13 января 1962 года. После длительных, многомесячных дебатов, дискуссий, совещаний, дипломатических боев создано новое коалиционное правительство. Казалось, что после 17 лет беспорядков, хаоса и военных бед наконец-то в этой стране воцарится мир…

Надежды эти оказались иллюзорными. Равновесие в новом правительстве было кратковременным. Местные реакционные силы, за спиной которых стоят американцы, снова поднимают голову и плетут интриги и заговоры.

Февраль 1963 года. Гибнет, предательски убитый, полковник Кетсана, начальник штаба войск генерала Конг Ле. Он был нейтралистом, а вместе с тем и сторонником тесного сотрудничества с левыми деятелями в борьбе против американских интервентов.

В это время Конг Ле — тот самый, патриотизм которого казался неоспоримым, а желание сотрудничать с Патет Лао искренним и честным, — сбрасывает маску. Под видом преследования убийц полковника Кетсаны он развязывает террор против… собственных солдат, симпатизирующих Патет Лао! Убийцы же Кетсаны остаются «необнаруженными»…

Конг Ле беспощадно, не жалея крови, расправляется со своими офицерами и солдатами, которые выступали за сохранение и укрепление единства всех патриотических сил. По его личному приказу 6 апреля 1963 года расстреляны два офицера и двадцать пять солдат одного из батальонов. Затем, поддержанный сторонниками Фуми Носавана, он неожиданно атакует отряды Патет Лао. Правда, наступление это заканчивается поражением войск Конг Ле. Кроме того, полковники Дыон и Буфа отказываются от дальнейшего подчинения Конг Ле и начинают сотрудничать с Патет Лао.

1 апреля 1963 года. От руки убийцы-заговорщика погибает Киним Фолсена, министр иностранных дел королевского правительства. Он, как и другие патриоты, выступал в поддержку национального единства и нейтралитета Лаоса. Пресса США трубила всюду, что Фолсена «оказывал плохое влияние» на принца Суванна Фуму. Поэтому он и должен был погибнуть…

Январь 1964 года. В главной базе сил Патет Лао — провинции Самнеа — начинаются переговоры между двумя братьями: руководителем Нео Лао Хаксат принцем Суфанувонгом и предводителем нейтралистов принцем Суванна Фумой. Оба брата достигают согласия в вопросе о созыве конференции представителей трех политических группировок: левых, нейтралистов и правых. Но реакция отвечает на это лихорадочной подготовкой к новым атакам на патриотов.

18 апреля 1964 года. Поздно вечером полиция и воинские части, подчиненные генералу Фуми Носавану, начинают возводить на улицах Вьентьяна баррикады и засеки из колючей проволоки. В два часа ночи раздается беспорядочная стрельба — совершается государственный переворот. Реакционные генералы — Купрасит Абай (военный комендант Вьентьяна) и Сихо (начальник ведомства безопасности) пытаются захватить власть. Правительство Национального единства арестовано. Принц Суванна Фума подает в отставку. Однако на следующий день под нажимом посла США он остается во главе нового правительства, но уже в качестве союзника правых. Добровольно или по принуждению — кто знает?..

Прогрессивные силы Лаоса совершенно отстранены от участия в управлении государством. Конг Ле открыто переходит на сторону правых и спустя неделю после переворота начинает наступление на районы, занятые силами Патет Лао. Но, несмотря на явную поддержку таиландских и американских батальонов, ему приходится отступить. Конг Ле терпит фиаско и во время следующей наступательной операции в мае того же года — четыре батальона не пожелали делить с ним лавры предателя и перешли на сторону Патет Лао. Авантюрист и демагог Конг Ле становится жалкой фигурой: это генерал без армии… Как в известном афоризме: «Мавр сделал свое дело — мавр может уйти!» Вожаки переворота — Купрасит и Сихо — без особых церемоний отодвинули новоиспеченного генерала в сторону, так же как до этого обошлись с Фуми Носаваном, давним агентом американской разведки.

Два очередных переворота — в 1964 и 1966 годах — внесли еще большую сумятицу в хаотическое состояние Лаоса. Положение обострилось до предела.

