— Разве я просил? — улыбнулся он и поднял черные тонкие брови. — Ладно, не обижайся, но я немного психолог. Ты смотрела на них... Ну, — он подыскивал слово, глядя на потолок. — Ну... Будто хотела съесть их обоих!

— Ерунда, — смутившись, возразила Геля и красиво, сочно покраснела. Ей было неприятно узнать, что ее эмоции настолько заметны для окружающих. — Просто у меня неприятности сегодня. Достали все!

— Все? — переспросил лысый, вылавливая из солянки маслины и с удовольствием отправляя их в рот. — И что все тебе сделали?

— Ой, да считают себя умнее всех! — ее глаза миндалевидной формы метнули коротенькую острую молнию из-под густых ресниц. — Не будем об этом. А как тебя зовут?

— Называй меня Лис, — сказал он.

— Что? — не поняла Геля. — Как? Почему?

— Лис! — он изобразил манерный поклон над пустой тарелкой. — Это я. У меня фамилия Лесничий, но с детства все звали Лис. Считают хитрым, — Лис пожал плечами и приступил ко второму блюду.

Геля рассеяно жевала и наблюдала за своим визави. Ел он довольно изящно и споро, словно имел привычку обращаться с ножом и вилкой. Лицо у него было приятное, удлиненное, интеллигентное, как сказала бы мама Гели. Однако, в нем самом, в манере ходить, говорить, даже есть, чувствовался человек, лишенный каких-то важных моральных барьеров. Это мало соответствовало понятию интеллигентности, но именно это покорило Гелю.

— А тебя как зовут? — задал он вопрос, глядя на нее поверх бокала.

— Меня зовут Геля, Ангелина.

— Какое красивое имя! — он чуть приподнял свой бокал и чуть изогнул в галантной улыбке тонкие губы: — Выпьем за твое боевое крещение, Ангелина!

— Лис, а можно один вопрос? — решилась носительница красивого имени.

— Валяй!

Она еще мялась, не зная, как сформулировать свое любопытство. Лис откинулся на стуле, закурил и снисходительно ожидал.

— Кто ты? — определилась Геля.

— Я? — он ухмыльнулся ей хитро и сыто. — Я свободный человек. Во всех смыслах свободный. Я знаю, что ты скажешь, что быть абсолютно свободным во всех смыслах нельзя, что раз я вожу машину, то должен подчиняться правилам дорожного движения и так далее...— Геля только передернулась, вспомнив, как он подчинялся тем самым правилам. — Но факт остается фактом, я достаточно свободен. И в этом смысл моего существования.

— Только быть свободным? И все? А зачем? Чтобы делать что?

— Свобода сама по себе ценна. Неважно, что ты делаешь, если ты свободен.

— Неважно, что ты сделал, чтобы быть свободным?

— И это верно. Не надо искать цинизм в моих словах. Я не циничен, я просто так живу.

Наблюдая за его лицом, за тем, как он выражает скрытый подтекст мимически, она поняла, что давно не встречала таких экземпляров.

«Очень интересно, — подумала она. — Как бы не влюбиться!»

Тем временем, Лис поднялся.

— Ну, что, пошли?

— А платить? — Геля немного струсила.

— Мы только что говорили о свободе, — насмешливо сказал он и направился к выходу.

Официантка, не ожидавшая такого простого и наглого действа, попыталась задержать их только на улице.

— Эй, молодые люди! — закричала она во все горло. — А кто заплатит?

Лис только ускорился, а Геля внутренне замерла.

— Саша! — официантка звала охранника, — Саша! Скорее! Здесь ушли и не заплатили!

Геля так и не узнала, как выглядит этот Саша и чем бы он помог бедной официантке, потому что едва сама успела юркнуть на свое место в кабриолете, как стремительный Лис рванул «Мерседес» вперед. Одновременно он опустил верх автомобиля, и ветер ударил Гелю по лицу, выдув начисто всякие переживания.

— Куда теперь? — спросила она у Лиса. Тот покосился на нее лукаво и ничего не ответил. Геля решила расслабиться и получать удовольствие.

Вишневый автомобиль катил по городу, провожаемый восхищенными, заинтересованными, завистливыми, мечтательными взглядами гродинцев. Геля жадно ловила эти взгляды, наслаждаясь реваншем. Сейчас бы встретить Вику! Та бы лопнула от зависти! Ее колбаснику такая тачка и не снилась!

