- Читай, - согласилась я.
Тихий голос заполнил пространство, подобно музыке, способной выходить только из-под пальцев Эллоис*сента:
Наши взгляды - клинки?
Так дерись, не сдаваясь.
Будет боль. Сталь, ты пой,
В плоть чужую вонзаясь.
Вот удар. Вновь удар.
Искр рассыпался ворох...
Я всего лишь искринка
Упавшая в порох.
Я - звезда. Ты - мой мрак.
Так о чем ты гадаешь?
Прогоришь без следа,
Словно ветка, - истаешь
Наши взгляды - клинки.
Здесь любовь - поединок.
Сколько в этом огне
Прогорит хворостинок?
Ты - огонь. Я - вода...
Поединок наш вечен.
Знай, роман двух стихий
Обреченно и беспечен.
Я - вода. Ты - огонь.
Нам нельзя повенчаться.
Обречен наш роман
Вне закона остаться.
Ты - огонь. Я - вода.
Две стихии. Два спора.
Битву не прекратят.
Так к чему разговоры?
Наполненная дурманящими запахами ночь тревожно томила таинственным светом. Эллоис*сэнт обладал редким для юнцов даром: умел быть то грубым, то нежным, интуитивно выбирая правильное направление. От рук на теле оставались синяки, от поцелуев трескались губы. Жалобно трещала материал платья.
- Что здесь происходит? - вырвал нас из пучины, в которую мы стремительно погружались надменный голос Сант*рэн.
- Дитя мое, поправь, пожалуйста, платье, - бросила она мне. - И на будущее потрудись запомнить: задирать юбку перед первым встречным может позволить себе крестьянская дочь. Но не невеста короля. Утрата невинности в данном конкретном случае повлечет собой последствия государственного масштаба.
Повернувшись к Эллоис*сенту, тетушка сощурила зелёные кошачьи глаза.
- Ты сукин сын. Гадить у себя на дворе - мелко. Возвращайся к гостям, - велела она Эллоис*сенту. - А ты, - кивнула она мне, - ступай к себе в комнату. Приятных снов.
Глава 9
Взрослые игры
Сант*рэн чутко следила за тем, чтобы наши пути с Эллоис*сэнтом не пересекались. После бала мы не виделись. Эллоис*сента то и дело заставляли отлучаться из Чеарэта.
Но каждое утро, то на прикроватном столике, то на подоконнике, то у себя на подушке я обнаружила букетик алых цветов, коробку конфет или записку с очередными стихами. Я с радостью получала шаловливые приветы, полные игривых, временами намеренно пошловатых, намеков.
Увы! Я не могла посвящать мыслям об Эллоис*сенте столько времени, сколько того бы хотелось. Жизнь в Чеарэте протекала отнюдь не в праздности. Мы, дети и отроки славного рода, проводили дни в полезных деяниях. 'Занимали' нас лучшие учителя и мастера, обучая теоретической и практической магии, бою, истории, чистописанию. Даже вышиванию гладью и крестиком (подозреваю, последние пункты были тайной местью Сант*рэн).
Однажды утром я увидела, что кафедру, вместо учителя, занимает высокий человек в черном одеянии. Примечательно, что блондин, - весьма редкая для Чеар*ре особенность.
- Извините, - присела я в привычном реверансе.
Результатом того, что я любила утром понежиться, являлись частые опоздания. Наставники успели привыкнуть и даже потихонечку смирялись.
- Могу я войти?
Закинув ногу на ногу, гость покачивал носком отлично начищенных туфель. Хищное гордое лицо незнакомца хранило выражение надменного высокомерия. Холодные глаза неподвижностью напоминали взгляд рептилии. И эти ледяные глаза с враждебным узнаванием вперились в меня.
Носок, перестав раскачиваться, напряженно замер.
- Одиф*фэ Чеар*рэ? - низкий, хриплый, будто надорванный, голос, тревожил.
Мне стало не по себе. По нервам потянуло холодом: вот он, зловещий норд-ост.
- Вы, Одиф*фэ, видимо считаете, что дисциплина существует для того, чтобы её нарушать?
- Могу я сесть или вы предпочтете, чтобы я покинула комнату?
