Истребители с семицветной эмблемой (флаг Империи стэлзанов) яростно набрасывались на все, что двигалось и дышало. Даже супертяжелые атомные танки и самолеты, подобно бабочкам, сгорали в лазерных каскадных лучах, которые испускали относительно небольшие одноместные или двуместные машины. Устрашающая форма этих крылатых монстров не имела аналогов среди земных хищников. Это было средоточие ужаса, кошмара и шизоидной гиперфобии. Чтобы усилить эффект, стэлзаны включили огромные трехмерные голограммы, тысячекратно увеличивающие размеры истребителей, усиливая страх, и подавляя психику, защитников планеты Земля.

Маршал задыхался от перегрузки. Не имеющий себе равных чудо-истребитель сотрясался от напряжения. Машина дымилась, выжимая предельную скорость. Генгир непросто не отставал, он продолжал нарезать круги, восьмерки и многоугольники вокруг российского самолета, с субсветной скоростью разрезая атмосферу и демонстрируя фантастическое техногенное превосходство. От сильнейшего трения вокруг истребителя возникла световая коронка. Вадим зажмурился: огненное кольцо выедало глаза.

— Лучше убей меня, сволочь. Хватит издеваться!

Волк захохотал. Его было настолько отчетливо слышно, словно стэлзан говорил через рупор прямо в ухо.

— Смерть для тебя — это акт милосердия. А милосердие, как говорит величайший из величайших, не должно превышать границ экономической выгоды!

Пламенеющий переливистый пузырь отделился от истребителя. Не смотря на то, что маршал шел на первой космической скорости, его машина сразу влетела в огненный центр, намертво зависнув в невидимой паутине.

Генгир Волк вновь рассмеялся, его довольное лицо адской проекцией расплылось на лобовом стекле. Валуев хотел закрыть глаза, но веки парализовало, хотел плюнуть, но слюна застыла в горле. Теперь он застывшими глазами видел сразу блаженную морду внешне юного счастливого стэлзана и страшную картину тотального разрушения (она была видна во всех подробностях: трехмерные голограммы показывали ее крупным планом в мельчайших деталях). Прозрачный кокон терзал душу, а электрошок и адский огонь жег внутренности. Однако в этот момент маршалу Валуеву стало не до своей боли, потому что не было большего страдания, чем смотреть на ужасающие бесчинства, творимые захватчиками на родной планете.

Перед глазами — первое боевое крещение, кошмарный новогодний штурм меченской столицы. Отчаянная атака вине продажных генералов превратившаяся в ад для самой сильной и доблестной армии мира. Непостижимое унижение Великой нации побеждавшей неисчислимые орды, прикрывавшей грудью народы всей планеты. Он, тогда еще юный лейтенантик, спрятался под подбитым танком. Сверху капали горящие капли солярки, комбинезон пробило во многих местах, пораженная осколками левая нога превратилась в багровое желе. Уши оглохли и уже не воспринимают разрывов от тяжелых мин, кровь запеклась, на губах застыл свинцовый вкус, тупой ноющей болью отдают во рту остатки разбитых зубов. Тебе хочется реветь от невыносимой боли, но нужно вылезать из-под стального гроба. А там, снаружи, заправляет сатанинский бал смерть, но грязно-бардовый снег освежает густо покрытое волдырями лицо, а порыв ветра успокаивает опаленные легкие. Потом уже сквозь сплошную пелену страданий мелькает мысль, что там, под танком, находится твой тяжелораненый товарищ, который мучительно погибает, зажаренный в ходячей кастрюле. И ты снова ныряешь в эту огненную геенну, проползая ставшие бесконечными метры, корячась под яростным свинцовым ливнем, хватая изувеченными пальцами за жалкое подобие разбитого бронежилета, и вытягиваешь ставшее стотонным тело. То, что осталось от Сергея, удалось извлечь, но его друг уже никогда не придет в себя, навеки оставшись безмолвным калекой…

Река памяти обрывается, вспоминаются лишь отдельные фрагменты тяжелой военной карьеры. Но все это меркнет, как свеча при атомном взрыве…

Какая страшная эта война!..

