— Заходи быстро. Тебя никто не видел?

— Никто, не бойся. Я ненадолго.

— Я боюсь не за себя, а за тебя. Где ты был? Ты великолепно выглядишь! Клянусь, ты вернулся с Лазурного берега!

Жильбер плюхнулся в кресло.

— Я возвращаюсь из Рамбуйе. Помнишь то место?

— Помню ли я? Ты лучше расскажи мне, что заставило тебя сглупить и смотаться таким вот образом?

Глаза Жильбера стали влажными от избытка благодарности. Вот, наконец, хоть нашелся человек, который не считает его преступником! Он посмотрел на Паскаля. Тот, высокий и худой, был одет в старинный халат с широкими рукавами. Его тонкие пальцы играли сигаретой. Он открыл шкатулку-сигаретницу.

— Хочешь?

— Да, спасибо.

Дым показался Жильберу сладким, его распирало от чувств. По ногам все еще пробегала конвульсивная дрожь, которую он не мог унять. Паскаль проницательно глядел на него. Он заметил:

— Ты изменился буквально за несколько дней. Мне кажется, выглядишь более зрелым.

— Я перезрел. Пора на свалку.

— Во всяком случае, мои поздравления по поводу того, как ты ушел от полиции. Они тебя ищут в направлении Камбре?

— Теперь уже нет. Они сейчас скорее в Рамбуйе.

Паскаль, не глядя на Жильбера, задал ему вопрос. Его губы едва заметно дрожали:

— Скажи, старина. Ты действительно убил этих девчонок?

Удрученный Жильбер развел руки.

— Ты мне не поверишь, но я сам ничего толком не знаю об этом! В глубине души я уверен, что никого не убивал. Уверен. Но слишком много людей убеждены в обратном! Сорок три миллиона французов не могут ошибаться одновременно! А я ведь совсем один!

Паскаль прикуривал каждую следующую сигарету от окурка предыдущей. Он сказал:

— Все свидетельские показания явно совпадают. И земля в твоей машине. Даже одна из твоих шахматных форматок, которую нашел мальчишка сегодня или вчера утром в медонском лесу в двухстах метрах от места преступления!

Жильбер поднял недоверчиво глаза.

— Форматка?

— Ну да! Как будто ты не знаешь, что это такое! Бумажный квадрат, на котором изображена шахматная доска и куда ты наклеивал фигуры для твоих задач! А сзади ты еще напечатал свои имя и адрес! Мальчишка искал там какие-то цветочки, а нашел ее. Ветром ее отнесло туда, поэтому при первом осмотре полиция ее не обнаружила.

Жильбер схватился руками за голову.

— Все сомнения отпадают. Я сумасшедший. Я совершил эти преступления. Тебе лишь остается вызвать полицию.

— За кого ты меня принимаешь? Ночь ты проведешь здесь совершенно спокойно. А завтра утром я пойду за врачом.

Длинная рука в успокаивающем жесте легла на согнутые плечи Жильбера.

— Ты неподсуден, старина. Тебя будут лечить и вылечат. Ты не можешь нести ответственность. Если твоя мать…

Они обменялись взглядами, которые многое говорили, и Паскаль осекся.

— Старик, извини меня. Ты ел?

— Я не голоден. Ты давно видел Жерара?

— Нет. Он вот уже четыре или пять дней как уехал из Парижа по своим делам.

— А твою машину починили?

— Да.

Они спокойно разговаривали о том, о сем, как приятели, которые не виделись несколько дней. Паскаль постелил Жильберу на диване и затем пошел в ванную. Жильбер медленно раздевался. У него в голове автоматически заработала маленькая счетная машинка. Сначала сложение, потом вычитание. Получившийся результат неизбежно подсказывал ему единственно правильное решение.

Ему оставалось лишь получить подтверждение. Но как?

Он закончил раздеваться и лег. Появился Паскаль в пижаме. Ему нравились широкие рукава, бесконечные воротники, мудреные складки. Он был похож на русского князя.

— Постарайся уснуть, Жильбер. Я тебе приготовил выпить.

Жильбер взял хрустальный стакан, поднес его к губам. Чистое виски. Он сделал несколько глотков. Паскаль ему пожелал спокойной ночи и удалился в свою комнату. Жильбер не допил свой стакан.

Бесшумно встал, сел за письменный стол, взял бумагу и ручку. Он собирался подготовить статью для «Ля Капиталь», в которой изложит свою версию событий, свою правду.