- Препятствовать твоему появлению, кажется, поздновато, - насколько я понимала, речь шла не о посещении урока.
За каждым взглядом, ухмылкой, движением этого человека мерещился 'второй план'.
- Прежде, чем вы займете ваше место, я хочу сделать сообщение: Храм Света, в котором вы воспитывались, разрушен. Большинство его обитателей мертвы, либо обращены в гулей, упырей и вурдалаков...
Я сглотнула ставшую вязкой слюну. Марилис*са! Я даже не удосужилась ответить на её письмо...
- Хоть кто-то выжил? - безнадежный вопрос прозвучал глупо. - Ведь кто-то же должен был выжить?!
- Вы можете сесть маэрэ..
За что ему было меня ненавидеть? Мы виделись впервые. Но ошибиться невозможно, этот человек, кем бы он не был - враг.
- К сожалению, это не все плохие новости. Три дня назад в Фиаре погиб Трэйм*ри Чеар*рэ...
Тишина. Никто не вздохнул и не выдохнул.
Звенящая напряженная тишина...
***
Похороны состоялись на исходе третьего дня. Проводить в последний путь погибшего родственника собралось не меньше трех сотен человек. Никто не проронил ни слезинки. Чеар*рэ напоминали каменные изваяния. Тяжело было видеть столько людей в белоснежных, свободно развивающихся, траурных одеждах, с ничего не выражающими, напряженными лицами.
На таком фоне покойник выглядел почти живо.
Описывать каждого в отдельности Чеар*рэ так, чтобы они не выглядели при этом близнецами, сложно. Лица-то у них, безусловно, разные. Но из-за фамильного сходства описание будет звучать до банальности схожим: преимущественно темные волосы, белая кожа, высокий лоб, тонкий прямой нос с резко очерченными, чуть хищными ноздрями, узкие губы великовато рта с высоким, резким изгибом над серединой верхней губы, высокие 'кошачьи' скулы.
Трэйм*ри портрету полностью соответствовал.
Видеть его в гробу было грустно и горько: словно кто-то взял и злобно истоптал цветочную клумбу. А той бы ещё цвести и цвести.
Я отвернулась, усиленно мигая. Коль не плакали Чеар*рэ, не дело плакать и самозванке.
Саркофаг очертили охранными знаками. Жрецы прочитали заклинания. Тело на каменном ложе полыхнуло. Над ним заплясали прозрачные языки магического пламени. И вскоре от тонкого дивного лица не осталось даже пепла.
Только память в сердцах тех, кому он был дорог.
***
На следующее утро мы вновь собрались в классной комнате. Жуткий тип, - его представили как Зако*лара, возвышался над притихшим классом, как высокий жертвенный алтарь Черных Магов.
- Ни для кого из вас, дорогие племянники и племянницы, не секрет, что мое появление в доме является предвестником бед.
Губы Зако*лара скривились. Его взгляд вновь скользнул ко мне и задержался. Ядовитый, ненавидящий.
- Вам, безусловно, известно, что я, как и Те*и, Стальная Крыса, отвечаю за безопасность Семьи. И если случаются инциденты, подобные тому, что мы теперь переживаем, это означает только одно - мы сработали плохо. Неважно, что некто из членов нашей семьи вел себя настолько неосторожно и глупо, что предотвратить его гибель было не возможным. Способ должен отыскаться. Несчастья не должны происходить. А мы это допустили.
В классе было двадцать семь человек, но даже звуков дыхания не было слышно. Все напряженно вслушивались.
- В гибели Трэйм*ри наша вина. Его беспечность, порожденная тем, что мы не смогли подготовить парня для той роли, что ему задали - наша недоработка. Мы были неправы, избыточно оберегая и опекая. Трэйм*ри не справился, когда пришла пора в одиночку отвечать за свои поступки. Ему наш анализ помочь не сможет. Но нам с вами придется хорошенько поработать над ошибками.
В том, что целая провинция оказалась фактически под властью Тьмы - наша вина. Нельзя доверять недостойным. Нельзя заключать союзы с противником. Врага нужно побеждать, беспощадно разбивая. Иногда даже хваленое милосердие - это непростительная слабость, в итоге оборачивающаяся виной.
