Еще в сентябре 1962 года американская разведка выявила на Кубе семь позиций зенитных ракет, присутствие тяжелых тан­ков и МиГ-21. Разведсводка же, положенная на стол президента США 1 октября, содержала уже сведения о семнадцати позициях зенитных ракет. Тогда же в Вашингтон просочились и первые сведения от кубинских эмигрантов о возможности установки на Кубе советских баллистических ракет. Кеннеди незамедлительно оповестил Латинскую Америку:

— 

В ближайшее время в Карибском бассейне произойдут самые серьезные события, если только правительство Кастро не образумится!

Может показаться удивительным, но президент США не торопился публично заявлять о наличии советских войск на Кубе. Опытный и хитрый политик, он выжидал подходящего момента для этой ошеломляющей новости. Дело в том, что в Америке разворачивалась предвыборная кампания, и президент хотел использовать имеющуюся информацию в нужный ему момент. Однако карты Кеннеди внезапно спутал республиканский сенатор К. Китинг. Взобравшись на трибуну, республиканец во всеуслы­шание заявил:

—Джентльмены! У меня есть неоспоримые доказательства, что Советы перевозят на Кубу свои войска и даже ракетные установки! Хотелось бы узнать, что думает по этому поводу наш президент?

На что взбешенный Кеннеди ответил немногословно:

—

Мы не располагаем данными о нахождении на Кубе русских военных баз.

—

Это не делает чести нашему правительству, — тотчас пари­ровал дотошный сенатор. — Мои же сведения получены не только от эмигрантов, но и от разведывательных служб. Странно, что об этом неизвестно президенту.

Теперь Джону Кеннеди скрывать было уже особенно нечего, и он решил действовать. Прежде всего с его подачи сенаторы Дир- кенс и Халлек заявили в прессе о необходимости предоставления президенту права использовать вооруженные силы США по своему усмотрению. Пресса заволновалась. Одновременно Кеннеди обратился в конгресс с запросом о необходимости мобилизации ста пятидесяти тысяч резервистов.

—

Для чего? — наивно удивились конгрессмены.

— 

Для безопасности Западного Берлина, — невозмутимо от­ветил президент.

Не удовлетворясь этим, Кеннеди связался с руководителями Англии, Греции, ФРГ, Италии и Норвегии, прося их предоставлять свои суда для морских перевозок на Кубу. Те, разумеется, ответили полным согласием. Затем президент США встретился с прессой.

— 

Я думаю, будет справедливо, если я скажу, что США и весь мир переживают сейчас один из самых критических периодов! — объявил он обступившим его репортерам.

Обвинив Москву и Гавану в провокационных действиях, Кен­неди завершил свое выступление стихами: Бой быков. Горлопаны толпою Собрались на огромной арене. Но один лишь из них все знает, Он один лишь с быком сразится.

Под «всезнающим» американский президент, конечно же, подразумевал себя.

Тем временем Пентагон усилил наблюдение за идущими к Кубе судами. Без внимания ВМС не был теперь ни один из транспортов. 19 сентября американский крейсер настиг у Гаити «Ангарлес» и под стволами своих башенных орудий сопровождал его в течение суток. Через день безмолвной атаке эсминца (941) подвергся теплоход «Ангарск». Затем уже сразу три эсминца настигли и конвоировали у Кубы судно «Физик Вавилов», а за рыболовецкой базой «Советская Латвия» в течение нескольких дней гонялся даже ударный авиано­сец «Франклин Рузвельт». До стрельбы дело не доходило, но и пси­хические атаки тоже стоили советским морякам немало нервов.

19 сентября адмирал флота Горшков прибыл на доклад к министру обороны и сообщил ему информацию разведу правле­ния ВМФ об экстренной подготовке вооруженных сил НАТО к крупномасштабным морским маневрам под кодовым названием «Фолекс-62».

Столь особое внимание к маневрам вызывалось тем, что аме­риканцы объявили районом их проведения сразу все европейские

театры военных действий, Атлантику и Средиземное море Как вы­яснила военно-морская разведка, целью «Фолекса» была практиче­ская отработка действий НАТО в условиях обмена массированными ядерными ударами между ними и блоком Варшавского договора По существу, речь шла о частичном переводе войск НАТО с мирного по­ложения на военное

Доклад главкома ВМФ был воспринят Малиновским со всей се­рьезностью. Старый маршал, выслушав Горшкова, долго листал доклад, затем задумчиво, как бы сам себе, произнес

—

Ну что ж! Нам остается лишь достойно ответить!