Он открыл один ящик стола, потом другой. Как раз тогда, когда он его закрывал, открылась дверь комнаты. В двери появился Паскаль и беззвучным голосом спросил:

— Что ты ищешь?

— Ничего, я пишу. Я вот только сейчас все вспомнил. Внезапно это пришло мне в голову. Я знаю, как все произошло.

Паскаль выдавил из себя смех и обеими руками оперся о стол, возвышаясь над Жильбером.

— Рассказывай!

— Одну минуту.

Быстрым движением Жильбер схватил рукав пижамы Паскаля и задрал его над запястьем. На белой коже выступали три царапины. Паскаль живо отдернул руку и, опустив рукав, спросил:

— Что это ты?

— Ничего. Но тем не менее я счастлив узнать, что убийца — это ты!

Машинальным движением Паскаль потер запястье, где когти кота оставили свои следы. Он отступил назад и сел. Казалось, он сейчас заплачет.

— Ты знал? — спросил он. — Ты знал все это время?

— Нет. Ты только что дал мне объяснение, которое я искал. Я солгал тебе, когда сказал, что все помню. Мне было это нужно, чтобы увидеть твою реакцию. Мне было достаточно твоей реакции. Ты слишком все хорошо задумал.

Он без всякой ненависти говорил с человеком, который хотел его подставить. Паскаль — больной, никому не нужный человек с обнаженными нервами. Он не мог сетовать на него. Он знал, что это было именно так. Паскаль спросил:

— Что ты собираешься делать?

— Позвонить в полицию. Я не могу, Паскаль, позволить тебе опять взяться за старое. Не могу.

Паскаль опустил голову. Он дрожал всем телом. Потом он прошептал печальным голосом:

— Ты знаешь, я не хотел их убивать. Я не хотел. Но затем в какой-то момент я не знаю, что произошло со мной… Нужно было, чтобы я убил.

— А кот? Нужно было тоже, чтобы ты его убил?

— Да. Зови полицию, надо кончать с этим. У меня часто возникало желание сделать это. Только я не мог.

Жильбер снял трубку и уже начал набирать номер, как вдруг положил ее обратно. Паскаль смотрел на него с удивлением. Он дрожал все больше и больше. Перед тем как сдать преступника в полицию, Жильбер хотел проверить свою теорию. Он спросил:

— В четверг вечером, когда ты… убил Денизу. Как это произошло?

— Жильбер, я тебя умоляю. Я не хочу об этом говорить.

— Представь себе, я тоже не хочу. Но будет нужно, чтобы ты об этом рассказал, да ты и не закончил говорить об этом полицейским! Ты знал эту девушку?

— Нет, но я уже видел ее один раз с ребятами в кафе «Бонапарт», но это все. И никогда с ней не говорил.

Жильбер вынул сигарету из пачки, лежавшей на столе, и закурил.

— Что ты делал в тот вечер? Ты гулял?

— Да. После ужина я попробовал позвонить тебе, но тебя не было дома. Я подумал, что ты с Клотильдой. Я захотел прогуляться. Было тихо. Я дошел до Сен-Жермен-де-Пре, и мне показалось, что я узнал твою машину, которая стояла у тротуара. Оглядел ее. Это была 403-я модель, которую я тебе продал. Тогда я начал тебя искать. На террасе ром-бара ты сидел за столиком рядом с этой девушкой…

Он замолчал. Он не хотел воскрешать в памяти дальнейшие события. Жильбер отметил, что совершенно нормально, что Паскаль узнал его машину среди других, которые там стояли, ведь и в самом деле продал ему эту машину. Простой профессиональный рефлекс. Жильбер продолжал задавать вопросы:

— Много было людей? Были свободные места на террасе? Стояли люди в очереди на тротуаре в ожидании свободных мест?

Паскаль утвердительно кивнул головой.

— Ты подходил ко мне?

— Нет. Я не осмелился. Ты смотрел в мою сторону. Я делал знаки, но ты не видел меня. Тогда я понял, что ты пьян. Твои глаза ничего не отражали.

— Ну и что ты сделал?

— Я подошел к столу и заговорил с девушкой, вдруг я почувствовал желание увезти ее. Но у меня не было машины, она была в ремонте…

— А ты не захотел привести ее к себе. Ты уже имел намерение убить ее.