Могло ли его заболевание иметь отношение к смерти?
Могло. Одно из самых грозных осложнений язвы – прободение. Если больному не оказать своевременную помощь, он может умереть в считаные часы.
Часы? Но ведь сейчас речь идет не о часах, а о минутах!
Ольга напряженно думала, пытаясь вспомнить все, что знала о прободении. Бывают ли при этом случаи внезапной смерти?
Она помнила три стадии прободной язвы. После резкой, «кинжальной» боли наступает рефлекторная стадия, в это время боль очень сильная, больной напуган – сколько же это длится? Кажется, часов шесть – опять часы, а не минуты! На смену приходит стадия «мнимого благополучия» – больному вроде бы становится легче. И это тоже в течение нескольких часов. И только потом развивается перитонит – воспаление брюшины, которое без лечения и является наиболее частой причиной смерти таких больных.
Итак, он не мог умереть в считаные минуты от прободной язвы.
А если это было массивное язвенное кровотечение?
Опять же – смерть не могла наступить мгновенно. Состояние ухудшалось бы постепенно, и Ольга, которая провела с умершим последние часы его жизни, не могла бы не заметить, если бы что-нибудь было не так.
А когда она последний раз разговаривала с Аркадием? Да, точно, как раз перед тем, как она увидела Ивана и Риту. А что же делал в это время Аркадий? Она никак не могла вспомнить. Все ее внимание в тот момент было поглощено созерцанием идиллической картинки болтовни встретившихся одноклассников. А ведь Аркадий, судя по всему, уже тогда должен был почувствовать себя плохо.
Ольга со вздохом накрыла мертвое лицо пледом и нажала на кнопку вызова стюардессы.
– Что-нибудь еще? – Алена появилась довольно быстро и с заговорщицким видом наклонилась к Ольге.
– Да. Сообщи командиру, что у нас смертный случай.
Алена ахнула, закрыла рот рукой.
– Неужели малыш?!
– Нет, с ним пока порядок. Здесь другое… Вот, посмотри. – И Ольга откинула плед с лица мертвеца. – Расскажи командиру и срочно пригласи врача.
Вид трупа не произвел на девушку такое впечатление, как известие о нем. Алена только быстро кивнула и почти бегом направилась к кабине пилотов. Что ж, в полете всякое может случиться, работа стюардессы полна неожиданностей. И все же Ольга не могла не посочувствовать бедолаге – даже врагу не пожелаешь такого в первый рабочий день!
Она снова осталась наедине с трупом. К счастью, никто вокруг не обращал на нее внимания. Теперь, когда она немного пришла в себя, надо было попытаться достовернее определить причину смерти: первый осмотр был слишком беглым и поверхностным. Глядя на мертвое лицо, она вдруг подумала: «Надо же, какое совпадение. В одном самолете – сразу два таких серьезных случая». И тут же ее обожгло новое предположение – а совпадение ли это? А что, если эти случаи как-то связаны между собой? Ей стало не по себе. Если связь есть, это не просто страшно. Это – настоящая катастрофа…
«Стоп-стоп-стоп. А ну-ка прекрати панику. Немедленно возьми себя в руки!»
Наклонившись поближе к трупу, она внимательно вгляделась в лицо умершего. Потом, оглядевшись и убедившись, что никто за ней не наблюдает, быстро расстегнула рубашку, стянула с плеч и осмотрела тело. Трупных пятен еще не было – да, смерть действительно произошла совсем недавно. Не случись несчастья с мальчиком, останься она на своем месте, может быть, такой исход удалось бы предотвратить.
Однако более подробный осмотр провести было невозможно. Едва ли окружающие остались бы безучастными, начни она стягивать с трупа штаны! Так что ничего, кроме пары старых шрамов, Ольге найти не удалось.
Она тщательно застегнула на трупе одежду и вновь накрыла его с головой пледом. Теперь о результатах нужно рассказать Рите и командиру. Скорее всего, диагноз останется прежним – «скоропостижная смерть». Причину же установит вскрытие.
Ольга направилась в хвост самолета и по пути столкнулась с Ритой.
Врач выглядела хмурой и озабоченной.
