Рой отдал бы все на свете, лишь бы этот день не кончался никогда.

Пусть она показывает ему город, пусть они притворяются туристами, пусть лучше так — лишь бы вместе. Он знал, что это глупо и неправильно, В город его привело важное дело, и даже если Джеральдина окажется главной подозреваемой, он доведет это дело до конца.

Рой подавил тяжелый вздох, следуя за Джеральдиной. Она оглянулась через плечо и улыбнулась.

— Идешь?

Он кивнул, догнал ее и пошел рядом. Старинный трамвай остановился неподалеку, поджидая их, и они, взявшись за руки, побежали к нему.

Джеральдина прекрасно справлялась с ролью гида. Город она знала прекрасно, его историю — еще лучше, и вскоре Рой поймал себя на том, что вовсю смеется и удивляется невероятным историям, происходившим здесь сто лет назад. Он, кажется, смог расслабиться по-настоящему. Даже начал задавать вопросы. Джеральдина охотно отвечала, но в ее синих глазах то и дело вспыхивали искорки удивления. Рой решил провести небольшую разведку.

— Ты любишь этот город?

— Это моя родина.

— Твой отец ведь живет во Франции. А там — не родина?

— Мне там нравится. Но не так, как папе. Он просто обожает наши тамошние владения. Виноградники — его слабость. Для меня настоящий дом только здесь.

— Значит, ему не удалось привить тебе любовь к Европе?

— Я уже вросла в эту землю. Здесь моя жизнь, работа, друзья, семья… Все, что мне дорого.

— Все?

— Да.

— Ничего не пропустила? Или чего-то не хватает?

— Если только…

— Любви? Да, Джеральдина?

— Что-то вроде этого.

— Ну, если не считать того, что ты уже невеста.

Девушка долго молчала, а потом тихо произнесла:

— Найти человека, с которым хочешь прожить всю жизнь, не так легко, как пишут в книжках. Придумываешь себе образ, привыкаешь к нему, тебе начинает казаться, что он вполне реален — а потом понимаешь, что в жизни такого не бывает. Это злит, мучает, разочаровывает, и в конце концов остаешься ни с чем. А иногда сталкиваешься с реальным человеком…

— Ты столкнулась, Огонек?

— Возможно.

Она не смотрела в глаза Рою, но голос выдавал ее волнение. Рой выругался про себя. Чего ты ждешь, Рой Доннери? Чтобы она бросилась тебе на шею и призналась в любви? А ты в ответ скажешь ей, что и ты любишь ее, но сейчас должен бежать, потому что пришло время посадить в тюрьму ее брата и жениха. Отличный план. Ни одна не устоит.

Выхода не было, не было и надежды, это Рой понимал все отчетливее. Огонек была умнее — она поняла это сразу.

— Моя сестра говорит, что даже планеты иногда встречаются, не то что люди.

— Ты вчера упоминал о своей сестре.

— Да, только на самом деле она не замужем. Я сказал так, чтобы поддержать тебя. Ты выглядела так, словно между вами с Билли что-то произошло. Не хочешь рассказать? Я хороший слушатель.

— Мне всегда хотелось иметь сестру. Твоя старше или младше тебя?

— Младше. Мы с ней, как вы с Уолтером. Я пытался приглядывать за ней, правда, это нелегко…

Да уж. Морин в отличие от Джеральдины всегда знала, чего хочет. Потому и поступила в полицейскую академию с первого раза и закончила ее с отличием.

— Нелегко решать ее проблемы?

— Да, видишь ли, как только возникала проблема и я пытался вмешаться, сестрица отодвигала меня в сторону и решительно заявляла, что вполне способна справиться с этим сама.

— И это действительно оказывалось так?

— Почти всегда. Она на редкость независимая девица.

— Что ж, в этом она похожа на своего брата.

Джеральдина чуть усмехнулась, но глаза оставались серьезными.

— Кем она работает, Рой?

Она коп, как и я, но сказать об этом тебе, Огонек, нельзя.

— Она… сейчас нигде.

— Ищет работу?

Вообще-то Морин лечится после серьезного ранения, так что можно и так сказать. Оперативную работу ей пока запретили.

— А родители? Кто они?