Но на солнце Геленого счастья было одно маленькое темное пятнышко. За какую-то несуразность цеплялись легкие мысли, их полет немного утяжелялся и Геля решила вытащить занозу. Собственно говоря, это были обоснованные сомнения в праве собственности Лиса на шикарный кабриолет. Вряд ли мелкий грабитель может позволить себе такую тачку. Значит, он ее просто угнал.

Она видела, что Лис чуть улыбается, расслабленно откинувшись в удобном кожаном сидении. Его длинные ноги с трудом помещались в отведенном пространстве, локти лежали на коленях, а руль в кожаной оплетке он придерживал кончиками пальцев.

«А он ничего, — выразила Геля давно витавшую в ее голове мысль. — Прямо-таки даже, очень ничего! Я бы определила это «сексуальный парень»! Никогда бы не подумала, что бритый череп может выглядеть так эпатажно!»

Геля себя тоже считала «очень даже ничего». Она была маленькая, но ладная, красиво сложенная. Любила носить брюки, потому что имела плоский живот и ягодицы совершенной формы, могла запросто не надевать бюстгальтер — ее бюст был естественно упруг и красиво приподнят. Жаль, что сегодня она одета «на работу» — при полной сбруе, иначе бы ее соски, превратившиеся от ветра в два маленьких розовых бутончика, уже натянули бы нежный трикотаж на груди. Лис глаз не смог бы оторвать от такого зрелища. Вообще, хорошо бы его соблазнить! Геля встряхнула пушистыми каштановыми кудрями и подумала о размазанном после беготни и еды макияже.

Тем временем, «Мерседес» уже покинул город. Он мчался по загородной трассе вверх, на самый гребень окружавших Гродин возвышенностей. Кожаные сидения уже нагрелись, и пот выступал на теле. Ветер не охлаждал, а только больно резал глаза, лицо и правое плечо. Лис не говорил ни слова, но и его лысая голова покрылась блестящими капельками. Минут через пятнадцать они выехали на самую высокую часть извилистой трассы. Именно в этом месте от основного шоссе отходила небольшая проселочная дорога, спускавшаяся козьими тропами вниз, к пригороду, где были расположены дачи горожан. Лис уверенно свернул на проселок и, проехав буквально метров пятьдесят, остановил кабриолет, развернув его передней частью к обрыву.

— Выходи! — распорядился он.

Геля вылезла из машины и вытащила свою сумку. Она заметила, что мотор продолжал тихо урчать. Что-то подсказывало: в кабриолет ей больше не придется сесть! Без особого удивления Геля наблюдала, как деловитый Лис обшарил бардачок, вытащил из-под водительского сидения барсетку, открыл ее, немного порылся, закрыл и передал Геле. Потом, также молча, полез в багажник, вытащил оттуда кожаную куртку, примерил ее, порылся в карманах, снял и тоже отдал своей спутнице. Достал канистру с бензином, расплескал бензин по салону, канистру кинул назад в багажник и закрыл его. Подтолкнул машину к краю обрыва. Геле было жаль красавца, принесшего ей столько удовольствия, но она тоже уперлась руками в зад автомобиля и толкала его к смерти, пока «Мерс» не покатился вниз сам.

Когда задний бампер исчез за редким бурьяном на обочине, Геля и Лис подошли к краю обрыва и заглянули вниз. Авто застряло в густых кустах, скатившись совсем немного, склон оказался недостаточно крутым. Лис чертыхнулся и стал спускаться следом за кабриолетом. Оказавшись рядом с машиной, он достал из кармана зажигалку и еще что-то небольшое и механическое по виду. Геля видела как вспыхнул голубой огонек внутри салона — это загорелся разлитый бензин. Лис добрался до капота, приподнял его и немного поколдовал там. Потом стал быстро уходить, цепляясь за пучки сухой травы и камни на склоне, но не вверх, а в сторону. Геля догадалась, что сейчас рванет. Если бы Лис пополз к дороге, его бы запросто поджарило взрывом. Она только сообразила сделать шаг назад, от обочины, как вдруг раздался оглушительный взрыв, и Геля увидела, как на то место, где она только что стояла, рухнул опаленный и искореженный вишневый капот «Мерседеса». Господи, что было бы с ней, если бы она не отошла! Сердце в груди забилось, а колени ослабели.