8 июля 2003 года.

— Светка, приве-ет!

Голос Наташи Напханюк при первых фразах разговора всегда звучал так, будто она вела самое дурацкое телевизионное шоу в истории человечества.

— Ой, привет, Наталья! Как твои дела?

— Мои дела? — переспросила Наташа уже нормальным голосом. — А, как жопа бела!

— Очень смешной речевой оборот! — отозвалась серьезно Света. — Подожди, я за сигаретой схожу!

По звуку в мембране было понятно, что она положила трубку на стол и застучала каблучками прочь. Наташе было слышно, что в комнате работает телевизор, пугающий новостями из Ада, а попросту говоря, передающий сводку последних событий. Цоканье вновь приблизилось к трубке и Света, выдыхая дым, сказала:

— Я здесь! Ты еще не заснула?

— Нет, — отозвалась Наташа. — Я вообще теперь плохо сплю.

— Почему это?

— Ой, да так все надоело! Ужас! Гриня звонил, сволочь, говорит — денег у него нет, в этом месяце он не заплатит мне ничего, кроме алиментов. А это, сама понимаешь, копейки! Как все надоело! На работе задолбали, родители требуют, чтобы я ездила к ним в деревню на выходные огород полоть! Ну, ужас! Всю неделю пашешь, а потом прешься в деревню и копаешься в грязи. Но Гриня — сволочь, хуже всех!

— Скажи спасибо, что вообще он что-то дает тебе! Другие и этого не получают. Вон, у Соньки бывший супружник ближе Турции не отдыхает, а ей шиш достается!

— Сравнила хрен с пальцем! — сегодня Наташка искренне считала, что ей в жизни не повезло больше всех. — У Соньки свой бизнес, она не пропадет без большого кошелька своего бывшего члена...

— Кого?..

— ...семьи. Члена семьи, я хотела сказать!

Подруги рассмеялись, и Наташа продолжила:

— А Гриня себе тачку купил, а на сына денег нет! И ведь у него больше детей нет, на что он надеется? Как же все надоело! Ну, почему мне нормальный мужик не попался в жизни? А твой как?

Света помолчала, прикурила новую сигарету и ответила довольно сухо:

— Не знаю точно.

— Понятно, — ничего понятно не было, но продолжать расспросы после такого ответа было бы бестактно.

— Маринка пишет, как хорошо ей у бабушки. — перевела Света неприятный разговор на болезненный. — Отдыхает, ходит в бассейн. А я так по ней соскучилась, что пешком бы до Москвы пошла!

— А чего не поедешь?

Наташка, если бы имела привычку хоть изредка обращаться к своей памяти и мыслительным способностям, сама бы сообразила, о чем говорит подруга.

— Наташа, ты же понимаешь, что там меня не ждут! — чуть раздраженно произнесла в трубку Света. — Все как и всегда...

— Плевать, что не ждут. Я бы приперлась.

— А я не могу!

— Ладно, ладно! Я поняла. Но, знаешь, это ненормально! Ты — мать, и ты должна решать, как и с кем будет проводить лето твоя дочь. Ты Маринке больше всех в жизни нужна! Я бы Димку никому и никогда не отдала.

— Угу...

— А вообще, знаешь, Свет, я уже так устала от всего, что убежала бы куда глаза глядят!

— В отпуск собираешься?

— Ты издеваешься? — у Наташки даже голос зазвенел от возмущения. Конечно, чего Светке волноваться! У нее муж депутат, захотят — за границей отдохнут. — Если я сейчас отпуск возьму, то меня живо в деревню к огороду пристроят. Мать уже сказала: хочешь помидорчиков соленых зимой — приезжай, собирай и закручивай! Прикинь?

— Да уж, отдохнешь ты с банками и рассолом!

— Ага. — Наталья снова вздохнула. — Никаких сил нет на эту жизнь. Мужика бы мне! Знаешь, чтобы увез за тридевять земель!

— А знаешь, — вспомнила Света. — Гельку-то увез! Она, правда, говорила: «это не то что ты думаешь», но все понятно...

— А куда? — зависть едва заметно пробивалась в ее тоне.

— А не знаю... Слушай, кажется, Ванечка пришел. Извини, пойду!

— Да. Ладно, пока!

10 июля 2003 года

— Алло?

— Здравствуйте, можно Наталью пригласить к телефону?

— Минуточку.

— Да. — услышала Света «рабочий» голос подруги.

— Наташа, это я!

— А-а! Светка снеслась! Что благоверный отсутствует?