Мой отец коп, а мать была женой копа, и это тоже профессия, но и об этом я не могу сказать тебе, Огонек.

— Отец работает… в социальной сфере. Мама погибла в автокатастрофе, когда мы были детьми. Пьяный водитель.

Мама сгорела в машине, которую расстреляли уличные наркоторговцы. Они были уверены, что старый Шон Доннери сидит за рулем.

— Прости, Рой.

— Это было давно.

— Наверное, это неважно? Терять родителей всегда тяжело.

— Да, но это неизбежно. У всех свои трагедии. Твои разведены, и ты наверняка мечтаешь, чтобы они были вместе.

— Да. Иногда мне кажется, что счастливых браков не бывает.

— А Билли? Мне он кажется внушающим доверие.

— Серьезно?

— По крайней мере, на вид. Богатый, привлекательный, безупречные манеры…

Чтоб его черти разорвали, твоего Билли!

— Пожалуй, ты прав. Только вот почему я не могу… Мы пришли, Рой. Отсюда начинается Старый город.

Рой еще раз выругался про себя. Будь проклят Старый город! Джеральдина едва не проговорилась, а теперь все придется начинать сначала.

Он мрачно шествовал позади девушки. Точеная фигурка, золотые волосы — помимо чисто чувственного наслаждения от этой картины, Рой испытывал дикие угрызения совести. Ведь он собирается причинить ей боль! Нанести ей такой удар, от которого она может и не оправиться, а самое главное — она узнает, что он все это время лгал ей.

Как ты будешь жить с этим, Рой Доннери?

Впервые в жизни он стыдился своей профессии. Оказывается, Рой еще не был достаточно прожженным циником.

— … большинство этих зданий стали музеями, но храм по-прежнему действует…

— Я помню храм. Я помню, как ты сказала, что нам нельзя больше видеться. С тех пор мы встречаемся каждый день.

— Я все еще не хочу тебя видеть, Рой.

Он рассмеялся и взял ее под руку.

— Жизнь чертовски занятная штука, Огонек. Сама решает за нас, что делать, что не делать. Я встретился с Билли Торнтоном по одному делу, а в результате мы с тобой гуляем по Старому городу.

Они оба чувствовали, как жар страсти пожирает их тела, только Джеральдина пыталась с этим бороться, а Рой — нет. Девушка судорожно вздохнула.

— Если хочешь, можем пройтись по маршруту карнавала…

— Я уже говорил тебе, что туристические прогулки не для меня. Я не за этим приехал.

Она резко повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— А зачем ты приехал, Рой?

Рой не ответил. Сперва он усадил Джеральдину на лавку, затем сел рядом. После недолгой паузы сказал, стараясь, чтобы голос звучал небрежно;

— Я уже говорил тебе. Дела. В том числе и с Билли. Именно он решил, что ты должна показать мне город. Я не настаивал, но, похоже, он привык решать все и за всех на свете.

— Возможно, ты прав.

— Интересно, бизнес он ведет с таким же напором?

— Я понятия не имею, чем он занимается.

— Но ведь ваши семьи не только дружат?

— Да, мы партнеры, но я не знаю толком, насколько тесны эти связи.

— А, предположим, фрахт судов?

— Возможно.

— Послушай, ты же деловая женщина, а о бизнесе собственной семьи знаешь так мало.

— У нас всегда была большая семья, и у нее были обширные интересы в бизнесе. То, чем занимаются папа и Уолтер, меня мало интересует, и к этому я никогда никакого отношения не имела. Знаю, что их интересы связаны с крупными грузоперевозками, в том числе и морем.

— Ага, а ты украшаешь собой интерьеры и пейзажи, содержишь благотворительный фонд для престарелых йоркширских терьеров и тратишь папины денежки.

Она с изумлением и обидой взглянула на него.

— Вот, значит, как ты обо мне думаешь? Что ж, давай заключим пари.

— Готов.

— Если я докажу тебе, что ты ошибаешься насчет меня, то ты встанешь на колени и извинишься.

— А если я выиграю?

— Ты не выиграешь.

— Я сказал, если?

— Получишь все, что захочешь. По-моему, вполне по-королевски? Пошли.

— Куда мы идем, Огонек?

Она упрямо вскинула голову и зашагала по аллее бульвара.