Гном не дал себе смутиться из-за этого первого удачного ответа на удар. Не обращая внимания на боль, он повернул свой клинок, освободил его от меча противника и снова пошел вперед. Он подумал, не применить ли повороты запястья. Они всегда пользовался ими против молодых противников. Эта игра запястьем сбивала с толку неопытных бойцов и в конце концов овладевала их вниманием настолько, что они забывали следить за движениями собственного оружия.

Игрушки не подействовали. Леарко явно был опытным бойцом: он начал подражать Идо, отвечая ударом на каждый удар. Изменение ритма не нарушало его ориентацию, он ни разу не ослабил внимание, все время был готовым к бою, быстрым и ловким. Последний удар — и Идо возвратился на безопасное расстояние.

— Ты становишься лучше.

Леарко не ответил. По его глазам и лицу было видно, что его мысли были не здесь.

— Ты знаешь, зачем твой отец хочет получить мальчика?

Гному показалось, что Леарко растерялся, услышав этот вопрос. Потом принц ответил:

— Он дал мне приказ. Я его подчиненный и выполняю, что приказано.

А потом нанес без предупреждения необычный удар снизу, который Идо был вынужден отбивать из непривычного для себя положения. Он оказался в невыгодном положении, и Леарко начал его теснить. Гному пришлось отступить, а этого с ним не случалось уже очень давно. За все долгие годы своей борьбы он ни разу не оказывался по-настоящему в трудном положении во время боя. Это время темных интриг не смогло произвести на свет ни одного воина, хотя бы немного похожего на Деинофоро, Рыцаря Черного Дракона, который выколол Идо глаз и которого Идо в конце концов убил своей рукой во время Великой Зимней Битвы. Это Деинофоро был его самым грозным противником.

Нога Идо наткнулась на какой-то выступ, и он упал на спину. Гном решил, что это конец: меч Леарко уже искал его горло, но он откатился в сторону и оказался на чем-то необычно плотном.

Меч принца на мгновение замер над самой землей, и этого времени Идо хватило, чтобы нанести удар по клинку противника и снова принять боевую стойку.

Он бросил взгляд на препятствие, желая понять, что это было. Это оказалось крыло дракона, который был чем-то оглушен — вероятно, той вспышкой света. Не Сан ли это сделал?

— Мне известно, что ты остался без помощника, — сказал он своему врагу, имея в виду дракона.

— Я умею сражаться и без него, — ответил принц.

Идо покачал головой:

— Видно, твой отец не усвоил этот мой урок… Всадник Дракона, сражаясь, всегда держит своего дракона рядом с собой, даже когда находится на земле и беззащитен. То, что ты позволил, чтобы твой спутник получил такой удар, ясно показывает, что тебе далеко до истинного Всадника.

Леарко нанес свой удар, но сделал это под действием подавленного гнева, и удар получился слабым и неловким. Идо воспользовался этим и сделал выпад. Юноша едва успел спастись от смертельного удара, шагнув в сторону, но был легко ранен.

На этот раз отойти на безопасное расстояние пришлось принцу, и он сделал это, немного согнувшись из-за раны в боку. На мгновение его лицо сморщилось от боли.

— Так ты знаешь или нет, зачем твой отец хочет получить мальчика?

— Это не важно!

Леарко начинал нервничать. Он переложил меч в другую руку и пошел в атаку. Большой разницы не было: левой рукой он владел мечом так же хорошо, как правой. Идо последовал его примеру и тоже сменил руку.

Они снова начали биться клинком о клинок, принц в совершенстве владел боевым искусством. Но Идо чувствовал, что это — только школьная выучка, Леарко не чувствовал настоящего желания победить. В попытках принца нанести ему удар не было ни ненависти, ни хотя бы твердой решимости выполнить задание. Было, может быть, чувство долга, но долга перед самим собой.

А он сам, наоборот, был готов на все, чтобы спасти Сана. Тут Идо услышал слабый стон мальчика, и это дало ему силы для новой атаки.

Леарко начал отступать.

— Чтобы победить, надо всерьез желать победы! — крикнул Идо и сделал выпад. В этот раз — никакой жалости, не как пять лет назад, когда он пощадил Леарко и этим позволил ему стать тем, что он есть сейчас.

