— А что тут странного? — удивился он. — Сейчас время такое. Чтобы стать богатым, не обязательно проработать сто лет, иметь хорошее образование или богатую родню. Если хотите знать, — конечно, она хотела! — я свой первый миллион заработал на паленой водке. Еще лет десять назад. Только бизнес этот, я имею в виду торговлю спиртным, легальную и не легальную, контролируют очень уж неприятные люди. Пришлось уступить в свое время. Вообще-то к тому моменту у меня уже был маленький, но надежный капиталец. Я не шиковал и не бесился от денег, я мечтал тогда заработать так, чтобы ничем не заниматься до конца дней своих. Поэтому все свои доходы хранил в надежном банке за границей.
— Получилось? — Соня тоже мечтала о безбедной и беззаботной жизни.
— Да, вполне. — Мамедов чуть улыбнулся и продолжил свой рассказ: — Когда меня вытеснили, спасибо не пристрелили, из водочных дел, я умотал за кордон. Честно говоря, очень струсил тогда... Надо было отсидеться. Я покатался по Европе автостопом, выучил, более или менее, французский и итальянский языки, посмотрел, как люди живут, к чему стремятся. Знаете, они там все стремятся к стабильности. Хотят свой дом, семью, детей. А я понял для себя, что даже этого не хочу. Мне достаточно быть перекати-полем, мотаться по городам и весям, знакомиться с людьми. И проводить отпуск под парусом собственной маленькой яхты в Средиземном море.
— Боже мой, — Соня на миг забыла о своих неприятностях и завороженно слушала его, чувствуя, как откликается на его рассказ одна глубоко спрятанная струнка в ее наглухо закрытом сердце. — Как же хорошо!
— Да, — довольно засмеялся он. — Хорошо! Вы понимаете это?
— Да, — она тоже улыбнулась.
— Я все искал занятие, подходящее к этим моим мечтам. Однажды познакомился с хозяином виноградников во Франции, и он предложил мне попробовать найти в России точки сбыта для его вина. Я подумал, подумал, взял и согласился! Только в Москву, где меня дружки могли встретить, не стал соваться, а поехал по глубинкам, по городам и весям! Сначала не очень получалось, а потом дело пошло. Оказалось, очень выгодно. Я нашел еще производителей вина в Европе — немцев и испанцев, а потом и других. Научился отличать истинное качество от лошадиной мочи. Вскоре прибыли повалили нешуточные. Потом узнал, что авторитета, который меня прессовал в свое время, пристрелили. И тогда окопался в столице, открыл свой офис, нанял работников. Сейчас же решил немного географию свою расширить. Если честно, соскучился по приключениям. Приехал в Гродин, встретил вас.
— А у меня такое... — мрачно сказала Соня, стряхнув с себя очарование. История Васи Мамедова ей понравилась. Он говорил просто и искренне, вроде бы с самим собой. Но только что ей от этого рассказа? С ее проблемами теперь не сказки слушать, а думать надо. Или не думать, а взять у него бабки? Если он аферист — то так или иначе ее надует. Да и важно ли это, когда на кону жизнь Игорька? Пусть возьмет все, что есть у нее, только пусть отдаст сына!
Она снова изучающе посмотрела на Мамедова. Врет или нет? Может, она напридумывала с три короба, а он и ни при чем? Но вот жизнь уже била ее, показывала, что к чему. Люди корыстны, они всегда помнят: кто смел — тот и съел! Ну, кто просто так деньги швыряет для малознакомого человека? Конечно, Мамедов выглядел респектабельно, этого не отнять! При более близком знакомстве он оказался немного проще — хорошо отесанным простым парнем из тех, что запросто отдадут последнюю шелковую рубашку и поделятся последней бутылкой текилы.
Так, пребывая в сомнениях, Соня и вернулась домой. Мамедов высадил ее у подъезда, ненавязчиво повторил свое предложение, но видя сдержанную реакцию Сони, настаивать не стал, а отбыл восвояси.
Соня поднялась на лифте на шестой этаж и, стиснув зубы, вошла в свою квартиру. Антонина Васильевна встретила ее напряженным молчанием. Няня боялась, что хозяйка обвинит ее в халатном отношении к своим обязанностям. Соня так бы и сделала, если бы рубила сгоряча, но после разговора с Мамедовым она была почти спокойна. То есть внешне невозмутима, а внутри — изнывала от страха и балансировала над краем бездны, на дне которой царила дикая паника.
