– Милли, сэр, – сказала она, улыбаясь так, чтобы он обратил внимание на ее очаровательные ямочки. – Милли Купер.

– Что ж, Милли Купер, очень рад с вами познакомиться. – Теперь настал его черед продемонстрировать свои восхитительные ямочки. – Я лорд Гаррис Честертон. Но, пожалуйста, зовите меня Гарри.

Что она и сделала. С готовностью.

Из кареты тети Клары ее высадили довольно бесцеремонно. Пенелопа успела лишь сказать подруге быстрое «до свидания» и скрылась в доме. И вовремя. Мрачные тучи грозили вот-вот пролиться дождем. Вот и хорошо. Может, лорд Гарри и его улыбающаяся маленькая подружка промокнут до нитки. А вместе с ними и все их свертки.

В нескрываемо дурном расположении духа Пенелопа проследовала к себе в спальню, проигнорировав приветствие матери, окликнувшей ее из гостиной, когда Пенелопа проходила мимо. По крайней мере она надеялась, что это было приветствие, хотя при дальнейшем рассмотрении оно скорее прозвучало как недовольство. Как будто она совершила что-то, заслуживающее материнского порицания.

Вероятно, заслужила. Едва Пенелопа захлопнула за собой дверь своей комнаты, как на пороге появилась матушка. Открыв дверь, она прошла в комнату, даже не удосужившись постучать. Проклятие! Нравоучений было не избежать.

– Как провела время с Марией и ее тетей? – спросила матушка.

Говорила она любезно, но Пенелопа знала, что впечатление могло быть обманчивым.

– Думаю, хорошо.

Пенелопа замолчала, желая узнать, что за этим последует.

– Нашла что-нибудь интересное?

– Купить? Нет, но видела у Тилли самую безобразную шаль на свете. С оранжевой бахромой и красными полосками, если можешь представить себе такой ужас, и Мария сказала…

– Ты жениха своего видела?

– …что нет ничего хуже и даже не различающей цвета шимпанзе хватит ума не купить такой… что?

– Ты жениха своего видела? Он приезжал, искал тебя. Но нашему услужливому дворецкому не хватило ума солгать, и он сказал, куда ты поехала.

– Он приезжал? Искал меня?

– Если ты виделась с ним, Пенелопа, я должна это знать. Из того, что я слышала о вчерашнем происшествии в парке, следует, что мы должны держать тебя в узде.

– Не забывай, что не все из того, что ты слышала о вчерашнем происшествии в парке, абсолютная правда, мама. Ты знаешь, что такое людская молва и сплетни.

Но матушку это по понятным причинам не убедило.

– О, разве кто-то придумал, что твой будущий муж публично заявил, что ты в ближайшее время бросишься к нему в постель?

Пенелопа ощутила, что краснеет. И не только потому, что было неловко слышать это от своей матери.

– Кажется, на самом деле там прозвучало слово «бросишься», мама. И то после того, как леди Уортон намекнула, что…

– И ты позволила ему вольности?

– Все зависит от того, что ты под этим понимаешь.

– Пенелопа, ты позволила этому мужчине поцеловать тебя в коляске?

Пенелопа постаралась скрыть мечтательную улыбку, в то время как покраснела еще сильнее.

– Нет, на самом деле он поцеловал меня в губы, мама.

Пенелопа затаила дыхание, пока мать хранила молчание. Наверное, это был не самый подходящий момент для шуток. Проклятие!

– Что ж, – произнесла наконец матушка, – похоже, на этот раз ты действительно решила выйти замуж.

Далее случилось непредвиденное. Матушка вдруг расплылась в улыбке. Не в самой счастливой улыбке, разумеется, но все же в улыбке. Не зная, что и думать, Пенелопа все же решила, что лучше с ней не ссориться. Пока.

– Должна признаться, – продолжала матушка, – я подозревала, что ты блефуешь назло своему бедному брату.

– Что? Ты думала, я на это способна?

Пенелопа судорожно сглотнула.

– Ты это частенько проделывала. Но кажется, на этот раз ты не блефуешь. Возможно, наконец нашла свою пару.

Мама продолжала улыбаться. Взяв руки Пенелопы в свои, она села рядом с ней на кровать.

