В это же время Ладмир, вымахнув откуда-то позади алтарей, в прыжке попытался перехватить магический луч камня своим карминным амулетом, но Мазвий зеленым разрядом отбил вампира по касательной. Ладмир рухнул боком на пустынный алтарь, часть заклинания Мазвия с каким-то всхлипом втянулась в Ладмиров артефакт, отчего тот сразу запылал, как закатный луч, а его хозяин мгновенно колбаской скатился с постамента и невероятным кульбитом отпрыгнул сначала вбок, а потом куда-то за кридоя. Краем глаза мне показалось, что соседнее изваяние, похожее на клювастую горгулью, скосило на меня глаз. Я нервно встрепенулась, как молодка, вместо жениха узревшая в гадальном зеркале сивого мерина, но потом выдохнула — показалось: белый продавленный тор глаза по-прежнему смотрел в центр.
Я вступила на опустевшие подмостки и попыталась с наскоку подсечь Мазвия под коленки невидимым арканом. Мазвий гневно обернулся, при этом на лице его было выражение как у человека, которому докучает назойливая мошкара, с размаху уселся на пол, но успел, взмахнув палочкой, отправить меня в нокаут мощным ударом об вроде бы относительно далекую стену...
Когда я пришла в себя, то Мазвий и Ладмир, пыхтя, катались по полу, занимаясь членовредительством. Мазвий по-бабьи пинал Ладмира в коленку, то попадая, то не попадая, и пытался задушить то одной, то другой рукой. Ладмир в свою очередь изворачивался, одной рукой удерживая извивающегося Мазвия, другой пытаясь отлепить от своей шеи его руку и заломить ее назад, но Мазвий тут же пускал в ход другую длань и весь этот удивительный процесс грозил затянуться надолго. Удивительный — потому что я вообще не могла представить, чтобы кто-нибудь из людей мог бы на равных сопротивляться Ладмиру в силе, хотя для стороннего наблюдателя стройный Ладмир сравнительно крепкого укутанного балахоном знакомого смотрелся как блоха, пытающаяся поработить собаку. Потом подумала, что и для такой паритетности Мазвий, наверное, успел применить какое-нибудь хитрое заклинание. За это похищение я повидала столько развенчанных стереотипов о магии, что не удивилась бы ничему. Тем более что следы магической борьбы были налицо, точнее — на пещеру. Три очередные горгульи в середине между двумя полярными входами в зал были до верхней половины раскрошены (видать, сильно Ладмир и Мазвий в мое отсутствие подебоширили). А неподалеку от дерущихся поблескивали алые осколки Ладмирового амулета. Опустевшая цепочка от него сиротливой змейкой лежала посреди минеральных крошек, словно это были капли ее крови. Палочку Мазвия я приметила неподалеку от сцепившихся мужчин по направлению к алтарям.
Я потрясла гудящей головой, и, покачиваясь на четвереньках, попыталась прицелиться в Мазвия. Выходило неважно, глаза смотрели в кучу, а Ладмир и Мазвий тесно обнимались и катались, как влюбленная парочка в кустах. Вдобавок кто-то из них рычал.
— Врежь ему! — заорала я, осмыслив, что не могу стрелять заклинанием из-за опасения задеть Ладмира. Мазвий прилежно принял мой совет к сведению и, резко оттолкнув вампира, кулачищем смачно врезал ему по скуле.
— Уй, — я поморщилась. Потом быстро глянула на одну из уцелевших статуй по соседству, поморгала и покачала головой — видать сильно Мазвий меня об стену приложил — мне мельком померещилось ее движение. С дальнейшими рекомендациями решила повременить и поползла мимо битвы к алтарям, чтобы освободить таура и принца. Протянула руку, чтобы прихватить палочку Мазвия, но меня сзади цепко одернули за лодыжку.
— Нет! — распростертый на полу Мазвий каким-то чудом умудрялся удерживать меня и давать отпор Ладмиру. Я дрыгнула ногой, но бесполезно — мои пальцы не дотягивались до добычи с четь аршина. Цепкий, как заячий силок, гад тащил так, что я с коленки оскальзывалась!