Чудовищные машины неудержимо свирепствовали, кромсая, испаряя живое от мала до велика на своем разрушительном пути. Небольшая стайка киллеров-самолетов атаковала секретную российскую базу в Антарктиде, находящуюся под командованием генерала армии Николая Валуева — родного брата Вадима. Николай едва успел отдать последние распоряжения. Прирожденный садист Генгир Волк специально вывел на проекцию изображение подземных российских коммуникаций. Генерал Валуев внезапно увидел на экране изображение заживо пылающего в семицветном факеле Вадима. От рассыпающего тела отваливаются горящие куски, проступают почерневшие кости. Картина круче Ада Данте. Глаза братьев на мгновение встретились, изображение зависло почти вплотную.

— Не сдавайся… — чуть слышно прошептал российский маршал. — Господь спасет…

Сплошное море огня залило изображение.

Мини-термокварковые снаряды (основанные на процессе слияния кварков — в миллион с лишним раз при аналогичном весе сильнее водородной бомбы) при попадании при попадании в многокилометровый ледяной панцирь вызывали землетрясение чудовищной силы, так что весь континент разошелся густой паутиной глубинных трещин. Из-под разломов в земной коре полились потоки раскаленной лавы, остатки расколотого льда испарились, вызвав сильнейшие ураганы и торнадо. Надвигаясь с южного пояса, потоки раскаленного пара топили чудом уцелевшие корабли, как спички, ломали деревья, ровняли, стирали в песок высокие горы, а попавшие в аннигиляционные вихри люди исчезали.

В северных регионах тактические галактические истребители продолжали методическую зачистку, не делая особых различий между военными и гражданскими целями. Установленные на них мощнейшие кибер-динамики извергали потоки ужасающей музыки, разрывающие барабанные перепонки. Техногенная какофония ломала даже самую устойчивую психическую конструкцию. Генгир скалил тигриные зубы, оглушительно мурлыкав.

— Как жаль, что земляне умирают столь стремительно.

Его напарница десяти-звездный офицер Эфа Ковалета добавила:

— Я даже не успеваю, шевельнуть пальцем, как возникают горы обезображенных трупов. Жалко их деток, они не успевают осознать, что такое смерть. Нужно сначала отрезать им лазером пальчики на руках, и ногах!

— Ничего тех, кто уцелеет, мы пустим на обувь и плащи. Посмотри, какая у них лощеная кожа, особенно у молодых женщин.

— Тут можно устроить приличный санаторий, с гиперсафари на безволосых приматов.

— Я прикуплю себе участок! Разрежу местным самкам животы, посажу на них своих детей, пусть покатаются на кишках! — Два каннибала с плазмо-компами и супероружием расхохотались.

"Железный" маршал Геннадий Поликанов буквально забился в истерике, бессильная злоба душила "нового" российского президента.

— Проклятье! Неужели мы так безнадежно слабы? Они просто-напросто выпаливают наши мозги. Наверное, если бы я верил в Бога, то непременно стал просить о помощи. Но я не верю в сказки подобного рода, как этот заокеанский клоун Майкл, и не буду молиться! Капитуляции от меня вы, звездные монстры, все равно не дождетесь! Внезапно свет в глубинном бункере на мгновение потух, а затем в наушниках послышался до боли знакомый голос.

— Россияне, сдавайтесь! Мы пощадим ваши жизни всем, кто добровольно сложит ваше мизерное подобие оружия! Я гарантирую покорным особям жизнь и трехразовое питание в трудовом профилактории!

Российский маршал сделал выразительный жест, посылающий куда подальше.

— Русские никогда не сдаются! Мы будем драться до победного конца или погибнем, стоя с гордо поднятой головой!!!

Маршал отдал приказ.

— Если умирать, то с музыкой! Включите тот гимн, под мелодию которого шли в атаку и погибали наши предки!

Тем временем звездная Амазонка заходилась от радости. Картины массовых убийств и разрушений вызывали бурный восторг и неописуемое блаженство. Особенно возбуждало и вызывало бешеный кайф то, что гибли люди, как две капли похожие на стэлзанов.