– Не стану говорить, что это не тот человек, которого я выбрала бы тебе в мужья, – продолжила она. – Но по твоему брату я знаю, что есть области, в которых мать не всегда обладает лучшими знаниями. Если ты отдала сердце этому Честертону и он тоже любит тебя, как говорит, тогда кто я такая, чтобы вам препятствовать? Я благословляю тебя, Пенелопа.

Пенелопа не знала, что ответить. Матушка была такой доброй, такой понимающей, такой заботливой и милой… Пенелопе стало не по себе. Что за игру она затеяла? Обманывать родную мать? Вот уж никогда не думала, что будет испытывать при этом угрызения совести.

– Спасибо, мамочка, – произнесла она. – Но я…

Тут весьма кстати в дверь постучали, заглянула горничная матери, и Пенелопа не произнесла больше ни слова.

– Принести вам чаю, мэм, пока не пришло время собираться на вечер?

– Да, Нэнси, будет весьма кстати, – ответила матушка и, похлопав дочь по руке, поднялась.

– Собираться на вечер? – спросила Пенелопа, осмелившись наконец посмотреть матери в глаза. – На какой вечер?

– Ты забыла? – удивилась мать. – Нас пригласили на музыкальный вечер в дом Берлингтона.

Она действительно забыла об этом. Патриция и Летиция Берлингтон неизменно приглашали их на невообразимо скучные музыкальные вечера. Пенелопа не испытывала ни малейшего желания туда идти, но что же ей делать?

– Возможно, мы кое-кого там встретим, – намекнула матушка с улыбкой. – Он ведь был на балу у леди Берлингтон.

Она впервые увидела лорда Гарри на балу у леди Берлингтон более недели назад. Придет ли он снова? Тогда, может, отвратительная виола Патриции и скверное фортепьяно Летиции не покажутся такими уж невыносимыми, если он тоже будет там. Пенелопа очень надеялась, что он придет, поскольку собиралась высказать ему свое мнение о том, как он вел себя с той девушкой на улице.

– Ну что? Вижу, ты оживилась, – заметила матушка. – Сейчас Нэнси принесет нам чаю, а потом ты оденешься для вечера. Надеюсь, твой жених сделает то же самое. Насколько я помню, его появление у Берлингтонов в последний раз было несколько… импровизированным.

Да, она до некоторой степени сожалела, что этот нечесаный бродяга удосужился привести себя в порядок. Теперь любая лондонская шлюшка, шатающаяся по магазинам, могла видеть, какой ослепительный мужчина скрывался за наружностью бродяги. И он, похоже, наслаждался их вниманием. Пенелопе и впрямь было что ему сказать.

Но лорд Гарри там не появился ни в нечесаном, ни в каком ином виде. Похоже, что, несмотря на публичное объявление об их помолвке, лорда Гарри не внесли в список гостей Берлингтона. Пенелопа считала, что ему очень повезло. Музыка, как и следовало ожидать, была ужасающей.

Но она заметила, какое красивое платье надела старшая мисс Берлингтон и что для закрепления успеха мисс Летиция сменила прическу. По крайней мере будет что сказать приятное барышням после безжалостного убийства Моцарта и разделывания до неузнаваемости Гайдна. Пенелопа молила лишь об одном: чтобы эта мука поскорее закончилась.

Все эти фальшивые улыбки и притворные аплодисменты вызвали у нее головную боль. Вдобавок ко всему, как Пенелопа ни старалась выкинуть из головы отсутствующего лорда Гарри, ничего из этого не выходило. Она, например, не могла забыть о том, как элегантный мужчина сопровождал наглую девицу со свертками. Находиться здесь, подвергаясь музыкальной пытке, представлялось Пенелопе в высшей степени несправедливым, в то время как лорд Гарри проводил время в другом месте, творя бог весть что с этой бабенкой. Да еще эти свертки…

Нет, терпение ее кончилось. Ей нужно выйти на воздух, размять затекшие конечности и забыть о том, как лорд Гарри был нежен с той девицей.

На скамейке за пределами музыкального салона в ожидании гостей сидела горничная. При появлении Пенелопы она вскочила с места и спросила, не нужно ли проводить ее в комнату отдыха. Впрочем, Пенелопа предпочла бы, чтобы ее проводили до выхода. Но пока решила довольствоваться комнатой отдыха.