После того как наши орудия закончили стрельбу, у меня появилось немного времени рассказать о прошедших днях.

12 октября, после продолжительного марша по лесам и болотам, через которые был проложен многокилометровый бревенчатый настил, мы прибыли в Петрово, где до этого шли ожесточенные бои. Здесь у нас было первое соприкосновение с противником, вернее, с его самолетами, которые подвергли нас бомбежке. За исключением четырех убитых лошадей, у нас, к счастью, было ранено только четыре человека, в то время как в соседних подразделениях оказались первые убитые. Самолеты на бреющем полете появились так внезапно, что мы вначале приняли их за немецкие. Я как раз скакал на лошади, разведывая дальнейший путь, и поздно увидел опасность. Быстро спешился и спрятался за дом. Слава богу, со мной ничего не случилось. На ощутимом холоде в прилегающем к деревне лесочке мы провели ночь. Спал я в палатке. В полдень возобновился налет авиации противника, в результате чего 12-я батарея потеряла пять человек убитыми.

Дальнейший марш в П., где мы вновь провели ночь в лесу. Вместе с X. мы вырыли щель, укрыв ее ветками и присыпав землей. Несмотря на холодную погоду, мы почти не замерзли. Вот уже свыше пяти суток, как мы установили орудия на огневой позиции и произвели несколько сотен выстрелов. Мне, как командиру отделения вычислителей, досталось очень много работы, которая требует особой тщательности. Я осознаю это с полной ответственностью. Пока все идет хорошо. Наша огневая позиция находится в небольшом лесочке, окруженная елями и березами. Кругом леса и равнины. Для сооружения землянки мы используем воронки, где можно стоять согнувшись или только лежать. Сверху устанавливаем настилы из стволов деревьев и земли, которые должны защищать от осколков. В стенках делаем небольшие углубления для разведения огня. Топлива в лесу достаточно, так что мы постоянно поддерживаем огонь. Температура около нуля градусов. В данный момент снег уже тает. Время от времени поступают приказы на открытие огня, и все выскакивают к орудиям. В промежутках я сижу перед планшетом и занимаюсь расчетами. Ночью также приходится выползать из своей «норы», когда пехота просит артиллерийской поддержки или когда установлены новые огневые цели.

Противник находится на удалении нескольких километров. Весь день и ночью с короткими перерывами слышится гул боя. У русских все еще немало орудий, и время от времени они обстреливают нашу территорию. Несмотря на то что несколько разрывов были в непосредственной близости, пока все идет хорошо. Противник должен отступить, и мы надеемся, что здесь, так же, как и на других участках фронта, мы продвинемся дальше.

Так же, как русские упорно обороняют Ленинград, они ожесточенно дерутся и здесь. Наши многочисленные потери на этом участке свидетельствуют: то, что здесь происходит — ужасно. Пожары, разрушения и немецкие солдатские кладбища вокруг, в то время как потери убитыми на другой стороне не поддаются исчислению. Воля Божья, что снег, как бы из сострадания, укутывает убитых своим покрывалом. Кое-что о подобном я знал из книг о войне на Западе, но здесь, при несмолкающей канонаде фронта и зареве пожаров в огромном городе, видя кровавые вечерние сумерки, явственно осознаешь величину этого ужаса. Скорее бы пришел час, когда эта несчастная страна будет освобождена от проклятия и ужаса, которые держат ее в своей власти. Я надеюсь, что страшные события последнего акта военной драмы уже близки к завершению.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Сегодня 39-му корпусу вновь не удалось расширить фронт наступления. По-прежнему нами заняты два плацдарма: южный — 25 км в ширину и 20 км в глубину, и северный: — 15 км в ширину и до 15 км в глубину. Противник пока ничего не предпринимает, чтобы их ликвидировать…

Майор Tonne доложил, что очень большое значение имеет морская коммуникация, ведущая в Ревель (Таллин. — Ю. Л.), прежде всего для того, чтобы по ней доставлять негабаритные грузы (сено, солому для лошадей). Необходимо, чтобы 18-я армия захватила остров Осмуссаар, так как тяжелая батарея противника на этом острове обстреливает фарватер, очищенный от мин.

