Ей казалось, что сегодня у нее отняли все. Ее профессиональную репутацию, ее наличные. Даже Чарли Гамильтон не пожелал узнать ее. И она пошла с Дугом в бар. Он опустошил карманы на двадцать минут раньше и пил вторую порцию виски. Благодаря карточке «Америкэн экспресс».

Кейт заказала водки со льдом, на которую набросилась, словно на коробку шоколадных конфет. Водка слегка успокоила.

А к часу ночи она утешилась по-настоящему. Дуг Фримен оказался на удивление компанейским парнем. «Он, конечно, не герой. Но и я не леди».

Кейт ждала, что он начнет флиртовать, но этого не случилось, и она почувствовала облегчение и разочарование.

С изящным цинизмом Фримен рассказывал о годах, проведенных в шоу-бизнесе. В качестве репортера «Файнэншл таймс» он объездил весь мир. С ним всякое бывало, и, рассказывая, он как бы переживал это заново.

В первую их встречу Дуг тоже много говорил о своей жизни, но тогда он старался произвести впечатление. Теперь же рассказывал истории ради собственного удовольствия. И Кейт немного жалела о том, что уже не является центром его внимания.

Глядя на байроновский профиль, она думала: «Может, я в самом деле, ищу приключений на свою голову? Впрочем, плевать».

Ей вспомнился припев одной песенки:

На мгновение перед ее мысленным взором возник Чарли Гамильтон. Такой важный, серьезный. Чужой и равнодушный.

Она думала, что Дуг сделает решительный шаг по пути в отель, и не ошиблась. Забирая у портье ключи, он небрежно, словно приглашая на чай, спросил:

— Почему бы нам не лечь в постель?

Если бы Кейт была трезва, она, возможно, оскорбилась бы, но сейчас эта идея ей даже поправилась. Интересно, что кроется за блестящей внешностью. Она вдруг почувствовала странное желание разнести вдребезги красивый фасад.

— Дуг Фримен, я уж думала, ты этого не скажешь.

В номере Дуг снял и аккуратно повесил свой костюм. Сразу видно — холостяк. Привык сам за собой ухаживать. Потом Кейт увидела мускулистое тело, широкие плечи, и ее сразу перестало интересовать его семейное положение.

Сказать, что они занимались любовью, значило бы выразиться чересчур сентиментально. Ибо в их действиях угадывалось нечто животное. Кейт выпускала пар. Точнее, накопившиеся за вечер злость и обиду. Она царапалась и кусалась, а Дуг входил в нее, словно бык. На его страсть она отвечала бешеной страстью. Они извивались и метались по кровати, будто из них изгоняли бесов.

Остаток ночи они мирно и безмятежно проспали. Как друзья, только что вышедшие из боя и залечивающие полученные раны.

Утром Дуг снова занялся с нею любовью, но скорее из вежливости. Он проснулся рядом с женщиной, и его долг — удовлетворить ее.

Кейт не осталась позавтракать с ним. Она уже целиком погрузилась в заботы наступившего дня.

Вернувшись к себе в номер, она заказала у портье билет в Лондон на дневной рейс. Спустя пять минут ей позвонили, однако, не по поводу билетов. Некто Алистер Райли, представитель «Роджерс и Коуэн», осведомился, не пропало ли у нее желание сделать интервью с Дэвидом О'Нейлом.

— Когда мистер О'Нейл может дать мне интервью? — опомнившись, спросила она. — Если не сегодня, то я отказываюсь.

Райли ответил, что должен проконсультироваться с Джеффри Лейном.

— Если вы будете готовы через час, — сказал он, подключившись вновь, — то можете подняться в номер к Дэвиду О'Нейлу.

Кейт начала лихорадочно подсчитывать. В 11.30 она должна быть у О'Нейла. Час на интервью, еще час на то, чтобы подготовить материал. До обеда она успеет его отправить. Разница во времени пять часов. Значит, в Нью-Йорке будет еще утро. То есть у них целый день на то, чтобы дать ее интервью в номер за четверг.