Было похоже, что Леарко ослабил защиту, почти казалось, что он хочет умереть. Он качнулся назад, глядя перед собой пустыми, невидящими глазами. Это не тронуло Идо: гном только немного изменил траекторию удара. И тогда молодой противник поднял меч и заставил его сделать широкое движение рукой. На этот раз ребро словно взвыло от боли. Идо потерял координацию и споткнулся, успев подумать, что нога Леарко вовремя оказалась в нужном месте.

Гном покатился по земле, сам не веря тому, что произошло. Он уже забыл, когда падал в бою, — так давно этого не случалось. А теперь — сбит с ног мальчишкой.

Он лежал на спине, и меч принца был приставлен сбоку к его голове. Идо поднял голову и посмотрел на Леарко.

Тот не проявлял никаких чувств — ни радости от победы, ни жажды крови. Ничто не нарушало полнейшего спокойствия его лица. Его дыхание было немного учащенным.

— Иногда достаточно быть хитрым, чтобы победить.

Идо улыбнулся. Меч еще был у него в руке. У него появилась одна мысль — отчаянная, но, может быть, она поможет ему выбраться. Он не хотел сдаваться.

— Это называется обман.

— Ты ошибаешься, это хитрость. С тех пор как я встретился с тобой, я только этому и учился.

В его голосе был холод бездонной пропасти. Кто он на самом деле, этот юноша? Чего хочет и что побуждает его действовать?

— В тот раз ты сказал мне правду? Ты тогда в самом деле прилетел искать выживших?

Глаза Леарко наполнились болью. Идо сжал рукоять меча.

— Это была правда.

— Твой отец хочет получить мальчика для того, чтобы его убить. Он заключил договор с Гильдией, продал свою душу за власть. Ты действительно хочешь ему помочь?

Леарко опустил глаза, и его меч слегка дрогнул.

Идо вскочил на ноги. Лезвие противника слегка задело его плечо, но он не остановился. Потом его клинок описал широкий круг, и на груди Леарко появилась длинная красная черта. Принц качнулся назад, но удержался на ногах и не коснулся земли.

Идо ясно понимал, что Леарко мог бы остановить его. Уловка, которую он применил, была простой, и мальчику хватило бы немного быстроты, с которой он действовал раньше, чтобы она не сработала. Но Леарко этого не сделал.

Леарко поднес руку к груди. Рана была всего лишь царапиной, но, должно быть, сильно болела.

— Увози его.

Идо посмотрел на принца.

Тот поднял взгляд и сказал:

— Однажды ты спас мне жизнь, уходи с мальчиком.

И бросил меч на землю.

Идо с трудом смог поверить в это, но не заставил Леарко повторять эти слова дважды.

Сан сидел рядом с драконом и держался рукой за лодыжку. Он явно был не в состоянии встать сам. Конь лежал без признаков жизни на расстоянии нескольких локтей от него с распоротым животом.

— Все в порядке? — шепотом спросил гном.

Сан ответил слабым кивком.

— Я не знаю, что случилось. Этот свет — мне было страшно.

— Все в порядке.

Он взял мальчика за плечо. Коня у них больше не было, нужно было идти пешком.

Леарко стоял неподвижно и молча смотрел на них.

Идо повернулся к нему:

— Ты не обязан следовать за отцом — не был обязан тогда, и тем более не обязан сейчас.

— Я его сын, — с грустной улыбкой ответил Леарко.

Идо вспомнил свое детство. Он был сыном свергнутого короля и рос полный ненависти и желания отомстить, он тоже был опутан этой сетью любви и долга, которую невозможно разорвать.

Он не стал больше ничего говорить, взял Сана за руку и исчез в ночи. На этот раз он чувствовал, что еще увидит Леарко, что история его жизни закончится еще очень не скоро.

Путь к дому Сеннара был спокойным. Долгие переезды на драконах-кагуа и тихие ночи под звездами. По вечерам было прохладно, и путешественникам приходилось спать рядом с драконами, чтобы согреться. Дождь шел всего один раз, и они укрылись от него в большой пещере.