В сложившихся условиях турки-киприоты сделали ставку на сотрудничество с колониальной администрацией как на единственное средство ограничения влияния греческой общины[421]. Тем не менее в октябре 1915 г. министр иностранных дел Великобритании предложил уступить Кипр Греции, если последняя в условиях мировой войны присоединится к союзникам. Греция ответила отказом[422]. Но главной национальной программой общины греков-киприотов по-прежнему оставался лозунг энозиса. Проведенный в январе 1950 г. (без разрешения колониальных властей) плебисцит по вопросу объединения с Грецией показал чрезвычайно высокий процент групповой солидарности: более 95% его участников высказались за осуществление энозиса[423].
В подобных обстоятельствах община турок-киприотов выступила активным союзником колониальной администрации в подавлении национальных устремлений греков. В середине 50-х гг. численность турок-киприотов в местной полиции резко возросла и превысила 70% ее обшей численности[424]. Турецкие полицейские принимали активное участие в разгонах антиколониальных демонстраций, проводили обыски в греческих кварталах, арестовывали активистов движения за национальное самоопределение. Все это вело к усилению враждебности между общинами.
С обеих сторон началось формирование военизированных формирований, но особенно активно – у греков. Греческие вооруженные формирования были слиты в единую Национальную организацию кипрских бойцов (ЭОКА)[425], которая выступала за присоединение Кипра к «матери-родине Греции», аналогично воссоединению с Грецией Крита в 1913 г. и островов Додеканес в 1947 г. Присоединение Кипра к Греции стало бы, по мнению ЭОКА, последним этапом освобождения и воссоединения греков, начатого в 1821 г. восстанием против Османской империи. С 1956 г. ЭОКА втянулась в террористическую деятельность против английского присутствия[426].
С целью нейтрализации террористической угрозы Лондон начал обострять противоречия между Грецией и Турцией, что должно было поглотить «энергию террора» против англичан и активно поддерживать турецкую версию самоопределения – «таксима», на которую категорически не соглашались Афины[427], – разделение острова с последующим присоединением соответствующих частей к Греции и Турции. Непримиримость позиций противостоящих сторон привела к возникновению острых военно-политических кризисов между Грецией и Турцией (1963, 1964, 1967, 1974 гг.).
Характерным примером ирредентистского движения в постсоветском пространстве являются события в Нагорном Карабахе, приведшие к военно-политическому кризису между Арменией и Азербайджаном. Острый территориальный спор между ними, имевший не только национальную, но и политико-идеологическую окраску, возник еще в годы гражданской войны.
Советская власть победила в Азербайджане раньше, чем в дашнакской Армении, – в апреле 1920 г. Вскоре после этого воинские части Азербайджана в составе Красной Армии приняли участие в военных действиях против армянской армии. Азербайджан предъявил Армении ультиматум о выводе всех армянских войск из районов Зангезура, Карабаха, Нахичевани[428]. Председатель Азревкома Н. Нариманов в телеграммах и письмах на имя В.И. Ленина изложил собственную историческую версию этих территориальных притязаний, в соответствии с которой спорные районы безусловно являлись азербайджанской территорией[429]. И тогда, и в последующем Азербайджан стремился исторически обосновать свои права на Зангезур, Карабах, Нахичевань[430]. В подобных условиях, когда Азербайджан настаивал на безусловной передаче Карабаха, а Зангезуру отводилась роль спорной территории, на что Армения категорически не соглашалась, Г.В. Чичерин констатировал политический тупик[431]. Его стремление к тому, чтобы представители России выступали в этом регионе «как миротворцы для успокоения борьбы элементов и для предотвращения кризисов», реализовать не удалось[432]. Летом 1920 г. руководство дашнакской Армении, подозревая Россию в проазербайджанских настроениях, не согласилось на ее посредничество в переговорах с Турцией. В свою очередь Азербайджан категорически отказывался рассматривать саму возможность каких-либо территориальных уступок в пользу Армении.
Ситуация несколько изменилась после победы советской власти в Армении. 30 ноября 1920 г. на совместном заседании Политбюро и Оргбюро ЦК Азербайджанской КП(б) обсуждал ось содержание телеграммы Ревкома Азербайджана в адрес советского правительства Армении. Было решено включить в нее торжественное обязательство отказаться от «спорных» территорий в пользу Армении[433], однако провозглашение декларации и принятые решения реализованы не были. Особую остроту принял вопрос о принадлежности Карабаха. В июне 1921 г. на заседании Кавказского бюро ЦК РКП(б) после долгих дискуссий Карабах был оставлен за Арменией, но уже 5 июля того же года на заседании Кавбюро под нажимом азербайджанской делегации решение было пересмотрено и принято постановление о передаче Карабаха с административным центром в г. Шуше Азербайджану с предоставлением ему широкой автономии. Данное постановление обосновывалось необходимостью установления национального мира между мусульманами и армянами, тесными экономическими связями верхнего и нижнего Карабаха с Азербайджаном[434].
В период существования Закавказской Федерации с общими руководящими партийными и советскими органами межэтнические противоречия между армянами и азербайджанцами были приглушены, но после ее ликвидации стали проявляться все чаше, преимущественно на бытовом уровне.
После Второй мировой войны карабахский вопрос был вновь поднят перед центральным руководством. В ноябре 1945 г. первый секретарь ЦК Коммунистической партии Армении Г. Арутюнов обратился по данному вопросу с письмом к Сталину, в котором изложил следующее: «ИКАО, примыкающая к территории Армении, с 1923 г. входит в состав Азербайджанской ССР. Население этой области в основном армянское. Из 153 тыс. населения – 137 тыс. является армянским. Сельское хозяйство Нагорного Карабаха является аналогичным с горной частью Армении. Вхождение Нагорного Карабаха в состав Армении намного способствовало бы развитию его и улучшилось бы руководство хозяйством. Массово-культурное и политическое обслуживание населения на родном языке усилилось бы при руководстве со стороны республиканских органов Армении. Исходя из желания населения Нагорного Карабаха, ЦК и Совнарком Армении вносит на рассмотрение ЦК ВКП(б) и Советского правительства вопрос о включении в состав Армянской ССР ИКАО Азербайджанской ССР в качестве Карабахской области»[435].
С получением письма секретарь ЦК ВКП(б) Г. Маленков по поручению Сталина направил запрос первому секретарю ЦК КП Азербайджана М. Багирову с просьбой сообщить свое мнение. В посланном запросе Г. Маленков выразил согласие на включение ИКАО в состав Армении при условии передачи Азербайджану из Армянской ССР трех примыкающих к нему районов. Из-за категорического отказа азербайджанской стороны вопрос не был решен положительно.