А Трейси? Она встретится с О'Нейлом за ужином. Или после. Она тоже успеет переслать свои каракули к девятнадцати тридцати по нью-йоркскому времени. Значит, ее интервью тоже выйдет в четверг.

Кейт вздохнула. Обогнать Трейси не удастся, по, если повезет, интервью Кейт будет лучше.

— Вы еще слушаете, Алистер? Передайте Дэвиду О'Нейлу, что в назначенное время я будут стоять у двери его номера в «Карлтоне». И еще! Я с нетерпением жду этой встречи!

И только закончив разговор, Кейт вспомнила: Трейси ведь сказала Дугу, что ее материал выйдет в пятницу.

«Ленивая сучка уверена, что у нее будет эксклюзивное интервью с актером, и даже не торопится с отправкой материала до утра».

Кейт довольно усмехнулась и пошла в душ. Зато у Трейси будет утешение. Она сможет хвастаться своим внукам, что однажды переспала с кинозвездой.

Интервью прошло на удивление гладко. Кейт думала, что ирландец станет отмалчиваться, но ошиблась. Дэвид находился в приподнятом настроении, щедро наливал себе убойные дозы мартини и без колебаний отвечал на все ее вопросы.

Спустя час она уже имела полную картину. Дэвид начал свою карьеру в драматическом театре и теперь мечтал туда вернуться. Коммерческие фильмы нужны были ему, чтобы дать возможность его бывшей жене Гвен уйти с работы и рожать детей. Теперь же он свободен, имеет приличный счет в банке и волен делать что захочет. А он хочет играть.

Стало ясно, почему он согласился на главную роль в «Последнем прощании». И сыграл ее превосходно.

Выходя из отеля, Кейт ликовала. Интервью, только что записанное на диктофон, было именно тем материалом, который жаждали получить читатели. Раньше О'Нейл говорил в основном о разводе. Газеты печатали банальнейшие заметки о его личной жизни в браке и любовных похождениях. Но до сих пор он никогда не упоминал о том, что движет им в этой жизни, и о том, что мечтает выразить себя как актер.

Кейт не терпелось вернуться к себе и оформить материал. По дороге она заглянула в бар и купила бутылку их лучшего шампанского. Марочный «Болинджер» 75-го года. Джеффри Лейн, по ее мнению, свернул для нее горы, и она должна поблагодарить его.

Уже отправив интервью в Нью-Йорк, она позвонила в аэропорт, заказала билет на последний рейс и начала укладываться, когда раздался телефонный звонок. Наверное, Дуг. Утром она почти согласилась вновь сходить с ним в казино. На этот раз только поесть.

Однако, схватив трубку, Кейт услышала голос Джеффри Лейна.

— Дорогая, — сказал он, — мерси за шипучку. Шампанское — высший сорт, ничего не скажешь. Но мне неловко сознавать, что я его не заслужил.

— После того, что вы для меня сделали? — рассмеялась Кейт.

— Ошибаетесь, я и пальцем не шевельнул, чтобы дать вам какое-то преимущество перед другими репортерами. Если уж кому и отправлять презенты, то не мне, а Чарли Гамильтону. Вы, между прочим, даже не сказали, что знакомы с ним.

— Да мы, собственно, почти не знакомы, — нерешительно отозвалась Кейт.

— Так я и поверил! После того как он увидел вас вчера в ресторане, мы за столиком только о вас и говорили. По-моему, если бы он знал, что вы будете в Канне, то попытался бы что-то устроить для вас заранее. А вчера я, по его просьбе, едва не пригласил вас к нашему столику.

— И что же вас удержало?

— Ладно, Кейт, вы же сами все прекрасно видели. Стоило той маленькой проститутке из «Ньюс» подвалить к нам, как Дэвид забыл обо всем на свете. У Чарли ушло полвечера, чтобы уговорить его встретиться с вами. А уговаривать Дэвида — это, знаете ли, неблагодарное занятие. Только когда Чарли сообщил, что вы являетесь самой влиятельной в Нью-Йорке журналисткой в области шоу-бизнеса, Дэвид согласился. Гамильтон многим рисковал. Если бы наш кумир находился в другом настроении, Чарли вполне мог лишиться самого ценного клиента.