– Как мальчик? – По лицу Риты Ольга поняла, что новости могут быть и не очень хорошими.
Это оказалось действительно так.
Мальчик был жив и в сознании, однако, когда Ольга спросила о диагнозе, Рита мрачно покачала головой.
– Боюсь, ничего хорошего. Температура больше не снижается, дыхание тяжелое, несколько раз была рвота… Может начать слабеть сердце. Нам срочно нужны растворы и оборудование, иначе мы можем его потерять. Я должна обратиться к командиру.
Рита перечисляла симптомы, и беспокойство Ольги нарастало. Итак, ее опасения не беспочвенны. Острое начало, стремительное развитие и тяжесть болезни, затрудненное дыхание… Да, теперь было трудно не связать оба случая между собой. Для случайности здесь слишком много закономерностей.
Значит, если доктор не ошибается, диагноз мог быть только один – и диагноз страшный.
Птичий грипп.
То, от чего они все бежали, все-таки настигло их здесь, в самолете. И, как назло, ни на ком из по-русски беспечных пассажиров не было маски!
– А у тебя? Что у тебя? – Видно было, что Рита волновалась не меньше Ольги – рукой она то и дело терла себе щеку, и это резкое, похожее на тик движение еще больше нагнетало тревоги.
– Труп.
– Господи! Что ты говоришь?! Еще один заболевший?
Появившаяся рядом стюардесса Алена вскрикнула, зажала рукой рот.
– Эпидемия, – прошептала она. – Это эпидемия!
Рита цыкнула на нее и поспешила к креслу, где покоилось тело Аркадия. Резко откинув плед, она на минуту замерла, сверля глазами мертвое лицо, а потом дрожащим голосом объявила:
– Да. Он мертв. Скорее всего, птичий грипп. Сообщите командиру.
Глава 8
Это было похоже на приговор, не подлежащий обжалованию. Все самые мрачные подозрения и предчувствия подтвердились: на борту самолета действительно начиналась эпидемия – и не банального гриппа, а серьезного и опасного заболевания.
Многие не понимают, как грозны могут быть крошечные, невидимые глазом и едва различимые в электронном микроскопе вирусы – их сила больше и страшнее силы всего созданного человеком оружия, их невидимая работа может стать куда разрушительнее атомного взрыва. За считаные дни эти крошечные существа могут умертвить тысячи, сотни тысяч людей – и это несмотря на колоссальные достижения современной медицины.
Человечество, вышедшее в космос, до зубов вооруженное изощренными видами оружия, все еще бессильно против микроскопических существ. И если с бактериями еще худо-бедно можно справиться с помощью антибиотиков, то против вируса до сих пор так и не найдено сколько-нибудь значительного и эффективного средства. Наоборот, сами вирусы превратились в мощнейшее, опаснейшее оружие – одной пробирки таких «бойцов» достаточно, чтобы умертвить целый город, а двух-трех хватило бы и на небольшую страну.
Все это Ольга понимала, и при мысли о том, что ожидало их всех, становилось жутко. Она знала о случае, когда в лаборатории особо опасных инфекций в руках у лаборантки случайно треснула пробирка. О том, как во время эпидемий заболевали медики, пришедшие на помощь. Невидимый убийца беспощаден, неумолим и жесток.
И все же сдаваться было рано.
– Проведем дезинфекцию? – обратилась Ольга к Рите.
– А? Что? – встрепенулась врач, занятая своими мыслями. – Делай, как считаешь нужным, – разрешила она, устало опустившись в кресло.
– Алена, мне нужна хлорка, много хлорки! – скомандовала Ольга. – И еще большой пластиковый мешок, такой, в который упаковывают одежду, – есть у вас?
– Найду. – Алена убежала и вскоре вернулась с непрозрачным плотным пакетом и несколькими бутылками отбеливателя. – Мы его используем для стирки форменных блузок, – объяснила она. – Тут сплошная хлорка, мне кажется, вам подойдет!
– Да, сгодится, – кивнула Ольга. Она щедро полила отбеливателем труп, затем с помощью стюардессы упаковала в мешок и плеснула остатки жидкости внутрь.
– Хоть какая-то дезинфекция, – со вздохом объяснила она.