За старушкой стояли мужчина и женщина, вызвавшие у Гели самые негативные мысли. Мужчина был симпатичный, черноволосый и стройный, а женщина — интересная молодая блондинка. Судя по неброской, но дорогой одежде блондинки, купленной явно не на гродинском вещевом рынке, у нее был вкус и муж, по-видимому, неплохо зарабатывал. Геля отвела жадные глаза от парочки, но они уже подошли к окошку и стали говорить с приемщицей. Теперь приходилось еще и смотреть на их фамильные драгоценности и слушать семейную историю.

— Эти серьги мы уже носили в ремонт, но нам сказали, что здесь ничего поделать невозможно, — говорила женщина приятным контральто. — А это кольцо мне муж на годовщину свадьбы подарил, но оно большое, можно его уменьшить?

— Покажи еще цепь, — сказал ее муж с явным кавказским акцентом. — У нас ребенок, три года, порвал цепь...

Геля все передернулась от отвращения. Стоят, фраерятся, болтают, ребенок, то, се... Ох, как тошно! Она отвернулась и встретилась взглядом с парнем, занявшим очередь за ней. Это был современно одетый молодой человек, абсолютно лысый, с нарочитой небритостью на лице и с нагловатым взглядом карих красивых глаз. Парень усмехнулся непонятно чему, вызвав у Гели новый приступ раздражения, и подмигнул ей. Пришлось снова перевести взгляд. Тем временем, парочка нахвасталась своей нехилой житухой и направилась к выходу. Драгоценности они забрали с собой, не удовлетворившись сервисом провинциальной мастерской.

Геля уже шагнула к окошечку, когда неожиданно почувствовала прикосновение к своему локтю. Обернувшись, снова встретилась глазами с наглым лысым типом.

— Пожалуйста, — сказал он тихо, но властно: — Помогите мне!

И потянул за собой. Геля даже не успела ничего подумать, как оказалась на улице.

Гадкая парочка, тем временем остановилась посередине тротуара, о чем-то споря. Блондинка продолжала держать в руках замшевый мешочек, в который, как самолично видела Геля, она положила свои побрякушки.

— Отвлеки мужика! — так же тихо скомандовал лысый и подтолкнул Гелю вперед.

И тут она все поняла! Этот тип — вор и сейчас он украдет золото у блондинки. Очень хорошо! Просто прекрасно! Так им и надо. Она подошла к мужу блондинки, предварительно нащупав в сумке гладкий длинный цилиндр.

— Извините, можно вас спросить? — произнесла Геля и, когда мужчина повернулся к ней, направила струю лака для волос прямо ему в глаза. От неожиданности тот несколько секунд стоял не шевелясь, а потом заорал от боли. Его жена тоже повернулась к Геле. Воспользовавшись заминкой, лысый вырвал из рук блондинки замшевую сумочку и бросился прочь. Геля не растерялась и побежала за ним, радуясь, что одета сегодня в свободные брюки и спортивного типа туфли.

Лысый на ходу пару раз обернулся на свою помощницу и жестом показал ей: «Давай, за мной!». Он и убегал не в полную силу, а так чтобы Геля могла держать темп. Прохожие шарахались во все стороны, сладкая обворованная парочка вопила на все голоса, и Геля почувствовала на бегу такой мощный выброс адреналина, что даже засмеялась. Как будто ей двенадцать лет и она вместе с приятелями ворует яблоки в саду злой соседки!

Лысый свернул за угол. Геля сделала то же и на полной скорости чуть не врезалась в роскошную тачку, стоящую прямо за поворотом, на тротуаре. Геля резко затормозила и разглядела перед собой вишневый двухдверный «Мерседес» — кабриолет с откинутым верхом. И надо же — именно в это чудо автомобилестроения ловко вспрыгнул ее партнер. Он обернулся, сверкнул улыбкой и крикнул:

— Быстрее, прыгай сюда!

И Геля прыгнула. Ее тело сделало это удивительно легко и ловко. Парень одобрительно улыбнулся ей, кабриолет, взревев диким застоявшимся зверем, рванул с места.

Вишневый «Мерседес» несся по полуденному Гродину, пыльному, затоптанному и заплеванному городу, где никогда не случается чудес. Сказочный конь никак не вписывался в улицы, запруженные грузовиками химзавода, заляпанными грязью «Жигулями», последних двадцати лет выпуска, рейсовыми автобусами и маршрутками, то есть всевозможными видами честных трудяг — вьючных лошадок.

