Что же представляли собой иракские «Скады»?
Ракета «Скад – Б» – это модернизированный вариант советской жидкостной ракеты Р-300, принятый на вооружение в нашей армии еще в 1962 г. Эти ракеты были созданы советскими специалистами на основе технологии фашистских ракет «Фау-2» и предназначались для поражения целей на дальности до 300 км. Вес фугасной боеголовки 700 кг. В начале 80-х гг. в СССР на вооружение были приняты новые ракеты Р-400 (по западной классификации SS-23), а партию Р-300 – по разным оценкам, от 500 до 800 единиц – Советский Союз продал Ираку. На их базе при научной и технической помощи Великобритании, Франции, Германии, Италии и Бразилии (но не СССР!) Багдад создал ракеты «Аль-Хусейн» с дальностью пуска 625 км и «Аль-Аббас» с дальностью 870 км. Теперь новые иракские ракеты могли поражать цели практически в любой точке Ближнего Востока, правда, точность попадания значительно снизилась: круговое вероятное отклонение составило 1,5—2 км. Из-за большой разрушительной силы при низком технологическом уровне западные специалисты метко окрестили эти иракские ракеты «опасными динозаврами»[379].
Уже 17 января, когда первые самолеты и крылатые ракеты США устремились к целям в Ираке и оккупированном Кувейте, началась крупномасштабная переброска американских войск вдоль саудовско-кувейтской границы из приморских районов на запад. Иракская сторона не ожидала таких действий. Отсутствие у Багдада авиационной и технической разведки позволило американцам скрытно осуществить стратегическую переброску войск на западный участок фронта, где иракцы их не ожидали.
Ко второй декаде февраля 1991 г. американские войска и части других стран антииракской коалиции были полностью готовы начать наземные боевые действия для достижения окончательной победы в войне.
Именно в эти дни Советский Союз предпринял последнюю акцию по мирному разрешению кризиса. Советский министр иностранных дел А. Бессмертных встретился со своим иракским коллегой Т. Азизом в Москве, и по итогам этой встречи СССР 22 февраля 1991 г. выступил с очередным мирным предложением. Официальный представитель М. Горбачева – В.Н. Игнатенко – сформулировал шесть основных согласованных с Багдадом пунктов перемирия. Ирак соглашался выполнить условия резолюции 660 Совета Безопасности ООН; начать вывод своих войск на следующий день после прекращения огня на суше, в воздухе и на море; вывести свои войска из Кувейта в течение 21 дня, а войска из столицы – в течение 4 дней. Кроме того, как отмечалось в советском предложении, «как только вывод войск будет осуществлен, все резолюции Совета Безопасности ООН утрачивают силу, так как причины для них будут устранены». Далее, Багдад соглашался освободить и репатриировать всех военнопленных в течение трех дней после прекращения огня и окончания военных операций. И, наконец, шестым согласованным с Саддамом Хусейном советским условием было следующее: «Контроль и наблюдение за прекращением огня и выводом войск будут осуществляться наблюдателями или миротворческими силами, как то определит Совет Безопасности»[380].
Вашингтон был крайне удивлен такой постановкой вопроса. Судьба Ирака была уже предрешена: воздушная война деморализовала вооруженные силы и население этой арабской страны, на ее границах стоит огромная, самая современная армия мира, а ее лидер вместо безоговорочной капитуляции пытался через посредство Москвы «закончить войну красиво». В Вашингтоне мгновенно поползли слухи – Москва хочет во что бы то ни стало спасти Саддама.
Дело в том, что военная машина союзников уже начала работать, войска многонациональных сил уже получили боевые задачи. Морально-психологическое состояние войск антииракской коалиции было высочайшим. В Белом доме и Пентагоне считали, что пришло время решительных действий. Каждая пауза в этот момент была объективно на руку иракской стороне. В то же время Вашингтон не мог не отреагировать на советское мирное предложение: мировое общественное мнение было важно для американской стороны.
