– Как бы на нас самих не устроили засаду, – вдохнул Джеремая. – Завтра сюда примчатся их мудрые жрецы, сомневаюсь, что они причислят нас к лику местных святых! Сестренки – как ваши мудрейшие поступают с чужаками?

– Как ваши мудрейшие различают – кто боги, а кто чужаки?

– Повозка богов идет по воде. Повозка чужаков – стоит на месте.

– Чужаков не надо бояться, – вставила Анна. – Они – жертва богам.

– Свяжут руки. – Мэри сложила ладошки за спиной, потом провела по щиколоткам. – Свяжут ноги. Большой камень привяжут. Бросят в море – боги примут жертву.

Братья осторожно переглянулись, но Мэри поспешила их утешить:

– Вы не чужаки! Вы рабы летучего бога. Бог будет решать.

При мысли о решении миссис Лаксли Фабиен болезненно поморщился:

– Вот спасибо, еще не легче!

Обычно улыбчивые девушки погрустнели, Анна указала на бусы:

– Кто мало собрал – тоже станет жертвой для бога моря.

– Сестры спрячутся здесь! Попросят рабов бога…

Они дружно плюхнулись на колени и стали теребить Джерри и Фабиена за руки:

– Пусть летающий бог заберет нас! Мы не хотим уходить к богу моря!

– Не бойтесь, дурехи! Джентльмены не бросают родных сестер подыхать в такой дыре, – Фабиен попытался утешить девушек, пока Джерри наклонился и оценил качество пороха в бочонке.

– Сухой. Отличный порох! Волне достаточно, чтобы устроить мудрым жрецам маленькое светопреставление… Улизнем на их лодках и доберемся до соседнего острова. Если повезет, нам удастся отыскать корабль, который мы видели сверху.

– Побей меня град, Джерри, если это не тот самый корабль, который девчонки называют «повозкой, что стоит на месте»! Наверняка они знают, где это место!

К утру братьям удалось смастерить из подручных средств нечто среднее между зажигательным снарядом и «смрадным горшком» и проложить к костру длинный фитиль, который они смастерили из шелковой ткани. Храбрые сестрички могли спрятать фитиль в траве – для прибывших жрецов девушки разведут новый огонь. Именно к костру и был проложен фитиль – когда разведут приветственный костер, снаряд грохнет, и пока перепуганные жрецы очухаются, Джерри и Фабиен, прихватив своих милых сестренок, успеют отплыть на лодках достаточно далеко, а потом доберутся до места, которое девушки называли «большим островом» и где застряла недвижимая повозка богов. Оставалось только уведомить о блестящем плане миссис Лаксли.

Они вернулись к хижине, где оставили миссис Лаксли, только под утро. В лагере уже царил шум и гам – поэтому соваться в самую сутолоку они не рискнули, а вместе с девушками укрылись в густой прибрежной зелени. И теперь могли видеть, как дюжие молодцы, тела которых были размалеваны охристой краской, с огромными тесаками и перекинутыми за спину луками вытаскивают на берег остроносые и быстроходные весельные лодки.

Едва спустившись на берег, бедолаги поспешили рухнуть ниц перед миссис Лаксли – похоже, что у белокурой красавицы имелся собственный план спасения. Миссис Лаксли велела девушкам набрать сухой травы и листьев, напихала в горелку и проверила летательный аппарат – конструкция не пострадала и хорошо просохла за ночь. Леди умудрилась раздобыть длинную веревку и теперь запускала шар вверх, повергая людей из народа нару в священный ужас.

Последними, на большой плоскодонной лодке с косым парусом, прибыли мудрейшие жрецы. Под противное блеяние дудочек и стук барабанов из лодки стали появляться карлики, изуродованные отвратительными горбами, с громадными головами на искривленных шеях, руки уродцев были слишком длинными, а кривые ножки настолько тоненькими и слабыми, что воинам приходилось носить их на руках.

– Святая дева! – прошептал Фабиен. – Сущие демоны! Понятно, что сестренки готовы бросаться в море с камнем на шее, чем выходить замуж за мерзкие создания.

Они растолковали девушкам нехитрый план: когда прогремит взрыв, Фабиен и Анна побегут к лодкам – маленькие попортят, а в большую запрыгнут, Джерри со второй сестренкой как раз успеют и притащат в лодку главный трофей – миссис Лаксли.