Геля слегка обалдела от ветра, свистящего в ушах, от скорости, от мелькания машин, но больше всего от сознания того, что едет в роскошной тачке и все ее видят. Вот бы и Вика с Корытниковым полюбовались: какая жизнь у Гели! Что там кафедральная скучища, ректорские проверки, кандидатская и прочая бурда! Догоните меня, попробуйте!

Геля глянула на лысого, сидевшего рядом и щурившегося на яркое солнце. Он поймал ее взгляд и жестом велел открыть бардачок и поискать там темные очки. Геля выполнила его просьбу, достав весьма дорогой и стильный оптический прибор. Передала его лысому и, стараясь перекричать уличный шум и ветер, рычание мощного мотора громко спросила:

— Куда едем?

Водитель, спрятав веселые глаза за темными стеклами, так же громко ответил:

— Увидишь!

Вообще-то следовало бы вернуться на бренную землю и спросить саму себя: что это ты делаешь? Ты хоть поняла, что только что участвовала в ограблении? Но Геле не хотелось этого делать, точнее, она уже все осознала и саму себя судить не собиралась. Если привычный мир отверг ее, а именно в этом ей уже удалось себя убедить, то она станет на другую сторону! Это будет ее форма протеста, а если честно, давненько она не протестовала! Разве унылое существование преподавателя вуза — для нее? Вот, Че Гевара, стал бы он гнить заживо среди зануд? Конечно нет! Ненавижу эту жизнь, ненавижу! Все лучше, чем прозябать и смотреть, как жизнь утекает сквозь пальцы.

В мечтах Геля уже видела себя среди романтических криминальных личностей, шикарно и вызывающе одетую, крутую до беспредела. Она с мужчинами, которые не боятся ректорских проверок и закона. Они живут как ветер, прожигают жизнь в кутежах, катаются по миру, беспечные, жестокие и самоубийственно удачливые. Каждый день ходят по острию лезвия, каждую минуту рискуют...

— Эй! — услышала Геля голос своего спутника. — Ты спишь?

— Нет, — она повернула к нему голову, удивляясь, что все происходящее — правда.

— Ты есть хочешь?

— Да!

Он кивнул и круто вывернул руль налево. Вишневый «Мерс» нагло пересек встречную полосу, распугал пешеходов на обочине, ожидавших удобного момента для перехода проезжей части, и выскочил на тротуар. Здесь лысый заглушил мотор и, не ожидая свою даму, выпрыгнул из машины так же как садился — прямо поверх дверцы. Геля сообразила, что ручку ей подавать не будут и тоже живо перелезла через бортик. И очень хорошо, что поторопилась, потому что, оказавшись на тротуаре, лысый нажал на какую-то кнопку и кожаный верх кабриолета накрыл салон.

Спутник Гели привез ее в новый модный ресторанчик с забавным названием «Золотой Каплун». В маленьком, уютном помещении, где демократично соседствовали бар в деревенском стиле и великолепные кожаные диваны оливковой расцветки, а также копченая осетрина и водка подпольного розлива, лысый уселся за столиком у окна и небрежно кликнул официантку. Геля тоже заняла свое место напротив него, оглядывая обстановку ресторана и исподтишка рассматривая посетителей.

Новый приятель Гели не стал интересоваться вкусами своей дамы, а сразу заказал салат из свежих овощей, мясную солянку, шашлык и бутылку красного сухого вина местного сорта. Ожидая заказа, он закурил, но когда Геля потянулась было к пачке белого «Давидов», осадил ее:

— Не люблю, когда бабы курят!

Как ни странно, Геля не нашла в себе достаточного количества феминизма, женского достоинства и бунтарства против заскорузлого мужского шовинизма, чтобы осадить наглеца. Десяти мужикам из десяти она велела бы заткнуться и закурила бы и выбрала все, что ее желудку угодно из меню, а в случае выражения ими недовольства просто бы ушла. Но лысый, похоже, был одиннадцатым! Кроме всего, не надо забывать: именно он позволил Геле удовлетворить ее злобу и наказал самодовольную парочку из ювелирной мастерской.

— Слушай, — сказала она, когда принесли заказ и оба выпили по бокалу вина за знакомство. — Слушай, а почему ты решил, что я сделаю то, о чем ты попросил?