В ответ на советское предложение президент США Дж. Буш выступил 22 февраля с заявлением, в котором в достаточно спокойной, но твердой манере «поставил Саддама на место». Джордж Буш, в частности, отметил, что выдвижение Багдадом предварительных условий для разрешения кризиса является нарушением резолюции 660 Совета Безопасности ООН, требующей «немедленного и безоговорочного вывода» иракских войск.
Конкретный ответ на советско-иракскую инициативу прозвучал в тот же день из уст пресс-секретаря американского президента М. Фитцуотера: «Первое, Ирак должен начать широкомасштабный вывод из Кувейта к полудню нью-йоркского времени в субботу 23 февраля. Ирак должен завершить вывод своих войск из Кувейта через неделю. С учетом того факта, что Ирак вторгся и оккупировал Кувейт в считанные часы, любой срок, длительнее указанного, от начала вывода войск не будет отвечать требованию „немедленности“, оговоренному в резолюции 660.
В течение первых 48 часов Ирак должен вывести все свои войска из столицы Кувейта и позволить достойное возвращение туда законного правительства Кувейта…»[381]
Далее в заявлении американской стороны оговаривались сроки и условия возвращения пленных, ликвидации минных полей. США гарантировали не наносить удары по уходящим иракским войскам. Если американские условия, как подчеркнул Фитцуотер, не будут приняты, многонациональные войска приступят к выполнению резолюции 678.
Фактически заявлением от 22 февраля Вашингтон ставил перед Багдадом окончательный ультиматум. Ответа на него из Ирака не последовало. Москва не смогла убедить Саддама Хусейна смириться. Скорее он просто не стал слушать советскую сторону, от которой, кроме слов, он получить ничего не мог.
В ночь с 23 на 24 февраля 1991 г. наземная операция многонациональных сил началась.
Рано утром в воскресенье 24 февраля 1991 г. части и соединения многонациональных сил сосредоточились в исходных районах для наступления по всей 500-километровой линии соприкосновения с иракскими войсками. Накануне наземной операции американская 82-я воздушно-десантная дивизия и французская 6-я легкая бронетанковая дивизия совершили 500-километровый марш по пустыне с правого на левый фланг.
В первые же часы наступления союзников была проведена крупнейшая в истории аэромобильная операция, в которой приняли участие части 101-й воздушно-штурмовой дивизии США. Вертолеты «Чинук» перебросили в глубь Юго-Восточного Ирака 4 тысячи десантников с техникой и вооружением.
В центре оперативного построения войск многонациональных сил действовали соединения и части сухопутных войск США, Великобритании, Саудовской Аравии, Египта и Сирии. Основу их наступательной мощи составлял 7-й армейский корпус США, переброшенный из Западной Европы, в составе 1-й и 3-й бронетанковых, 1-й пехотной (механизированной), 1-й кавалерийской (бронетанковой) дивизий, а также двух бронекавалерийских (разведывательных) полков, отдельных частей и подразделений. В общей сложности в 7-м корпусе насчитывалось около 3 тысяч танков и 4 тысячи бронемашин[382].
Совместно с американскими дивизиями в первом эшелоне построения многонациональных сил находились также 1-я бронетанковая дивизия английской армии, две дивизии египетской армии и сирийская 9-я бронетанковая дивизия. Главную ударную силу многонациональных войск составляли танки: американские М-1, М-1А1, английские «Челленджер», а также сирийские Т-62 советского производства.
Вся мощь фронтального удара многонациональных сил обрушилась на «линию Саддама» – оборонительные сооружения, протянувшиеся вдоль саудовско-кувейтской границы. Из бетона и песка были сооружены оборонительные валы и стены высотой до 12 метров. Вслед за ними располагалась полоса рвов и канав, которые в случае необходимости могли быть заполнены нефтью и подожжены, а также целая система бетонных ловушек для танков. В глубине имелись многокилометровые поля колючей проволоки и почти 500 тысяч мин различного назначения.
