезать засвеченные ячейки, агенты, завербованные про запас и потому особенно опасные. Против нас играет мастер высшей пробы, ваше величество. И мы начинаем пасовать перед ним.

– Никогда не думал, что услышу подобные слова от графа Честера.

– Граф Честер если и был самонадеян, то только в молодости, ваше величество. Нас атакуют по всем фронтам, мы не успеваем реагировать. Система безопасности недостаточно гибкая, необходима срочная реорганизация.

– Орден телохранителей?

– Да, ваше величество. Орден непосредственно обеспечит вашу безопасность, это позволит тайной службе вести более основательную работу на дальних подходах и начать контратаковать.

– Хорошо. Не будем затягивать. Где проект?

– Вот, ваше величество.

Граф положил на стол толстую папку. Георг открыл первую страницу и прочитал:

– «Орден рыцарей-найманов». Уже интересно. Почему найманов, почему не телохранителей?

– Правила жанра, ваше величество. Чем больше романтики, тем меньше вопросов.

– И чем больше внешнего блеска, тем легче скрыть внутреннее содержание, – подхватил Георг.

– Абсолютно верно, ваше величество. У вашего предка, короля Ноймана, в то время когда он еще не был королем, но уже начал собирать дружину, был телохранитель – рыцарь по имени Найман.

– Если уж быть точным, Честер, – усмехнулся Георг, – то его тоже звали Нойман, но историки, чтобы не путаться, немного изменили имя.

– Я знаю, ваше величество, и вы это знаете, а прочих подобные подробности не особенно интересуют. Им больше нравятся легенды, а в легендах сей храбрый рыцарь известен исключительно как Найман.

– Ну да, а еще в легендах говорится, что Найман спас жизнь королю Нойману, заслонив его от удара дракона.

– На самом деле это было копье, ваше величество, – улыбнулся граф. – Но людям приятнее думать, что это был дракон. В конце концов, важен сам факт, что рыцарь Найман выполнил свой долг до конца, и в этом сходятся и легенды, и история.

– Согласен, – сказал Георг, – это красиво. И не только красиво, но и достойно. Пускай будут рыцари-найманы. Продолжим. – Он перелистнул страницу. – Ага, иерархия ордена. Так: один магистр, ему подчиняются десять командоров, каждому командору подчиняется пять братьев рыцарей, каждому брату рыцарю подчиняются пять братьев воинов. Получается принцип пирамиды.

– Да, ваше величество, это придает необходимую гибкость.

– Двести пятьдесят братьев воинов, пятьдесят братьев рыцарей и десять командоров. Почти полноценный полк, – заметил Георг.

– Только в числовом выражении, ваше величество. В боевом – это намного, намного больше, чем какой-то полк. Гибкая и мобильная боевая единица, имеющая только одного господина – вас и только одну цель – вашу безопасность.

– Я буду великим магистром ордена? – уточнил Георг.

– У ордена не будет великого магистра, вы будете сувереном ордена, ваше величество.

– Очень предусмотрительно, – заметил Георг. – Великого магистра теоретически могут переизбрать, с сувереном такая возможность исключена в корне.

– Абсолютно верно, ваше величество. У ордена только один господин – король.

– А магистр?

– А магистр в таком случае всего лишь начальник вашей охраны. Которого можете назначить только вы, причем необязательно из членов ордена.

– У меня возникла идея, – улыбнулся Георг, – назначить первым магистром ордена некоего графа Честера.

– Не самая лучшая идея, ваше величество, – покачал головой граф. – Сосредоточившись на ордене, я упущу из-под контроля тайную службу, сосредоточившись на тайной службе, упущу из виду орден. И то и другое – смертельно опасно. К тому же магистр ордена кроме всего прочего должен быть специалистом своего дела – мастером-телохранителем.

– И кого же ты порекомендуешь?

– Сэра Корвина Талбота, ваше величество.

– Ты в нем уверен?

– Да, ваше величество. Помимо подходящих качеств и навыков у сэра Корвина есть и еще один, очень весомый, плюс. Он не любит Злотаря, и Злотарь отвечает ему взаимностью.