Ответные меры были приняты незамедлительно. Уже в первой

декаде октября в Польше и ГДР прошли мощные учения сил стран Варшавского договора под руководством министра обороны Польши генерала М Спыхальского. Курировал учения главком ОВД маршал Гречко. Аналогичные учения прошли чуть позже и в Чехословакии. А 7 октября «Красная звезда» опубликовала передовицу, рассказы­вающую о высокой боевой готовности Советских Ракетных войск, «Стратегические начеку». Ну а буквально на следующий день, чтобы окончательно вывести из спокойствия «заокеанских друзей», ТАСС во всеуслышание объявил об успешном запуске в космос ракетоносителя нового проекта

Тем временем Кеннеди доложили результат последней аэрофото­разведки Кубы. Результат ее был ошеломляющ! По всему острову уже полным ходом достраивались базы советских баллистических ракет. Выслушав сообщение, американский президент буквально схватился за голову:

—

Хрущев не мог подложить мне такую свинью!

На что министр обороны Макнамара резонно заметил:

—

Раньше, может, и не мог, а теперь еще как смог!

Справившись с минутной слабостью, Кеннеди тут же объявил о

создании специальной группы—исполнительного комитета по кубин­скому вопросу, куда вошли первые лица Америки. Уже через пару дней исполком доложил президенту, что одной из самых действенных мер против действий Москвы следует считать вторжение на остров.

16 октября к Хрущеву попросился на прием американский по­сол. Выслушав сетования американцев на действия СССР, Никита Сергеевич хладнокровно заметил:

— Наше военное присутствие на Кубе носит чисто оборони­тельный характер!

Спустя полчаса посол уже передавал содержание разговора лично президенту. Выслушав доклад, Кеннеди молча повесил трубку, он торопился, военные должны были сейчас представить ему план «Мангуста» — план вторжения на Кубу. Среди обсуждаемых на этом совещании вопросов были: требования для организации воздушной атаки на ракетные установки, ядерные склады и ракетные катера, начало морской блокады острова

На следующий день, 17 октября, в США начался перевод воору­женных сил в повышенную боевую готовность. При этом в узком кругу своих единомышленников Кеннеди вынужден был признать, что после размещения ядерных ракет на Кубе ядерная мощь СССР сразу же возросла на пятьдесят процентов.

Небезынтересно, что разработанная Пентагоном операция вторжения на остров предусматривала и серьезные потери для американской стороны. Всего американцы планировали потерять в ходе борьбы за Кубу 18 484 человека Из них 8710 человек должны были бы составить потери ВМС, то есть, говоря языком доходчи­вым, в Пентагоне понимали, что советский флот даст у кубинских берегов генеральный бой. Вспомним здесь, что общие потери при страшном поражении России в Цусимском сражении не превы­шали пяти тысяч человек!

Однако единого мнения в руководстве США о вторжении на Кубу все же еще не было. Группа влиятельных политиков во главе с самим министром обороны Макнамарой и братом президента Робертом Кеннеди высказывалась лишь за жесткую блокаду остро­ва Президент колебался. Наконец 24 октября он объявил о начале морской блокады острова А двумя днями ранее с американских аэродромов поднялись в воздух эскадрильи стратегических бом­бардировщиков В-52 для посменного круглосуточного дежурства в воздухе. В готовность были приведены все баллистические ракеты «Титан» и «Атлас». В Северную Атлантику одна за другой вышли атомные подводные ракетоносцы с «Поларисами» на борту. На Гуантанамо высадилась дополнительная бригада морской пехоты. В готовность привели даже новую, еще не прошедшую испытания систему противолодочной обороны США СОСУС. Посланцы

ВМС в срочном порядке вылетели в столицы латиноамериканских государств для привлечения их флотов к кубинской блокаде. Арген­тина, Колумбия, Доминиканская Республика, Гватемала и Гондурас немедленно согласились предоставить США свои военно-морские флоты.