Генерал лишь едва заметно улыбнулся, поглядывая на нахохлившегося политикана.

Поезд начал притормаживать. Присутствующие в вагоне чиновники и военные нетерпеливо встали со своих мест. Этот состав был уже полупустой, на нем ехали те, кто дольше всех оставался на местах, чтобы помочь организации обороны и эвакуации. Кто-то с целью выслужиться, кто-то по иной, не всегда понятной посторонним причине.

Наспех повязанные галстуки, разномастные пиджаки и свитера, туфли за пятьсот евро и дешевые кроссовки, кое-как накрашенные жены и жмущиеся к ногам дети, портфели из натуральной кожи и дорожные чемоданы – все можно было увидеть в этой «шлюпке», плывущей прочь от гигантского тонущего лайнера. Все. Кроме безмятежности и радости.

В глазах людей дрожал страх.

Некоторые скрывали его за деловитой суетливостью, другие даже вяло пытались отшучиваться, но страх сквозил в каждом кубическом миллиметре сыроватого подземного воздуха… Страх слишком неподатлив, чересчур игловиден по своей природе, чтобы спрятать его за черным стеклом зрачков. Страх все равно пронзит роговицу и скользнет наружу.

Наделенные властью, имеющие доступы к денежным щупальцам государства, крушащие судьбы и вершащие историю, привыкшие командовать сотнями людей, отдавать приказы и не глядя подмахивать дорогими ручками рапорты – все они оказались беззащитны под небом, вдруг разразившимся огненным дождем.

Получилось, что некому стало раскрыть зонтик…

Слева мелькнули какие-то служебные помещения, и потянулась ярко освещенная платформа. Поезд скрипнул тормозами и замер.

Двери с облупленной надписью «Не прислоняться» разошлись.

– Господа офицеры! – громко сказал человек в подполковничьих погонах.

Бормочущие о чем-то друг с другом военные поднялись при виде входящего генерала, протирающего очки. Он был уже не тот, что четыре года назад, когда отправил под трибунал половину командного состава штаба: осунулся, изрядно полысел, обзавелся новыми морщинами – годы брали свое. Только вот почему-то при виде его высокого бликующего лба все равно хотелось встать.

Вокруг восхождения этого человека к верхам военной власти витало множество слухов. Многие из них были связаны с неслыханной по дерзости операцией, которую он помог провернуть на каком-то секретном объекте в Сибири, но подробностей никто толком не знал, кроме нескольких высших государственных чиновников. Фактом оставалось лишь то, что после переполоха, устроенного взводом под его командованием в районе Томска, полетели не только погоны и головы.

После этого трусливо сбежали «боги», лишившие планету огня.

– Николай… – начал министр обороны, привставая из-за гигантского стола.

– Если бы ты, Леша, служил под моим началом, то сейчас бы уже наполнял свои пещеристые тела кровью с бромом и вприпрыжку бежал драить напряженным членом сортиры.

Министр опешил.

– Ну, что вылупился, как начпрод на осетрину? – Генерал, вздохнув, опустился на стул. – Кто ж служебные документы кладет текстом вверх!

– Здесь ставка командования, а не проходной двор. И секретов от присутствующих я не имею, – оправившись от шока, отрезал министр, но несколько бумаг, лежащих перед ним, все же автоматически перевернул.

– Секреты тут действительно ни к чему. Дисциплина нужна, Леша. Иначе нам с тобой дальше этих сраных бумажек никуда не уехать.

– Ладно, Николай, хватит балаган устраивать, – сухо произнес министр.

Генерал надел очки и внимательно посмотрел на свои жилистые руки.

– Выкладывай суть, – сказал он через десять секунд, и глубокая, кривая морщина взрезала костистый лоб. – Связь с другими пострадавшими городами установлена?

– Связи нет. Только авиация. Пилоты передают сведения.

– Как же они, болезные, без навигационных сигналов?

– Почти «слепцами» летают.

– Сколько крупных городов атаковано, кроме Москвы, Леша?

Министр потер ладонями уши и щеки, словно не хотел ничего больше слышать, и ответил после паузы:

– Двадцать семь. Только в России.

По длинному кабинету с низким беленым потолком пронесся легкий гул. Видимо, цифра была для многих в новинку.

