В мозгу мелькали отрывочные мысли: «Блин, собаки, за эту тачку с бронированными стеклами я полторы сотни штук «евриков» отдал!.. А если бы там был я?.. Какая тварь посмела?.. Эх, Веронику жалко… такая попка ушла навсегда!»

Сафаровская террористическая группа совершила ошибку, от них не зависящую…

Впрочем, возможно, это даже и лучше! Будет Гусю предупреждением. Вполне реально теперь сменить тактику — попробовать провести с ним переговоры. Плохой мир всегда лучше хорошей войны. А то вместо Гуся окажется кто-то другой, будет пакостить и не раскрываться, поди вычисли его!

Сейчас, чтобы не светиться, следует сделать паузу. После чего начать переговорный процесс. Возможно, Гусь намек понял, пойдет на компромисс. Точнее, на деловое соглашение, и не на таких грабительских условиях — «сорок процентов!» Мыслимое ли дело!

Ивлев узнал о взрыве практически сразу.

Дотошно интересовался у Сафарова, не он ли здесь приложил руку. Рафаэль не признавался, но Леонид Павлович, похоже, не поверил. Сделал Сафарову мягкий выговор и попросил его поступать впредь «без самодеятельности». Внушал: «Будем говорить не для прессы. Я не против подобных мероприятий, скорее «за», если они за правое дело, но их нужно готовить профессионально, не стоит игнорировать нашу помощь!»

Выдал первые фээсбэшные «разведданные». Крупный лесодобытчик ОАО «Леспромхоз «Советский» провел переговоры с заинтересованными партнерами, конкурентами «Эванса». Результаты оказались любопытными. Было заключено предварительное соглашение по расценкам гораздо большим, а объемам поставок гораздо меньшим, чем им предлагала Елена Станиславовна.

Чтобы «не создавать массовости», в командировку отправились

только Сафаров и Перевозкин. Бумаги для контракта были подготовлены заранее финансовым директором «Эванса», Инной Яковлевной Золотарюк.

Выезжали раздельно, в целях конспирации.

Омск встретил гостей с распростертыми объятиями, улыбчиво и доброжелательно. Такой же народ, как и в Москве, с руками и ногами, даже одеваются некоторые получше. Но ведут себя как-то спокойнее, основательнее. Не суетятся, не спешат. Раф и Дима пообедали в небольшом ресторанчике. Вопреки ожиданиям, наелись до отвала. «Мясное рагу» оказалось что надо.

Рафаэль остался доволен. Снял номер в гостинице, не будучи уверенным, пригодится ли. Дмитрий снял другой номер. Лучше, если не будут знать, что они вместе. Так легче страховать друг друга. План у друзей был простой. Времени на то, чтобы выслеживать крышующих — «друзей» «Леспромхоза «Советского», советующих ему при выборе деловых партнеров и заботящихся о его финансовом благополучии, — нет. Стало быть, первым делом надо провести переговоры с демонстрацией силы.

Наивно было бы надеяться, что директор выслушает командировочных, покается и сдаст с потрохами свою «крышу» — тех ребят, которые диктуют, какую финансовую политику вести с теми и не вести с этими, то бишь с «Эвансом плюс».

«Леспромхоз «Советский» Сафарова принимать не спешил. Сначала ему сказали немного, минут пять, подождать, но когда узнали, какую фирму он представляет, обстоятельства резко изменились: директор сейчас уезжает, и теперь принять его смогут только на неделе, и то, точно не известно.

Секретарша сообщила, что шефу нужно срочно ехать на лесозаготовки. Сафаров постарался объяснить, что это исключительно в интересах леспромхоза, попросил, чтобы его приняли всего на одну минуту. Наконец директор леспромхоза, Виктор Афанасьевич Стерлядин, согласился выслушать. Взяли верх осторожность и природное любопытство.

Рафаэль не стал тянуть кота за хвост:

— Виктор Афанасьевич, я понимаю все проблемы, стоящие перед вами. Может быть, даже в чем-то гораздо лучше вас. Вы уж поверьте мне. Понимаю ваши страхи. Но имейте в виду, что эта проблема не так страшна и не так реальна, как те проблемы, которые появятся, если вы откажетесь с нами сотрудничать. Мы являемся представителями бизнеса, который поддерживает власть. Реальная власть, которая приходит на смену вашим бандитам. Уверяю вас, мы сможем вас от них защитить.