— Ага, отсутствует, а мне поговорить хочется.

— У тебя голос странный... — Наташа слышала чужие, истеричные нотки в голосе собеседницы. — Ты, что, напилась?

— Нет еще, — жизнерадостно ответила Света. — Это я такая после скандала с Ванечкой. Но я уже приняла транквилизатор и сейчас смогу успокоиться. Поговори со мной, пожалуйста, ладно?

Наташе надо было работать, и нельзя было занимать телефон надолго, но она решила, что пять минут уделить человеку, находящемуся в таком жутком состоянии, вполне приемлемо. Кроме того, хотелось узнать причину скандала в семье Фирсовых. Но Света говорить об этом не стала, а попросила Наташку рассказать о своей жизни.

— Если я начну тебе плакаться, то буду рыдать, пока не умру, — объяснила она свою просьбу.

— Да что рассказать, — Наташе и впрямь все казалось неинтересным в своей жизни. — А, вот расскажу! Меня сегодня такой мужик на работу подвозил! Выше крыши! Знаешь, как мне нравится!

— А как тебе нравится? С ветерком?

— Тьфу! Мужик! — Наташка захлебывалась слюной от восхищения. — Мужик такой, как мне нравится! Высокий и чернобривый. С маленькой черной бородкой как у Мефистофеля. И глаза такие пронзительные, черные! Ух, мороз продирает!

— Ты не перевозбудилась? — ехидничала Света.

— Еще бы, конечно! Если бы я была мужчиной, то сейчас бы встать не могла — так бы это было явно заметно.

— Ты забыла, сколько тебе лет? — Света даже стала забывать о своих неприятностях, заслушавшись восторгов подруги.

— Нет, не забыла, — немного скисла Наталья. — В том-то и дело, что он выглядит лет на двадцать пять. А мне тридцать два, — добавила она трагически.

— Мне тоже. И не жалуюсь. — Света пустилась во все тяжкие, желая ободрить Наташку. — Кстати, давно тебя не видела, но ты всегда выглядела моложе своих лет.

— Ой, что ты! Я пять килограммов прибавила, и под глазами морщины, и шея обвисает. Вот говорят, что все обвисает, если похудеть. А у меня все так плохо, что я и потолстела и обвисла!

— Хватит ныть! Пойдем, какой-нибудь аэробикой займемся! Похудеем, мышцы нарастим, и кожа подтянется.

Наташа прекрасно сознавала, что Свете ничего подтягивать не надо, но приятно было состоять в клубе борцов со старостью не одной. Она сказала с возрожденным восторгом:

— Давай! Я знаю один тренажерный зал, там тренер классный.

— Из твоих бывших?

— Да это тетка! — засмеялась Наташка. — А из моих бывших есть один чемпион по плаванию. Он теперь молодежь тренирует. Мы ему вряд ли сгодимся! Хотя, если заниматься не плаванием...

— Да, а бегом...

— ...еще хуже получится.

— На этой радужной перспективе я тебя покидаю. Спать хочу очень. Даже закурить боюсь, чтобы с сигаретой не уснуть.

— А мне работать надо. Спокойного дня тебе и сладких снов!

— Спасибо, — сонно ответила Света. — Нет, правда, спасибо! Мне так надо было поговорить...

Она положила трубку.

12 июля 2003 года

— Алло. Фирсов слушает.

Услышав голос Ванечки, Наташа совсем не обрадовалась, а даже немного подрастеряла своего обычного жизнерадостного напора. Но собралась с мыслями и, сохраняя достоинство, вежливо представилась:

— Это Наташа Напханюк. Света дома?

— А, Наталья! — с наигранным восторгом пропел Ванечка. — Сколько лет, сколько зим!

Она только и успела подумать, что эта любезность ни к добру, как он ляпнул:

— Видел тебя недавно на улице! В машине мимо проезжал. Все хорошеешь, все поправляешься?!

— Нет, — нашлась она. — Это ты не меня видел. Я десять килограммов сбросила и замуж собираюсь.

— Да? — Ванечка всегда расстраивался, если не мог испортить кому-нибудь настроение. — И что он, богатый импотент?

— Он итальянец, а среди них импотентов не бывает. Средиземноморский тип, знаешь ли. Средиземноморская диета исключает мужские проблемы. А насчет денег ничего не знаю. Известно только, что он сюда от фирмы одной приехал, осматривает заброшенный завод, тот на выезде из города. Итальянцы его покупать будут.