Стук в дверь. Что-то новое. Никто к ней здесь еще не стучался. Не Сенгор же. Однако вошел именно Сенгор и сообщил, что женщины внизу хотят послушать ее сказки. Поведение Сенгора, его отношение к ней явно изменилось. Да и внизу ее приняли иначе. Малышка Кретис, по-прежнему льнущая к Лете, воскликнула:

— Маара, начни еще раз с самого начала!

Маара начала даже раньше, чем «с начала», с момента бегства из родительского дома в ночную тьму. Она вспомнила свое беззаботное детство, любовь и ласку, которые ее окружали, веселые игры с друзьями-сверстниками, время ежедневных открытий, игру «Что я видел?». Рассказывая, Маара вспоминала все новые подробности, вплетала их в повествование: кружевные узоры обтекающей камень воды, запахи цветов, цветочный аромат матери… Погрузившись в поток воспоминаний, Маара сосредоточила взгляд на пухлых щечках и сочных губках Кретис и осознала, что за младенец явился ей во сне. Кретис, младенчик Кретис прижималась к Мааре. Да она и воистину недалеко ушла от младенчества. Так, малышкой, она и льнула к этой белой женщине, столь непохожей на всех остальных. В силу этой непохожести Лета пользовалась особенным спросом среди клиентов. Вот и сейчас внезапно появившийся ранний посетитель с ходу указал на нее. Лета мягко высвободилась из объятий Кретис и удалилась с гостем в боковую комнату, а Кретис тут же переползла к Мааре и доверчиво прильнула к ней. Маара почувствовала, что голос ее зазвучал звонче, сильнее, наполнился какими-то неясными устремлениями. Однако отметила, что умалчивает о сохнущих во дворах деревьях, о высохших фонтанах, порыжевшей траве.

Кретис погладила щеку Маары:

— Принцесса Маара, ты жила во дворце.

Маара поняла причину уважительного отношения Сенгора и любопытства женщин.

— Если я и была принцессой, то не знала об этом. А сейчас я уж и вовсе никакая не принцесса.

Появились вечерние посетители, и работницы мамаши Далиды подтянулись, уселись поприличнее, не забывая демонстрировать свои изгибы, выпуклости и впадины, принялись с умным видом беседовать друг с дружкой, бросая быстрые взгляды на занавес при входе.

Вошел Даулис. Хмурый, озабоченный, чем-то расстроенный. Он сразу направился к Мааре. Кретис тоже поднялась, но он отмахнулся от нее. В этот момент вернулась Лета, на ходу перехватила Даулиса, о чем-то заговорила с ним.

— Подожди, Лета. Подожди, — успокоил ее Даулис и направился с Маарой в ее комнату.

Маара успела заметить, как Кретис взобралась на руки еще к кому-то, в то время как Лета застыла посреди зала, глядя вслед удаляющимся Даулису и Мааре.

— Дрянные новости, — начал Даулис, войдя в комнату Маары. — Я оплошал. Ляпнул лишнее Кретис, и вот…

— Принцесса, — кивнула Маара. — Принцесса в борделе.

Лицо его страдальчески сморщилось. Он как будто и ростом стал ниже.

— Кретис разболтала девицам, те — клиентам, так?

Даулис кивнул.

— У меня есть деньги на выкуп, мои и Шабиса. Но теперь, когда весь Совет узнал о тебе, они все рвутся тебя приобрести.

— Принцессу-проститутку?

— Принцессу махонди! Как же, престижное приобретение, самое яркое перо на колпаке. И они дадут Далиде вдвое больше, чем я. Такую сумму я не осилю.

Маара подумала, что того золота, что у нее с собой, хватило бы, но решила помалкивать. Мало ли что ждет ее впереди.

— Хорошо еще, что Далида уехала. Она бы не устояла. Ты можешь оказаться в обществе весьма гнусных типов. Нужно действовать без промедления. Наша договоренность с Далидой зарегистрирована у городского судьи, который, по счастью, мне добрый знакомый. Далида связана договором со мной, но эти жулики найдут лазейку. Так что предлагаю тебе немедленно отправиться со мной в Каназ. Там ждет Данн, оттуда можно бежать на север.

— А нас выпустят?

— Кто задержит члена Совета? Пока остальные не пронюхали, выпустят.

— А кто так заинтересован вызволить принцессу из Билмы?

Даулис заколебался:

— Скоро узнаешь, Маара, обещаю. Все объясню. А пока надо поторопиться.