– Уже поступили сведения о нападении на Нью-Йорк, Киев, Прагу, Стамбул, Токио, Тегеран. Вообще картина какая-то странная вырисовывается… С одной стороны, атакованы несколько десятков мегаполисов и больших городских агломераций, с другой… шары разнесли в клочья добрую сотню небольших ПГТ и деревень, явно не имеющих стратегического значения. В основном у нас – в России. Странный какой-то выбор целей… Хаотичный. Ладно, над этим аналитики пусть потеют.

Заместитель министра, который ехал в метро вместе с генералом, вскинул светло-рыжие брови и обратился к непосредственному начальнику:

– Алексей Иванович, но куда смотрели наши РВСН и ПВО? Военно-космические тоже маху дали…

– Помолчал бы ты… «пиджак», – шепотом сказал коренастый офицер, командующий ракетными войсками.

Он произнес это совсем негромко, но получилось так, что фразу услышали все присутствующие. На мгновение в кабинете повисла тишина.

– Как ты меня назвал? – багровея, спросил заместитель.

Ракетчик хотел было что-то ответить, но министр со всей дури шарахнул по столу кулаками, от чего лежащие перед ним бумажки пугливо разлетелись в разные стороны.

– Отставить! – проорал он, заставив вздрогнуть заместителя. – Вы что, вконец рехнулись?! Нашли время выяснять, у кого члены длинней и звезды толще!

Мужчины посопели, но продолжать перепалку не решились.

– Дисциплина, – пожал плечами пожилой генерал, продолжая смотреть на свои руки. – Ты не отвлекайся, Леша. Скажи, какие потери среди гражданского населения.

Министр снова потер уши.

– Сейчас сложно сказать точно… Спасатели и МВД называли цифру… что-то около ста двадцати тысяч в одной только Москве. И раненых раза в три больше.

– А что с военными?

– Сухопутные и морские части практически не пострадали. А вот авиации досталось сполна.

– Разрешите, господин министр? – подал голос командующий ВВС, чернобровый крепыш с орлиным носом. – Московский авиационный полк разбит подчистую. Потери составляют по приблизительным оценкам более шестидесяти процентов. Главным образом истребители и боевые вертолеты. В других эскадрильях дела получше, но и там ударная мощь серьезно пострадала. Пилоты – опытные боевые офицеры – в растерянности. Они просто не понимают, что делать в воздухе с противником, который неуязвим для пушек и ракет. Они не понимают, зачем их вообще бросили атаковать цели, которые по всем характеристикам подпадают под ведомство ПВО и стратегических ракетчиков! Сбиты даже семь самых современных истребителей-стелсов «Иван Кузнецов». Скажу прямо, если бы атака продолжалась еще полчаса, то остатки ударных групп пришлось бы возвращать на аэродромы, чтобы не потерять последний резерв… Я отдал приказ поднимать самолеты и вертолеты в воздух на свой страх и риск, не зная – имеем ли мы дело с пилотируемыми объектами противника… И теперь прошу об отставке.

– Отказываю, – устало произнес министр. – В военное время подобные заявления по меньшей мере непатриотичны.

– Какой, на хрен, патриотизм! Мы не выдержим повторной атаки, господин министр, – покачал головой командующий ВВС. – Бессмысленно губить ребят, не зная, как нанести хотя бы минимальный урон противнику.

– Значит, мы узнаем. Есть какие-либо вести с орбиты?

– Глушняк. Полная радиоблокада, – буркнул командующий военно-космическими силами, стукнув по нескольким клавишам на своем планшете. Тупо добавил: – Но шары – не метеориты. Они управляемы.

– Это мы уже имели несчастье видеть.

Пожилой генерал наконец оторвал взгляд от сухой кожи на своих руках и поднял глаза на министра.

– Леша, у нас совсем нет времени.

– И что ты предлагаешь? – взорвался тот. – Сыграть напоследок в кегельбан?! ФСБ, внешняя разведка, военные гнут извилины и спины последние пять часов, как проклятые! Что-то никто пока не смог разгадать намерений противника! Более того! Неизвестно, что за оружие он использует! Тактики и стратеги мозги свернули, пытаясь понять, по какому сценарию агрессор намерен вести дальнейшие боевые действия и намерен ли вообще! Президент отдувается на экстренном саммите ядерных держав в Брюсселе, где все, я уверен, тычут пальцем друг в друга и брызжут слюной! Люди, обыкновенные люди в панике! Вандалы громят все, что не успели разбомбить хреновы шары, а мародеры собирают оставшуюся после них падаль! Миллионы гражданских эвакуируют из ста с лишним крупных городов, во многих из которых введено военное положение…