— Ну, знаете! Я за свой век столько болтовни наслушался!

— Это не болтовня. Я повторяю. Цели у нас самые решительные, и мы их достигнем, хотя бы и не всегда методами, которые всем нравятся. Это я докажу вам прямо сейчас.

Стерлядин даже слегка приоткрыл рот от изумления:

— Каким же это образом?

— Мы проведем сейчас демонстрационную акцию, которая — цветочки по сравнению с нашими возможностями… Кстати, предупреждаю вас заранее, чтобы ко мне лично никакие силовые меры со стороны правоохранительных органов не применялись. Перед законом я чист… Вот, например, у меня есть пистолет, — Сафаров извлек из внутреннего кармана «Макарова», повертел его на указательном пальце перед носом Стерлядина, вынул магазин, проверил наличие патронов, защекнул на место, пистолет сунул опять в карман. Точнее, в нательную кобуру.

Достал из кармана какие-то документы:

— А вот разрешение на ношение и применение оружие… Так, применять на поражение в случае явной попытки забрать охраняемый объект. Вот, а охраняемый объект — тут как тут! Здесь он вписан, видите? А вот он реально существующий!

Сафаров самодовольно продемонстрировал цепочку, которая висела у него на шее. Хорошая цепочка, золотая, а в крестике — брюлики. Дорогая. Еще бы не получить разрешение на охрану такой. Это Дима Перевозкин посоветовал предпринять такой юридический ход, чтобы при ношении оружия вписаться в существующие законы. А уж психологический прием «бряцания оружием» широко известен и используется всеми, кому не лень, даже государством. Почему хорошее не перенять?

— Здесь все по закону. Работали юристы. Но это так, лирическое отступление. Вернемся к нашим баранам. Я имею в виду не вас, а демонстрационную акцию. К сожалению, меня берут сильные сомнения, что вы понимаете обычные слова. Даже если и понимаете, надо заставить вас поверить в них. А перевербовать вас — это целое искусство, на которое нужно потратить слишком много времени. Его сейчас ни у нас, ни у вас нет. Будем действовать только с позиции силы, надеюсь, вас это убедит. Если да, вернемся к переговорам. Нет — найдем другие способы. Извините, мы из тех, для кого цель оправдывает средства… Подойдите, пожалуйста, к окну, — Сафаров помог завороженно слушающему Стерлядину подняться из кресла, как с больничной койки, под ручку подвел к окну, открыл его. — Видите, ваш джип стоит? Классная тачка! Жалко уничтожать, но надо. В ваших же интересах… Люди такие недоверчивые! Как вы предпочитаете, чтобы она взорвалась? Прямо сейчас или когда вы к ней подходить будете? Думаю, лучше, если прямо сейчас. Не так эффектно, зато для вас безопаснее.

Рафаэль поднял руку и махнул. Раздался оглушительный взрыв. По всей стороне в здании повылетали стекла, кроме директорского кабинета, где Сафаров предварительно открыл окно. Джип сильно подпрыгнул и слегка деформировался. Не перевернулся. «Вот чудак, заряда пожалел, граммов двести заложил, не больше. Для красивого взрыва нужно минимум триста, чтобы тачка перевернулась», — досадливо подумал Сафаров о Димке.

Директор леспромхоза, несмотря на отсутствие и признаков жары, покрылся крупной испариной.

Сафаров спокойно и назидательно, как будто только что выпил чашечку кофе, продолжал монолог:

— Вы поймите, Виктор Афанасьевич, если будем действовать чисто законными методами, мы с вами просто потерпим крах. Кто от этого выиграет? Вы? Не думаю. Россия? Многострадальная, она и сейчас ждет не дождется освобождения от всякой нечисти. — Сафаров даже чуть переигрывал, как-то уж чересчур патетически получается! — Кстати, надеюсь, у вас хватит здравого смысла не заявлять на меня?

— Оно и видно, что на смену бандитам приходит настоящая честная власть… Что же вы от меня хотите? — наконец обозначил способность не только к речи, но и к иронии Стерлядин.

— Немногого, — просто ответил Рафаэль. — Контракт с «Эвансом плюс» на поставку древесины и информацию о вашей крыше — контакты и прочее, чтобы мы сами могли с ними потолковать.