Затем, наверное, в тысячный раз, мысли Хешке обратились к самим развалинам. Даже при свете дня он не мог избавиться от ощущения связанной с ними призрачной тайны. Невозможно было точно понять, в чем дело, — он всегда относил это странное чувство на счет того, что руины имеют заведомо внеземное происхождение. На полпути домой он остановился и положил руку на изъеденную временем стену. Руку свело холодом — однако в глубине сознания зазвучали слова «живой камень». Действительно, в камне будто теплился след жизни, стены словно хранили память о тех, кто возводил их. Хешке вспомнил о фотографиях, не поддающихся объяснению, и в отчаянии замотал головой. Башни и стены, которые в ходе веков восстанавливаются сами собой? А если это розыгрыш, то какую цель мог преследовать неведомый фальсификатор?..

Перед самым рассветом его разбудил вой реактивных катеров.

Свалившись с походной койки, он приподнял полог палатки и уставился наружу затуманенными со сна глазами. Два катера с эмблемами Легионов уже приземлились в самой середине лагеря, два других зависли в воздухе, заняв позицию на границе развалин. Операция была проведена в чисто военном стиле. Реактолеты, зависшие над лагерем боевым охранением, шарили по земле лучами прожекторов, и все вокруг выглядело небывало контрастным.

Хешке поспешно оделся и выбрался из палатки. Луч прожектора ударил его в лицо, задержался на мгновение, ослепил и побежал дальше. Когда зрение вернулось, он увидел двух титан-сержантов, направляющихся в его сторону.

— Гражданин Хешке? — осведомился один из них. — Пожалуйста, следуйте за нами.

Сержанты дружно повернулись на каблуках и зашагали прочь, предоставив археологу покорно плестись позади.

У ближайшего реактолета их поджидал стройный офицер, и Хешке узнал титан-капитана Браска.

— С добрым утром, Хешке, — произнес тот слегка надменно, но все же почти приветливо. — Мы предупреждали вас, чтобы вы были готовы к отъезду в любую минуту. К сожалению, время не ждет. Вы понадобились нам раньше, чем мы сами предполагали.

Хешке ничего не ответил.

— Что бы вы хотели захватить с собой? — вежливо осведомился Браск. — Быть может, книги, записи, схемы? Впрочем, мы наверняка сумеем доставить вам все, что вы пожелаете.

Повернувшись, Хешке увидел Блэра Бломоута. Помощник шел медленно, конвоируемый легионерами. В предрассветной мгле едва угадывались силуэты членов отряда: один за другим они выбирались из палаток, изумленно следя за происходящим.

— А что, Бломоут тоже приглашен участвовать в экспедиции?

Браск ответил коротким, резким смешком.

— Он отправится по другому маршруту…

Когда группа приблизилась, Блэр бросил на

Хешке странный взгляд, не то умоляя о чем-то, не то восклицая безмолвно: «Что я тебе говорил!..» Браск пресек этот взгляд повелительным взмахом руки:

— Отвезите его в Политдворец-Два. Хешке поедет с нами.

На глазах Хешке его друга втолкнули в соседний катер. В душе словно что-то оборвалось, «Политдворец-Два, — подумал он. — Надо же…» До сей поры он и не догадывался, что существует номер второй. Ему казалось, что дворец, где он был вчера, единственный.

Он молча поднялся в реактолет, который сразу же взмыл вверх и с воем устремился на север.

И вдруг — яркая вспышка и оглушительный взрыв. Хешке задохнулся от ужаса: катер, где находился Блэр Бломоут, охваченный пламенем, потерял высоту и камнем рухнул на темную землю. Браск вскочил на ноги, изрыгая проклятья:

— Идиоты! Мало их учили, они забыли его обыскать! А у него оказалась граната отчаяния!..

Хешке с трудом отвел глаза от костра, полыхавшего внизу, и в недоумении уставился на титан- капитана. Браск смерил ученого подозрительным взглядом:

— Вы, конечно, ни о чем таком не слыхали? В последнее время эти гранаты вошли у подпольщиков в моду. Избавляют их от допросов и к тому же дают возможность утащить за собой на тот свет кого- нибудь из нас…

У ног Хешке словно разверзлись пропасти, о которых он и не подозревал.

— Я… я не догадывался…

— Само собой, вы не догадывались. По видеосети об этом не сообщают, а слухи мы умеем пресекать. К вашему сведению, на Земле есть организованное подполье, и ваш приятель Бломоут был его активным участником. Этого вы тоже не знали? Или все- таки знали?

