В ресторане было два зала. Один, с высокими потолками, сумрачный, обшитый деревом, предназначался для больших начальников.

Другой был идеальным местом для того, чтобы повеселиться и отдохнуть. В центре находился плавательный бассейн, отливавший небесно-лазоревым цветом и притягивавший солнечные лучи, которые падали в зал сквозь высокие окна. Санди обрадовалась, что Дэвид О'Нейл выбрал для их свидания именно этот ресторан.

Едва держась на ногах, она вошла в зал, и метрдотель проводил ее к столику Дэвида, стоявшему у кромки бассейна. Но при виде знаменитого актера Санди тут же позабыла о злосчастных туфлях.

Некоторые кинозвезды смотрятся только на сцене или на съемочной площадке. Она хорошо это знала, ибо часто видела разных актеров в доме своего отца. На экране человек кажется почти богом, а в жизни невысок ростом, лыс или слишком робок.

Дэвид О'Нейл выглядел великолепно. Чуть взъерошенные, возможно, женской рукой, светлые, волосы. Голубые, как вода в бассейне, глаза. И улыбка.

— Боже мой, — сказал он, поднимаясь ей навстречу. — Вы выглядите прямо как французская куртизанка. Пожалуй, нам больше подойдет шампанское. — Он подозвал официанта, заказал бутылку «Кристала» и объяснил: — Классическое вино куртизанок. Оно поможет вам раскрепоститься.

Санди и вправду чувствовала некоторую скованность, но после двух бокалов шампанского вся сдержанность исчезла. С Дэвидом так легко. Он постоянно говорил ей комплименты, смешил театральными историями, даже спросил ее об отце, которого помнил по Голливуду.

Когда им подали отменную вареную семгу, Санди уже окончательно расслабилась. Идя на свидание, она испытывала смешанное чувство решимости и тревоги. Но желание преподать мужу урок заставило ее стиснуть зубы. Теперь напряжение исчезло. О'Нейл ее развлекал, она отдыхала.

Дэвид налил «Шабли» и поднял бокал:

— За вас. Кстати, как поживает ваш муж?

Вопрос застал ее врасплох. Она как-то перестала думать о Теде и о возможном конце их брака. Теперь воспоминания нахлынули опять, и в ее глазах заблестели слезы.

О'Нейл встревожился.

— Что случилось? У вас такой несчастный вид.

— Не надо было спрашивать о муже, — всхлипнула Санди. — Кто вас просил?

— О Господи! — Актер достал белый носовой платок и вытер ей слезы. — Неужели все так плохо? Надеюсь, он не умер?

— Хуже.

Услышав это, Дэвид явно расслабился.

— Ничего не говорите, попробую сам догадаться. Ваш старик, который вам очень дорог, связался с какой-то женщиной. Вы решили ему отомстить, явившись на свидание со мной. В облике вавилонской блудницы. — Он улыбнулся. — Я прав? Ну, скажите же что-нибудь. — Санди молчала. — Что ж, по крайней мере, вы перестали плакать. Слава Богу. Ведь у меня сложилась определенная репутация, которую нужно поддерживать. Дэвид О'Нейл — развратник, соблазнитель женщин. И если бы вы продолжали реветь, мои поклонницы были бы разочарованы, подумав, что я превратился в старого зануду, который наводит тоску, а не возбуждает женщин.

Санди невольно улыбнулась. Дэвид очарователен.

— Простите, что я хотела использовать вас в своих целях. С моей стороны это некрасиво. Но ведь у меня все равно ничего не вышло.

— К сожалению. Лучше бы у вас получилось. Даже сейчас вы очень соблазнительны.

— Если бы Тед разделял ваше мнение, — пробормотала Санди. — Только он на меня не смотрит.

— Ну, это дело поправимое.

— Глупый романтичный ирландец, что мы сможем поделать? Ему вскружила голову одна тощая сучка из Вестчестера. Она — все, я — ничто. Серьезная, деловая, наглая. Они встречаются каждый день. У меня нет шансов.

О'Нейл подозвал официанта и заказал коньяк. Потом сжал рюмку обеими руками.

— Сделайте то же самое. Теперь легкие круговые движения. Вдохните аромат. Чувствуете букет? Пригубите. Медленно. Потом мы обсудим, как нам исправить положение. Возьмите себя в руки. С такими глазами, с такими формами заявлять, что у вас нет шансов! Это же надо! Оставьте сомнения. Меня вы очень завели, а уж я знаю толк в женщинах. И если вы сумели понравиться мне, то сумеете понравиться и мужу. Надо только к этому правильно подойти.