— Ладмир, в сторону! Щас я его подпалю! — взрычала я, на моей палочке уже трепыхалось пойманной лягушкой готовое заклинание. Вампир, кинув на меня быстрый оценивающий взгляд, откатился от Мазвия, я спустила магическое плетение, и балахон Мазвия вспыхнул пламенем на животе и на боку. Тот завопил, но ориентации в пространстве не потерял и, когда я уже собралась его как следует оглушить, ринулся в мою сторону, толкнул руку и заклинание сорвалось куда-то вбок, отбив голову еще одной горгулье. Подвывающий Мазвий, пользуясь моей секундной заминкой, принялся, катаясь по полу, сдергивать с себя балахон, под которым мелькали черные штаны и нехитрая рубаха. Полыхающая тряпка полетела в угол. К этому моменту мы с Ладмиром уже были на ногах. Снова вампир устремился к противнику, а я обернулась, было, к алтарям, да так и замерла, забыв и про палочку Мазвия, и про Акимарха с эльфом. Кридой больше не был остекленевшим. Более того, он, буравя меня взглядом, целеустремленно норовил куда-то сходить и, ломясь широкой, с паузковую корму, грудью, как цепной пес при виде мазурика, усиленно рвал удерживающие его на месте цепи ошейника. Две из трех уже демонстративно валялись на полу. Пара колечек, оставшихся от уз на ошейнике, чуть позвякивала. А я поняла, кто на самом деле рычал все это время.
— А... к... Ладмир, — прошелестела я, не в силах отвести глаз от назревающей опасности. Сзади, определяя по возне, Ладмир скручивал Мазвия, судя по всему, уже смирившегося с очередным своим поражением.
— Что? — отозвался было он, а я поняла — поздно, и попятилась назад. Поздно что-либо объяснять.
Как в страшном сне, который позволяет увидеть все в мельчайших подробностях, я глядела, как медленно лопается и раскрывается полукругом одно из колец последней преграды, выпуская на свободу мой кошмар. Это нечестно! — взвилось в голове по-Тамаркиному возмущение, когда ее однажды голем гонял.
— Бежим!!! — взвыла я. Ладмир поднял голову, сначала замер, потом, видимо, вспомнив об отсутствии столь необходимого амулета из голубого металла, побелел и без того алебастровым лицом, чертыхнулся и, перехватив мою руку, бросился обратно в коридор, откуда мы появились. Растерянный резкими переменами Мазвий остался лежать на полу, глядя нам вслед. Но когда мы уже были в коридоре, до нас слабеньким отголоском донесся его медленный победный смех. У него-то, наверное, нужный амулет некстати имелся.
— Бойся, дура! — «деликатно» напутствовал меня Ладмир. — Сейчас это наш единственный шанс.
Легко сказать — бойся. Будто я ныне релаксирую и нежусь!
— Как? — чуть не плача, поинтересовалась я. Дыхание сбивалось, я бежала на пределе возможностей.
— Обернись назад, — сухо бросил вампир, все так же смотря вперед. Я обернулась. Нагонявший кридой уже практически кусал нас за пятки. В животе что-то провалилось, волосы встали дыбом, ноги понесли.
Ладмир удовлетворенно крякнул. Вблизи покинутой нами пещеры этаж был неплохо освещен, но повороты мелькали один за другим, мы мчались, не разбирая дороги, и вскоре оказались во власти всецело темных коридоров. Времени, чтобы отвлечься на создание колдовского огня, не было. Без Ладмира я бы давно поломала нос об какую-нибудь стену, впрочем, закусивший мной после этого кридой вряд ли стал бы предъявлять претензии к подпорченности внешности.
Спустя неопределенное время, когда душа давно обреталась в пятках, а сердце стучало где-то в голове, я с запоздалым удивлением отметила, что стены тоннеля стали светиться квелым бледно-зеленым светом, и сам коридор теперь был не грубо вытесанным в сплошном массиве, а выложен большими аккуратными мутно-белыми кирпичами. Задумываться над переменами было некогда, кридой трудолюбиво когтил пол где-то за нами.
Мы на полной скорости влетели в большой зал. Он был раза в два меньше пещеры, где Мазвий создавал свой артефакт, но тоже имел ровный круглый свод. Потолок и пол были отделан теми же неярко просвечивающими зеленоватыми прямоугольниками камней, что и коридор. В самом центре этой загадочной дымчатой зелени островом стояла огромная кособокая махина, похожая на перевернутое квадратное корыто, из привычного уже темно-бежевого камня.
Воздух в легких закончился, в животе включилась невероятная легкость, и я, совершая невозможное, дикой белкой вознеслась по выросшей передо мной двухсаженной отвесной стене. Торопливо поджала ножки, сзади страшно клацнуло, меня потянуло вниз. Я в отчаянье цеплялась руками за верхнюю грань, как передумавший самоубийца по краю крыши, и норовила подтянуться. Ладмир, оказавшийся на вершине раньше, ухватил меня за руки и верх корсета, точно вышибала дебошира в кабаке, и одним движением втянул наверх. Раздался оглушительный треск, что-то скользнуло по ногам, я без сил повалилась на камень.