— Нет, я ничего не знал, — промямлил Хешке. — До самой этой ночи…

В течение двух-трех минут они висели над местом трагедии, следя за тем, как догорает поверженный реактолет. Затем одна из трех уцелевших машин опустилась рядом с пожарищем, а две другие, свистя турбинами, продолжили свой путь. Взошло солнце, а они все летели — куда? Об этом Хешке так и не сообщили.

В городе Симбел они пересели на скоростную межконтинентальную ракету. На борту был предложен завтрак. Браск за два часа полета не проронил почти ни слова. Он и с места поднялся только раз, чтобы пройти вперед в пилотскую кабину и получить радиограмму. Вернулся он серьезным и озабоченным.

Трасса длиною пять тысяч миль привела их вновь в зону сумерек, и когда ракета достигла цели, было по-прежнему раннее утро. Приземлилась она вдали от городов, но на хорошей взлетной полосе. Подъехавший экипаж доставил их к низкому массивному бетонному сооружению в нескольких сотнях ярдов от полосы.

Внутри здания царила обычная для титанистое атмосфера деловитости и суеты. Коридоры буквально гудели от шума, идущего непонятно откуда. Невразумительные для Хешке символы указывали дорогу к неведомым ему отделам и подотделам. Он повернулся к Браску:

— Где мы?

— На секретном исследовательском полигоне.

— Инопланетный механизм находится здесь?

Капитан кивнул.

— Полигон построен специально для всестороннего изучения механизма.

Брови у Хешке поползли вверх.

— Выходит, его обнаружили давно?

— Пять лет назад.

— И вы молчали о таком открытии?

Браск ответил сухой улыбкой.

— Терпение, гражданин, терпение. Вскоре вы все поймете.

Они подошли к тяжелой двери, охраняемой двумя легионерами при полном вооружении. Браск предъявил пропуск. Раздался всхлип пневматического замка, и дверь отворилась.

В охраняемой зоне было много тише и спокойнее.

— Мы — в главном исследовательском центре, — пояснил Браск. — Через несколько минут я познакомлю вас с сотрудниками. Как обычно, они начали трудовой день с идеологического семинара. Не угодно ли присоединиться? Семинар, вероятно, уже подходит к концу.

Хешке нехотя согласился. Браск проследовал дальше по коридору и пригласил археолога в аудиторию. Человек двести мужчин и женщин в белых халатах взирали на большой экран. В момент их появления на нем возник красочный пейзаж: солнце садилось за одетые лесом холмы, а на переднем плане морская волна лизала неровный скалистый берег.

Но пейзаж исчез, и на экране быстрой чередой замелькали разные виды вирусов и почвенных бактерий. Внезапный переход от привольной панорамы леса, моря и солнечного неба к невидимому миру микроорганизмов, миру на грани живой и неживой природы, был, по мнению Хешке, весьма впечатляющим. Его внимание было захвачено с первой минуты, и он прислушался к сочному убедительному голосу, который связывал фрагменты видеоряда в единое целое.

— Перед нами, — журчал голос со звуковой дорожки, — жизнь, которую можно назвать зачаточной. В этих первичных живых частичках была сконцентрирована вся потенциальная мощь планеты Земля, ее душа, ее сущность. Энергия, заимствованная у скал и почв, у океана, солнца и молний, породила эти зародыши всего грядущего. С той поры на Земле, прежде бесплодной, появились молекулы ДНК. Из этих молекул, как гигант из пены морской, в должный срок неизбежно вырос тот, для кого вся предшествующая земная жизнь была лишь первоосновой. Эволюция достигла высшей точки, ее увенчал Человек.

Видеоряд на протяжении этого монолога был стремительным до головокружения. Вирусы исчезли, и по экрану, мгновенно сменяя друг друга, побежали спиральные цепочки ДНК, танцующие хромосомы, делящиеся клеточные ядра, дальше все новые и новые стадии эволюции, все более сложные формы жизни. И в конце, именно в ту секунду, когда прозвучало последнее слово диктора, перед зрителями возникла фигура обнаженного молодого мужчины божественного сложения и красоты. Мужчина простер руки к аудитории, его силуэт словно вспыхнул, эффектно обведенный светом из невидимого источника, и медленно растаял, а на экране возник земной шар, плывущий в пространстве.