— Что вы предлагаете?

— Пока ничего. Ведите себя как обычно, побольше улыбайтесь. Не показывайте, что вы убиты горем. Сможете? О'кей, остальное я беру на себя.

Санди была заинтригована.

— Что у вас на уме?

— Я еще не готов это обсуждать. Но у меня есть небольшой план, который должен сработать. Пока вы должны мне кое-что обещать. Во-первых, будьте свободны в это воскресенье. Сидите дома. Если произойдет что-то необычное, не удивляйтесь. Хорошо?

— А разве нельзя хоть намекнуть, чтобы я более или менее приготовилась?

— Зачем? Чтобы испортить удовольствие? Ни за что. Теперь пейте коньяк. Он пойдет вам на пользу.

Санди не помнила, как вернулась домой. Села в электричку и тут же заснула. Если бы проводник не вспомнил, что она живет в Поукипси, то проспала бы до самого Вашингтона.

Потом она остановила такси и приехала домой. Марта отправила детей спать, но те еще не заснули, и Санди успела пожелать им спокойной ночи.

— Запах как из пивоварни. Господи, чем ты занималась в городе? — спросила Марта.

— Ничем особенным.

Санди поцеловала детей, проводила Марту и, спотыкаясь, поднялась в спальню. Единственное средство от опьянения — лечь в постель и обо всем забыть. Она так и поступила.

Тед вернулся в половине десятого. Он не стал ее будить.

Воскресенье было теплым и солнечным. Такие дни считаются предвестниками хорошего лета.

Мальчики, едва проснувшись, выразили желание устроить пикник, и Тед их поддержал. Хорошо бы поехать на озеро. Купаться еще рано, зато можно взять лодку и даже рыбу половить. Здорово!

В другой день Санди с радостью согласилась бы. Но только не сегодня. Любой ценой ей нужно удержать их дома. Иначе план сорвется.

Она стала лихорадочно придумывать какой-нибудь убедительный предлог.

— Я пригласила Уордов на чай.

— Отмени! — В один голос сказали Тед и мальчики.

— Господи, неужели вы не понимаете, что для пикников еще холодно!

— Чепуха, мы возьмем по два свитера.

— Я размораживаю мясо и не успею его приготовить. Оно испортится. Тед, — умоляюще сказала она, — мы не так богаты, чтобы выбрасывать на помойку двадцать пять долларов. Давайте устроим пикник на следующей неделе. Я смогу подготовиться, мы устроим настоящий пир, а не станем жевать бутерброды.

Тед неохотно поддался на ее уговоры. Зачем тратить нервы из-за пустяков, когда им предстоит разговор посерьезнее.

В полдень она стала накрывать на стол. В узких джинсах и свободном мохеровом свитере, купленном недавно в Лос-Анджелесе, с завязанными резинкой волосами, без макияжа Санди выглядела моложе своих лет.

«Растрачиваю остатки жизни, обслуживая трех бездельников. И хоть бы спасибо сказали. Это несправедливо!»

В дверь позвонили. Тед, отложил «Санди таймс» и пошел открывать. В прихожей мужской голос произнес ее имя, и Санди вышла их кухни.

В дверях стоял голубоглазый Дэвид, а перед домом она увидела невероятно длинный «кадиллак».

Улыбнувшись Теду, Дэвид сказал:

— Хочу пригласить вашу жену на природу. Озеро сейчас — просто сказка. Думаю, ей понравится.

Санди подумала, что у мужа сейчас будет сердечный приступ.

— Какая наглость, — пробормотал Тед. — Являться, когда вся семья в сборе, чтобы увезти жену.

— А что такого? — удивился Дэвид. — Санди говорила, что вы уже почти не семья. Думаю, ей нужно отвлечься, немного порадоваться жизни. Вот я и хочу…

— Санди, — перебил его Тед, — может, ты сама велишь этому шутнику убраться?

Санди улыбнулась:

— Зачем так грубо, дорогой? Он долго сюда ехал, неужели мы не предложим ему чего-нибудь выпить?

— Подожди, что тут происходит? — Тед обернулся к Дэвиду: — Сначала вы посылаете моей жене цветы, а теперь вламываетесь к нам в дом. Чего вы добиваетесь?