Запасы продовольствия в Ленинграде катастрофически тают. Осенняя непогода затрудняет перевозку продуктов по Ладоге. То, что доставляют в осажденный город несколько десятков транспортных самолетов, равносильно капле в море. Пробить брешь в блокадном кольце поистине жизненно важно…

Сегодня войска фронта начали наступление на синявинском направлении с целью прорыва блокады. Со стороны Ленинграда наступление ведут Невская оперативная группа и 55-я армия. Навстречу им с внешней стороны блокадного кольца пробивается 54-я армия.

В городе полностью иссякли запасы ячменной муки, добавляющейся в качестве примеси к ржаной муке. Теперь хлеб в Ленинграде начали выпекать с добавлением льняного жмыха, отрубей, овсяной, соевой солодовой муки и муки из затхлого зерна. Общее количество примесей в хлебе составляет 37 процентов.

Начавшаяся накануне вечером переправа 86-й стрелковой дивизии на Невский пятачок прошла успешно. Затонула лишь одна лодка. Потери были минимальными — несколько раненых и погибших. В десять утра полки перешли в атаку. И хотя гитлеровцы открыли ураганный огонь, наши бойцы пробились к вражеским окопам и стали забрасывать их гранатами. Затем началась рукопашная. К концу дня удалось оттеснить гитлеровцев и несколько расширить плацдарм.

Вчера мы впервые получили почту. Вам (обращение к родным. — Ю. Л.) не следует особенно беспокоиться. Я в порядке и чувствую себя хорошо. С 25.10 разрешено отправлять в Россию полевой почтой посылки весом до 1 кг. Пришлите мне, пожалуйста, шерстяное белье и мой красный свитер. Этого пока достаточно, так как я очень надеюсь, что мы проведем здесь не всю зиму. Мне не хватает также маленького небьющегося зеркала для бритья. Хотя здесь редко бреешься, но время от времени это надо делать, не то совсем одичаешь. Перчатки и теплые нарукавники у меня есть. В остальном все здесь совсем скудно, но мы выходим из положения. Остро не хватает только фуража и стойл для лошадей, поэтому они погибают в большом количестве. Собранные почтовые марки пошлите, пожалуйста, мадам Дюпо в Пети Рояль и передайте, что я в России и у меня все хорошо. Я лишь надеюсь, что мы ненадолго в этой негостеприимной стране и жду скорей: шей встречи с вами.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Сегодня вновь последовали атаки под Шлиссельбургом — как с востока на запад против 227-й пехотной дивизии, так и в виде попыток переправиться через Неву. За исключением одного незначительного прорыва в полосе ответственности 227-й пехотной дивизии, все остальные атаки были отражены. Но это также свидетельствует о том, что противник не оставляет надежды освободить Ленинград.

На Волховском фронте удалось соединить оба плацдарма. Теперь этот район занимает площадь по ширине 60 км и в глубину — 20 км. Продвижение осуществляется в условиях ожесточенного сопротивления противника…

Ребята не жалеют сил, помогая взрослым. Стремясь обезопасить дома от зажигательных бомб, мальчики и девочки засыпают чердаки песком, запасают воду для тушения пожаров, во время воздушных налетов вместе с взрослыми дежурят на крышах.

Вчера и сегодня велись боевые действия. Русские стреляют из всех калибров артиллерии, а мы отвечаем. Их пехота атакует при поддержке танков. Нашим пехотинцам приходится нелегко. Мы стреляем из всего, что находится в стволах; едва удается пополнять боеприпасы. Тяжелее всего приходится связистам, которые впереди, лежа под огнем, восстанавливают повреждения. Русская артиллерия постоянно обстреливает этот участок фронта. Мы собирались сменить позицию, выдвинув орудия к центру этого дьявольского котла, но одна из пушек вышла из строя. Чудом никто из расчета не пострадал. Сегодня осколком был смертельно ранен унтер-офицер Лютц. Положение серьезное, но мы надеемся выстоять.