Многолетнее и наглое вмешательство Соединенных Штатов в дела этой страны давно превратилось в вооруженную интервенцию. Уже с 1984 года американские самолеты систематически бомбят районы, контролируемые Патет Лао. И с той поры война в Лаосе не утихает…

Толстая общая тетрадь исписана заметками, справками. Тут записаны рассказы людей, хорошо знающих нелегкую историю Лаоса и его нынешнее положение. Ход происходящих событий мы будем прослеживать изо дня в день, дополняя полученные сведения своими личными наблюдениями, собственными выводами из всего увиденного нами на «неведомом фронте».

Мы будем писать о войне, которая мало еще известна в Европе, хотя она и идет совсем рядом с Вьетнамом, имя которого не сходит со страниц мировой печати. «Неведомый фронт», «забытая война»… Трудно говорить о ней, пока не видишь ее вблизи. Еще тяжелее — без знания всех индокитайских проблем — понять и верно оценить события, происходящие в Королевстве миллиона слонов. Одно лишь бесспорно: если бы не интервенция Соединенных Штатов — интервенция наглая, грубая, не разбирающаяся в средствах и методах, — лаосскую землю не перепахали бы американские бомбы. Страшные следы этих бомбежек мы видим на каждом шагу, с первого же дня, как только пересекли лаосскую границу.

Познать, оцепить и приблизить к европейскому читателю реальность военной действительности Лаоса — вот наша основная задача. Донести до мирового общественного мнения всю правду о кровавых преступлениях американского империализма и о мужестве, патриотизме, стойкости лаосского народа — вот наша цель.

Ради нее я и поехала на этот «неведомый фронт».

Несколько лет назад я носила черную хлопчатобумажную блузу — такую же, как у всех членов Национального фронта освобождения Южного Вьетнама: я довольно долго находилась в освобожденных зонах. В Лаосе с первого же дня приезда в районы, контролируемые Патет Лао, мне пришлось надеть форму бойца Армии освобождения. Она проста и удобна: зеленая блуза военного покроя, брюки, сандалии, плоская фуражка. Такая форма сливается с фоном джунглей. В столь тяжелых условиях, когда вся территория непрерывно подвергается налетам «хыа бипь Америка», а на дорогах и тропах можно наткнуться на засаду «специальных сил», носить яркую или заметную среди зелени одежду просто нельзя. Кроме того, надев форму Патет Лао, мы — польские журналисты — еще раз подчеркнули солидарность с армией борющегося народа. Солидарность, доказательством которой является наш приезд в освобожденные зоны и наша работа здесь.

Вокруг громоздятся высокие горы и сурово шумят непроходимые джунгли. Дикие, хаотически разбросанные скалы, окружающие долину, в которой мы оказались прошлой ночью, кажутся гигантским оборонительным валом. При дневном свете я могу более детально рассмотреть пещеру, где мы нашли приют. Широкий скальный навес прикрывает вход в жилые гроты, находящиеся примерно на высоте второго этажа. Рядом со своей «спальней» я заметила расщелину и мрачный провал; подходить к этому месту категорически запрещено.

Я уверена, что у наших спелеологов и скалолазов тут было бы много интересной работы.

Гроты и пещеры — непременный элемент лаосской жизни в условиях «грязной войны» США.

— Мы здесь живем и работаем, — сказал утром Дуан. — Это самые лучшие укрытия для наших школ, предприятий и больниц.

…Мы идем по долине, где одуряюще пахнут нагретые солнцем растения и травы. На первый взгляд местность кажется пустынной и безлюдной. Однако порой слышатся человеческие голоса. Откуда же доносится говор? Внимательно осмотревшись вокруг, я замечаю на склонах ближайших гор какие-то ниши, расщелины, лазы…

— Да, — заметив мой вопросительный взгляд, говорит Кхам Фой, — здесь повсюду живут наши люди.

Увы, это правда. Именно в таких условиях живут люди, которых американские захватчики пытаются вернуть назад, в каменный век.