Но провидение вмешалось в их блестящий план: следом за жрецами, воины извлекли со дна большой лодки оплетенного веревками, как огромный кокон, боцмана Лари. Следующими подняли мистера Уилла и еще пару джентльменов, оставшихся на терпящей бедствие «Святой Анне». Миссис Лаксли бросилась к пленникам, выронила веревку, и шар взмыл в небесную высь на всю ее длину. Джерри аж губу прокусил, чтобы не вскрикнуть!

Мэри пододвинулась к нему поближе, уперлась подбородком в плечо, прошептала:

– Видишь – англез? Англез мне дал. – Она повела пальчиком по черной жемчужине.

– Значит, не папа дал тебе жемчужину? – оживился Фаби.

– Папа. Англез спросил – что оставил отец? Потом сказал – возьми!

– Сестра взяла жемчуг. Да.

– Что, что вам оставил отец? – поторопил девушек Джерри – на песчаной площадке уже разводили новый костер, мерзкие жрецы готовились пуститься в свой демонический танец. Тем временем дюжие воины привязали к ногам обездвиженных пленников здоровенные камни, поволокли их на выдававшуюся в море скалу, с которой девушки ныряли за жемчугом. Миссис Лаксли бросилась следом, кричала и заливалась слезами, пытаясь остановить их. Прекрасные ныряльщицы взмахивали пальмовыми листьями и напевали, призывая костер гореть ярче. Занялся фитиль.

– Что вам оставил отец? – повторил Джерри. – Говори скорее!

– Могилу!

Первая беззащитная жертва полетела со скалы вниз.

Грохнул взрыв, веером разлетелись искры, в небо поднялась живописная туча пыли и дыма. Потрясенные ныряльщицы с криками метались по пляжу, сталкивались и падали, воины пали ниц, побросав и оружие, и мерзких карликов. Жрецы катались по песку, заходились булькающими звуками и размахивали уродливыми конечностями, как перевернутые на спину черепахи.

Фабиен рванул к лодкам, увлекая за собой сестренку Анну, Джеремая помчался в самую гущу суматохи, выхватил нож у сестренки Мэри и стал лихорадочно распарывать веревки, удерживавшие пленников. Анна что-то выкрикнула на бегу, взобралась на скалу и бросилась в воду следом за обреченной жертвой.

Пленники, которым вернули свободу, мчались к лодке, на ходу растирая затекшие руки, запрыгивали в парусный челн.

Джерри не без труда поймал в суматохе миссис Лаксли и попытался оттащить ее в лодку. Но леди упиралась и причитала:

– Нет! Я его не брошу! Он тонет, тонет…

По счастью, на выручку молодому джентльмену пришел боцман Лари, который попросту поднял леди и закинул на плечо, как мешок с грузом, пошлепал к лодке по мелководью.

– Быстрее! Прочь отсюда! Эти черти плюются ядовитыми шипами. Они переловили нас, как кроликов! – басил боцман.

Лодку с силой отпихивали от берега, упираясь веслами в песок, на ходу поставили прус, наконец отмель закончилась, суденышко послушно заскользило по воде.

Вдогонку уже летели длинные размалеванные копья и короткие оперенные шипы – воины запоздало очухались, сталкивали на воду остроносые каноэ и впадали в ярость, обнаружив, что днища их суденышек продырявлены. Полоса воды между берегом и лодкой беглецов стремительно увеличивалась – метательные снаряды дикарей уже не могли причинить им никакого вреда, когда у борта громко плеснула вода и появилась мокрая рыжая голова Анны.

– Англез! Тащите англез! – Девушка придерживала над водой голову спасенного в морской пучине мистера Уилла.

Девушка скользнула в лодку, устроилась на носу, поджав коленки, мелко дрожала и всхлипывала – под водой она разрезала веревки и высвободила пленника из смертоносных уз, но морской бог успел забрать его душу! Анне его очень жалко.

Действительно, мистер Уилл, бледный и бездыханный, был похож на утопленника куда больше, чем на живого человека. Напрасно Джерри хлопал его по щекам и растирал уши. Кожа под руками была холодной, как рыбья кровь. Заплаканная миссис Лаксли склонилась над телом и поцеловал мистера Уилла в бескровные губы.

Утопленник вздрогнул, закашлялся, стал дышать, но так и не пришел в сознание.