Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Мероприятия по замене мобильных соединений 16-й армии проводятся в максимально короткие сроки с тем, чтобы они были готовы к наступлению с Волховского фронта через трое-четверо суток. Но если зима наступит уже сейчас, то крупное наступление вглубь русской территории будет под вопросом.

Радует то, что выдвинутое на прямую наводку зенитное орудие (в районе Урицка. — Ю. Л.) подбило один за другим не менее восьми прорвавшихся вражеских танков. Это подняло боевой дух в войсках, так как теперь солдаты видят, что зенитные орудия являются абсолютно надежным средством борьбы с тяжелыми танками противника.

Примечание составителя Георга Майера:

Из журнала боевых действий 18-й армии от 10 октября в 23.45. Предложение для сообщения в сводке вермахта: «Приданные 50-му армейскому корпусу зенитные подразделения, предотвращая танковый прорыв под Урицком, подбили в оборонительных боях 17 тяжелых (52 тонны) танков противника. Из них восемь танков в течение 70 минут уничтожил расчет унтер-офицера Нойманна».

Из журнала отдела снабжения 18-й армии: «Бывший германский консул в Петербурге Вальтер должен в перспективе отвечать за взаимодействие с немецкой городской комендатурой в Петербурге. Поскольку в настоящее время генеральному консулу Вальтеру не найдено применения, он пока возвращается в Ревель». (Таллин. — Ю. Л.)

Примечание: В Этом сообщении обращает на себя внимание тот факт, что МИД Германии вплоть до октября 1941 г. не исключал возможности захвата Ленинграда, надеясь на благоприятное изменение боевой обстановки, которое позволило бы немецким войскам войти в город, установить там оккупационный режим по законам военного времени и создать дипломатическое представительство. — Ю. Л.

Воздушная тревога, начавшаяся еще накануне вечером, продолжалась до половины второго ночи. л Вечером — опять тревога, бомбежка. В 20 часов 36 минут — отбой, а в 23 часа 20 минут — новый налет. Всего 10 октября на город упало около 1000 зажигательных и 15 фугасных бомб.

В связи с назначением генерала армии Г. К. Жукова командующим Западным фронтом, в командование Ленинградским фронтом временно вступил генерал-майор И. И. Федюнинский. (Эти обязанности он исполнял до 26 октября, когда командующим Ленинградским фронтом был назначен генерал-лейтенант М. С. Хозин.)

Марш через большие леса по плохим дорогам и многокилометровому бревенчатому настилу в сторону Ленинграда. Деревушка с многочисленными деревянными домами и красиво расположенной церковью. Церковь полностью разрушена и с трудом подошла для размещения лошадей. Караул, в состав которого ночью вхожу и я, разместился в деревянной пристройке. Дров здесь достаточно. Рядом живет деревенский священник со своей семьей. Когда я оказался в углу его комнаты перед иконой, священник объяснил, что он духовного звания. Дом был чистый и добротный. Себя священник кормйт за счет приусадебного хозяйства. Он производит впечатление добропорядочного крестьянина. К сожалению, мы едва смогли понять друг друга. Я дал ему мою Библию, но он не смог прочесть ни одной буквы. Наконец, увидев рисунки Палестины и Иерусалима, он понял, что это такое.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Вчера у меня был представитель Верховного главнокомандования вермахта генерал Паулюс. Он сообщил, что пока не принято решение, где следует наносить основной удар: в направлении Боровичей или на Тихвин. Я сказал, что это, в первую очередь, вопрос дорог. Если мы основной удар направим на Боровичи, то все равно не сможем задействовать все дивизии. Не позволят дорожные условия. Поэтому, так или иначе, часть войск пойдет фланговым охватом на Тихвин, откуда затем сможет повернуть на Боровичи или, если позволит обстановка, на Волховстрой…

Личные пометки Лееба в записной книжке: Спокойный день.

Ленинградцы живут и работают в неимоверно трудных условиях. Сегодня в 22 часа 55 минут была объявлена воздушная тревога. Потом с небольшими промежутками их было еще четыре. Фашисты сбросили на Ленинград десятки фугасных и около трех тысяч зажигательных бомб. Только на завод цветных металлов им. Ворошилова упало 330 «зажигалок».

Мы прибыли в Н. — деревушку с финским названием, финскими деревянными домами и знаменитыми банями, где по субботам моются местные жители. В полуразрушенной, без крыши, конюшне нашлось неплохое пристанище для лошадей. Нам же было очень тесно в маленьких двухкомнатных квартирах, так что мы лежали на полу, как селедки в бочке, а молодая женщина с кричащим младенцем, плача, устроилась в углу. Мы не знали, как ее успокоить, так как не понимали русского языка. Чтобы ее утешить, мы сделали большой бутерброд с колбасой и со стаканом чая предложили ей. Ее муж, работавший в Тосно машинистом, был разорван на куски вместе со своим паровозом. Сейчас она ждет второго ребенка. Из-за тесноты мы решили лечь раздевшись. Я в добром здравии, несмотря на долгий переход по пыльным дорогам, лесам и через совершенно разрушенный в результате ожесточенных боев населенный пункт Тосно. Пока мы не принимали участия в боях. Сегодня выпало немного снега.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»:…Только что прибывшая с запада свежая 227-я пехотная дивизия вчера была введена в бой своими передовыми частями. Сегодня противник отбросил ее на участке фронта шириной 1500 метров. Еще одно доказательство того, что значит отсутствие боевого опыта…

Сегодня Верховным главнокомандованием вермахта принято решение относительно города Ленинграда. Согласно ему, капитуляцию принимать не следует. Ранее в телеграмме группы армий «Север» в адрес Главного командования сухопутных войск был сделан запрос, не следует ли в случае капитуляции города отправлять сдавшихся русских в лагеря военнопленных? Русские будут продолжать вести отчаянную борьбу, которая, по всей видимости, потребует с нашей стороны тяжелых потерь.

В 01.15 12 октября в группу армий «Север» поступила телеграмма оперативного управления Главного командования сухопутных войск с текстом приказа Верховного главнокомандования вермахта:

«Фюрер вновь решил, что не следует принимать капитуляцию Ленинграда, даже если бы она была предложена противоположной стороной. Моральное оправдание этих мер ясно всему миру. Так же, как в Киеве, когда из-за взрывов замедленного действия возникла огромная опасность для немецких войск, так и в Ленинграде следует считаться с этим в еще большей мере. То, что Ленинград заминирован и будет обороняться до последнего человека, сама советская Россия объявила по радио. Следует ожидать тяжелых последствий в результате эпидемий. Поэтому ни один немецкий солдат не должен входить в этот город. Тот, кто захочет покинуть город через наши позиции, должен быть огнем возвращен на прежнее место.

Но небольшие открытые проходы, позволяющие осуществлять вывод населения в центральную часть России, следует только приветствовать. Это остается в силе и применительно к другим городам. Перед штурмом следует подвергнуть их измору, путем артиллерийского обстрела и налетов авиации побуждая население покидать эти города.

Не следует рисковать жизнями немецких солдат в интересах сохранения русских городов от разрушения, и нет необходимости кормить местное население за счет Германии. Хаос в России будет тем большим, а наше господство и использование занятых восточных областей тем легче, чем больше жителей советско-русских городов уйдет в центральную часть России.

Эта воля фюрера должна быть доведена до всех командиров.