— Антонина Васильевна, — обратилась она к няне. — Прежде всего, я хочу сказать, что никто вас ни в чем не упрекает! Поймите, я бы поступила точно так же. И потом: вы няня, а не бодигард!
— Кто? — обалдело, но с облегчением переспросила женщина.
— Телохранитель. Я имею в виду, что вы не обязаны охранять ребенка от похитителей. У вас иные задачи. Не плачьте, все будет хорошо!
Потом настало время звонков. Соня набирала номера близких знакомых, не нуждающихся в средствах, но никто не мог ей пообещать одолжить такие деньги в самом скором времени и на достаточно длительный срок. К тому ж, она боялась раскрывать истинные причины такой острой нужды в деньгах. Соня говорила, что это «по делу» и большинство ее знакомых тут же начинали лихорадочно соображать, что это за дело такое и какие барыши получит эта хитрая стерва Бочкарева.
«А ведь придется звонить Мамедову!» — подумала она, набирая последний номер из списка. В трубке раздалось «Алло!», сказанное серебристым контральто и Соня почти закричала:
— Света! Света! Похитили Игорька!
— Боже мой! — в голосе подруги прозвучало такое горячее сочувствие, что Соня даже прослезилась. Честно признаться, она звонила Свете Фирсовой вовсе не для того, чтобы занять два миллиона. Ей хотелось рассказать правду о своей ситуации и услышать ободряющие слова от последнего по-настоящему близкого человека в своей жизни.
— Света, они хотят два миллиона, а у меня нет. Надо все продавать. На это уйдет время, а Игорек в руках бандитов! Света, мне так страшно, так страшно!
— Сонечка, ты же не паникуешь?! Держись!
— Света, у тебя нет денег?
— Ох, Соня, ты же знаешь... Прости!
Конечно, Соня знала! Света была просто нищей при весьма обеспеченном муже. Единственное, на что она рассчитывала, это какие-нибудь светкины заначки. Но раз нет, то нет.
— Знаю, Свет, не извиняйся. Я найду деньги. Мне один человек предложил. Только я не знаю его совсем... Как бы не влипнуть!
— Соня, ребенок — это главное! — убежденно сказала Света. — Соня, бери деньги где дают, даже если надо душу заложить.
— Да, ты права, ты права! — благодарно ответила Соня и добавила тяготившее ее: — Знаешь, Света, а ведь меня Бог наказал...
— За что?
Соня рассказала про горе в семье Маловичко и про то, как отказала ему. Она услышала, как на том конце провода раздался тихий щелчок зажигалки. Потом Света неуверенно произнесла:
— Может, ты была неправа... Но... Теперь...
— Если с Игорьком обойдется, — решительно прервала ее Соня, — я найду где взять деньги и для Насти Маловичко. Клянусь тебе!
— Хорошо, хорошо. Ты только не нервничай! Все будет хорошо, и ты поступишь хорошо!
— Спасибо тебе.
— Ой, да за что?!
— За совет. — Соня хотела еще добавить что-нибудь, но почувствовав в горле ком и смогла только попрощаться: — Пока!
— Позвони мне, когда все решится, — попросила ее Света.
— Угу...
Соня бросила трубку, в попытке успокоить нервы нарезала быстрым шагом пару кругов по своей гостиной и набрала номер Мамедова.
— Василий Казбекович! Это Соня Бочкарева. Я решила принять ваше предложение.
Мамедов приехал буквально через двадцать минут. В руках он держал чемоданчик с деньгами. Увидев их, Соня решительно отогнала прочь вновь зароившиеся подозрения. Тем не менее, уловив ее недоверчивый быстрый взгляд, торговец вином решил объяснить ситуацию:
— Я подумал, что вам денег за вечер не собрать. Знаю я этот, простите, провинциальный взгляд на вещи. Особенно в нашей с вами сфере, среди торгашей, — он улыбнулся, словно признавая их принадлежность к одному и тому же цеху. — Поэтому сразу заехал в банк по дороге от вашего дома. Пришлось немного поскандалить с управляющим и покачать права, но денежки я выбил.
