– Женщин? Ни одной, о которой можно вспомнить, – нежно ответил Марко, ласково смахнув с ее щеки прядку волос.

Но выражение его синих глаз сказало ей, что он лжет. В который уже раз.

Почему ему приходится лгать?

– Марко… – начала было она, но он снова опустил голову и принялся ласкать губами и языком ее тело. Все ниже и ниже, вот он прикоснулся к одному соску, вот к другому, они стали твердыми и набухшими от желания. Он покрыл поцелуями ее живот, приблизился к самым потайным ее местам, вот он раздвигает ей ноги и вонзает язык в ее женское естество.

Мысли ее спутались, осталось только страстное желание наслаждения, помутившее разум.

Он был всегда так неправдоподобно хорош в любви…

Он был хорош во всем.

Так хорош…

Эй Джи закрыла глаза, отдаваясь нахлынувшим на нее волнам наслаждения. Так хорошо ей еще не было никогда. Она чувствовала себя так, словно прошла целая вечность с тех пор, как они были последний раз близки. Но это же совершенно невозможно. Они были вместе практически каждую ночь с тех пор, как познакомились, но ненасытная страсть неудержимо снова и снова влекла их друг к другу.

– Я все время тебя хочу, – прошептала она и застонала, когда Марко приник к ее губам страстным влажным поцелуем, одновременно раздвигая своим бедром ее ноги.

– Я тоже тебя хочу…

Она застонала, и он вторил ей тем же, когда его мужская плоть вошла в нее, обжигая страстью.

– Как хорошо… как мне хорошо… не оставляй меня, Марко, пожалуйста, не оставляй меня…

– Я не оставлю тебя, – ответил он, медленно и нежно двигаясь и не спуская с нее глаз. – Я люблю тебя.

– О, Марко, – пробормотала Лия во сне, лежа на пыльном деревянном полу полуразвалившегося сарая. Эротическая греза уносила ее все дальше и дальше от действительности. – Я тоже люблю тебя.

– Я понимаю, что вы и слышать об этом не хотите, – сказал Альберто, когда машина медленно, во второй раз проехала по западной ветке магистрального шоссе штата Нью-Йорк, – но я думаю, что они давно скрылись. На сегодня хватит, завтра мы снова попытаем счастья.

Он заметил, как Рамон и Хондо быстро переглянулись и Рамон пробормотал себе под нос:

– Одного вслед за вторым…

Вообще-то Альберто собирался сказать им, что он не раздумал их преследовать, но нельзя же так сходить с ума и делать глупости.

Вместо этого он теперь прикусил язык и забарабанил унизанными золотыми кольцами пальцами по стеклу, вторя звонким ударам капель дождя по крыше и ритмичным звукам дворников, скребущих по ветровому стеклу.

Эти два кретина не понимают сами, что творят. Сначала они настояли на том, чтобы проехать по дороге обратно в направлении Массачусетса десять миль, чтобы перехватить Марко, если он сделал круг.

Это было бы смешно, если бы вдруг Марко, свернув с шоссе, что было вполне разумно, вдруг снова на него выехал.

Нет, они с Эй Джи Саттон, несомненно, где-то спрятались, ожидая наступления темноты. Даже теперь, под покровом ночи, маловероятно, что они продолжат путь по шоссе. Особенно если учесть разыгравшуюся непогоду.

Альберто давно уже устал от этой бессмысленной игры в кошки-мышки. Он уже давно порывался позвонить Виктору и сказать ему, что след беглецов пока потерян.

Рамон и Хондо отказались это делать. Именно Рамон решил проехать назад. Сначала они выбросили окровавленный труп шофера в овраг, а затем поехали по знакомой дороге, внимательно вглядываясь в кустарник, растущий по обочине шоссе, в поисках следов, которые должна была оставить машина, свернувшая с шоссе в лес.

В ночной тьме под неистовым дождем было почти невозможно что-либо разглядеть в свете автомобильных фар, которые, казалось, только сгущали мрак.

– Что это? – вдруг резко выкрикнул Хондо, оторвав мускулистую руку от руля и указывая ею куда-то вперед.

– Где? – спросил Рамон, вытянувшись вперед и всматриваясь во тьму сквозь ветровое стекло.

Теперь и Альберто разглядел в зарослях кустарника брешь, которая давала начало дорожке, ведущей к деревьям. На шоссе, даже в темноте, были видны черные следы автомобильных шин, сворачивающие с прямой дороги в лес.