Она принялась засовывать вещи в мешок, жалея, что приходится комкать свежеотглаженные платья. Из-за двери послышались возбужденные голоса, в комнату ворвалась Лета, безуспешно пытаясь оттолкнуть Сенгора. Даулис подошел к двери и выпихнул Сенгора в коридор.

— Даулис, почему ты меня не слушаешь! — начала Лета сердито. — У меня сейчас был ваш главный и сообщил, что поставил пост на северной станции.

Даулис опустился на край кровати и схватился рукой за лоб.

— Слушай меня, слушай и соображай, — продолжала Лета. — Если ты женишься на Мааре, то никто не имеет права ее задержать. Ты ведь не женат, так?

Даулис не ответил, но Маара видела, что жениться на ней ему почему-то не хотелось.

— К северу от Каназа брак этот теряет силу, — добавила Лета.

— Откуда ты знаешь?

Лета сердито усмехнулась:

— Я много чего знаю. Я давно думаю, как отсюда убраться. И в законах разбираюсь. В постели зря времени не теряю, там моя школа… Десять лет я здесь. Десять лет… — Маару поразил накал ненависти и ужаса в ее голосе. — И деньжат скопила, мамаша Далида все же не бесстыжая грабительница, что-то нам оставляет. Уже давно могла бы откупиться, но что я буду делать в Билме? Раскланиваться на улицах со своими бывшими клиентами? А в Каназе меня никто не знает.

— А Кретис? — проронил Даулис.

Маара не смогла не заметить на лице Леты гримасу нетерпения.

— Знаю, знаю, ты в нее влюблен.

— Да, влюблен.

— А подумать не в состоянии, что ты с ней будешь делать? Она не такая, как я, она полностью зависимая. Да Кретис у тебя на шее повиснет тяжкой обузой.

— Приятной обузой, — поправил Даулис, но без особой уверенности, лишь бы чем-то парировать ее наскок.

— Даулис, есть здесь те, кто ненавидит эту жизнь. Я в первую очередь. А есть и такие, которым эта жизнь нравится. Кретис здесь дома. — Даулис помотал головой, скорее не отрицая, а отгоняя эту мысль. — Кретис примет за ночь шестерых и еще попросит. Она наслаждается каждым мгновением этого. — Даулис резко встал и отошел к окну, мимо которого проносились вверх искры от бурно полыхавшего в саду костра. — Ты заберешь Кретис отсюда, и она сбежит от тебя, чтобы вернуться. Здесь ее дом родной. А если заберешь в Каназ, она сбежит от тебя в тамошний бордель.

Даулис молчал. По лицу его катились слезы.

— Да, да, ты влюблен в нее, понимаю. Но она же младенец, совсем глупышка. Она сюда шести лет прибилась. И вросла в этот бардак. Она за все время ни одной ночи не провела одна, только неделю в прошлом году, когда болела.

— Я обещал ей…

— Что, жениться? Член Совета не имеет права жениться на проститутке.

— Я обещал ей защиту в моем доме.

— Ой, да ты один, что ли? Твой друг шеф Совета как-то забрал Кретис домой, было дело. Через неделю прибежала обратно, отмолилась у него. Здесь ее дом, а мамаша Далида — ее мать.

— Ладно, собирай вещи.

Лета выскочила, и с лестницы донесся дробный перестук каблучков. В дверь просунулась голова Сенгора.

— Да, да, я знаю, — повернулся к нему Даулис. — Не разрешено. Но я Даулис, член Верховного Совета Билмы, ты это знаешь. И я тебе приказываю: не вмешивайся.

Что оставалось Сенгору? Он и не вмешивался.

Маара с мешком в сопровождении Даулиса спустилась по лестнице; они прошли через зал, где свободные женщины помахали им вслед, неясно, кому именно из них, Мааре или Даулису. К ним присоединилась Лета со своим узелком, и они пустились по ночным улицам Билмы. Дошли до каких-то больших ворот, привратник узнал Даулиса и сразу их впустил. Даулис оставил женщин внизу, поднялся в дом, договориться со своим коллегой и другом, городским судьей. Вскоре Маару и Лету пригласили в дом, и через несколько минут Маара стала женой Даулиса. Лету зарегистрировали как свидетеля. От жениха с невестой потребовали подтвердить, что ни один из них не состоит в браке и не помолвлен. Маара вписала свое имя в толстую книгу с пергаментными листами. После того как она рассталась с Шабисом, писать ей приходилось лишь палкой в пыли. Мааре выдали кожаный кружок на шнурке, который следовало носить на шее, чтобы все видели, что она замужем и принадлежит своему супругу. Снова она порадовалась зависимости, обещающей свободу.