– Ветки, – объявил Хондо, обернувшись к Альберто с самодовольной ухмылкой. – Ветки сломаны. И следы торможения – они проехали здесь.

– Но, может быть, это не они, – запротестовал Альберто просто из духа противоречия.

– Может быть, не они, – зло передразнил его Рамон. – Ты что, заболел? Кто еще мог так лихо свернуть здесь, поломав ветки и оставив такие отпечатки шин, словно за ним черти гнались?

– Так чего мы ждем? Вперед, – нетерпеливо скомандовал Альберто, словно эта идея с самого начала принадлежала ему. – Поехали по следам и посмотрим, где они прячутся.

Подпрыгнув на низком бордюре, машина съехала с шоссе. Проехав между деревьями, они выбрались на узкую, заросшую травой просеку.

Альберто скорчил гримасу и прорычал:

– Смотри на…

Послышался скрежещущий звук, и машина забуксовала.

– Грязь, – подытожил Альберто. – Мы застряли. Что теперь?

– Выходи и толкай, – велел Хондо, повернувшись к Альберто с таким выражением глаз, что тот сразу притих.

– Пойдем вместе, Рамон, – сказал Альберто, нерешительно положив руку на ручку дверцы.

– Зачем нам вдвоем мокнуть и пачкаться? – лениво спросил Рамон, положив ногу на ногу и демонстрируя Альберто шикарные туфли от Гуччи. – К тому же ты сильнее, чем я. Посмотри, я же всего-навсего маленький сморчок.

Рамон и Хондо довольно расхохотались.

Альберто с силой захлопнул дверцу, чтобы не слышать их издевательского смеха, и по грязи потопал к заднему бамперу. Он наклонился и уже было начал толкать автомобиль, как вдруг ярко вспыхнула молния, осветив окрестности. В гуще деревьев что-то блеснуло.

Альберто сморщил лоб и сделал несколько шагов вперед, чтобы лучше разглядеть то, что он увидел. Неужели это?..

– Эй! – Альберто бросился к машине и забарабанил в ветровое стекло. – Хондо! Рамон! Посмотрите!

Он показал рукой в сторону своей находки и сквозь пелену дождя увидел, что они заметили машину, спрятанную в деревьях в нескольких ярдах от них.

Лию разбудил монотонный шум дождя и ветра. Она открыла глаза, не сразу сообразив, где находится.

– Марко! – с надеждой в голосе позвала она. Вдруг он ушел?

– Что? – донесся до нее приглушенный ответ. Марко был совсем рядом. Лия ощутила невыносимую досаду и разочарование.

– Который час?

Короткая пауза, затем она увидела, как в нескольких дюймах от ее бедра вспыхнул светящийся циферблат часов.

– Два пятнадцать, – коротко ответил он. – Ты не голодна?

– Голодна? Сам посуди, до выхода из дома я выпила только стакан апельсинового сока и… больше ничего. Нет, я нисколько не голодна. С чего бы мне проголодаться?

Марко не ответил.

– Да, кроме того, какая разница, голодна я или не голодна? Что ты собираешься делать – заказать лапшу в китайском ресторане?

Марко фыркнул, и даже Лия оценила комизм ситуации: раздается стук в дверь этой хибары и появляется посыльный на велосипеде с промасленным пакетом в руках, а в нем – поджаренные сочные ребрышки, запеченные яблоки и жареная картошка…

– Вытяни вперед руку, – произнес Марко.

«Великолепно, – с горечью подумала она, – снова наручники».

Лия хотела было отказаться, но потом передумала: какой смысл сопротивляться? Марко все равно сделает с ней все, что захочет.

Она громко вздохнула и, проворчав: «Прекрасно, вот моя рука», – протянула ему руку.

К ее изумлению, она не ощутила прикосновения холодного металла.

Вместо этого он нежно взял ее пальцы в свою ладонь и положил ей в руку что-то круглое и гладкое.

– Что это? – спросила она, ощупывая предмет. – Это похоже на…

– Яблоко, – уверенно подтвердил он. – Попробуй.

– Хорошо, дай-ка я подумаю… О, так оно же отравлено! Да?

– Ты что, Белоснежка? Ешь яблоко, – прикрикнул он на Лию. – Если, конечно, не хочешь умереть с голоду.