— Живой… — прошептала Магьер. — Эта растреклятая штука — живая!

— Давай вернемся в каюту, — с нажимом в голосе предложил Лисил.

— Нет! — огрызнулась она. — Я не полезу в брюхо этой… этого корабля.

Полуэльф, едва не потеряв равновесие, ухватился за плечо Магьер и решительно повлек ее к лестнице.

— Да, лучше всем вам уйти в каюту, — сказал Сгэйль, глядя вслед Магьер со сдержанным удивлением. — И впредь держаться подальше от кормы… как вам, впрочем, уже говорили.

При этих словах он со значением глянул на Винн.

— Пойдем, Малец, — бросила она, направляясь за своими спутниками. — Оша… извини, что причинила столько хлопот.

Двое матросов, стоявшие чуть поодаль, что-то неприязненно пробурчали, глядя, как Винн спускается по ступенькам. Хкомас заговорил со Сгэйлем злым, свистящим шепотом, но мысли Винн были заняты совсем другим. Она с тревогой думала о Магьер.

Если этот корабль живой, как деревья в эльфийском лесу, если Магьер прикоснется к нему голой рукой…

Приглушенные мелодичные звуки прервали мысли Винн в тот самый миг, когда она ступила на главную палубу. Малец помчался дальше, нагоняя Лисила и Магьер, но Винн остановилась, глядя на оставленный открытым кормовой люк.

Приглушенная мелодия доносилась именно из люка, зарождаясь где-то под ютом. Эти звуки, хоть и пронзительно-чистые, явно не были порождены музыкальным инструментом, скорее было похоже на мужской баритон, вполголоса исполняющий песню без слов. Мелодия этой странной песни перекатывалась в такт неумолкаемому рокоту под ногами у Винн… или, может быть, именно песня и задавала этот ритм.

Вельстил чуял приближение сумерек, но в целом ход времени с некоторых пор ощущал смутно. День за днем просиживал он в коридоре верхнего этажа, и мысли его были заняты только гортанными звуками, которые доносились из келий по левую сторону коридора.

Вельстил пошел на изрядный риск, сотворив себе слуг, не отбирая наилучших из кандидатов… и рискнул еще больше, решив, что сумеет намеренно толкнуть всех восставших на Дикую Тропу.

В том и в другом случае он добился успеха, и это добрый знак.

Вельстил более не нуждался в ложных указаниях повелителя своих снов.

Воображение рисовало ему картины — одну приятнее другой. Как только он завладеет шаром, некое свойство древней природы этого артефакта избавит его от необходимости кормиться жизненной силой смертных. Он сможет поселиться на отдаленном мысу в Белашкии и больше не осквернять себя кровью. Совсем близко, чуть южнее, будут Бела и пристани Гешка, так что он сможет заказывать там изысканную одежду и прочие предметы роскоши, а сам будет проводить дни и ночи в изучении чародейных тайн. Осталось только заново определить местоположение Магьер и подтолкнуть ее в нужном направлении. Рано или поздно она приведет его к тому месту, где спрятан шар.

Взгляд Вельстила скользнул вдоль трех дверей, запертых на железные шесты. Там, за этими дверями, его новые слуги, мучимые неотступным голодом, беспокойно шевелились, но больше не терзали когтями двери и не набрасывались друг на друга. Скоро они будут готовы к путешествию. Вельстил перевел взгляд на свой дорожный мешок, лежавший между табуретом и стеной коридора.

С тех пор как они явились в обитель, он несколько раз отыскивал местоположение Магьер. Оно оставалось примерно таким же, если не считать, что она переместилась на довольно большое расстояние, с севера к северо-востоку. По прикидкам Вельстила, Магьер до сих пор пребывала в Краю Эльфов. Но сегодня, когда он так близок к тому, чтобы завершить свои дела в этом месте…

Соскользнув с табурета и опустившись на колени, Вельстил достал из мешка бронзовое блюдо, положил его на пол коридора округлым донышком вверх. Вполголоса произнося заклинание, он вынул кинжал и сделал неглубокий разрез на культе, в которую превратился мизинец его левой руки.

Магьер до сих пор понятия не имела об истинном предназначении костяного амулета, который носила на шее. Этот желтовато-белый осколок кости в жестяной оправе был на самом деле недостающей фалангой Вельстилова мизинца. Вельстил определял местоположение не столько Магьер, сколько этой частицы себя. Сейчас он смотрел, как капли его черной крови падают одна за другой — первая, вторая, третья — с культи мизинца, собираясь крохотной лужицей на донышке блюда. На миг сосредоточившись, Вельстил без труда залечивал такую незначительную ранку, но сейчас он отвлекся, прежде чем успел завершить это дело.

Черная лужица его крови затрепетала на круглом донышке бронзового блюда.

Затем вытянулась, словно блюдо накренили, и поползла прочь от центра, остановившись только на самом краю блюда.

За много лет Вельстил научился определять местоположение Магьер по тому, как далеко и под каким углом ползла капля крови. Магьер снова в пути и движется на восток — слишком быстро для пешего передвижения. Похоже, она покинула пределы эльфийских земель. Но как, каким образом? Насколько было известно Вельстилу, в том направлении есть только далекий океан, омывающий восточное побережье континента.

Вельстил похолодел. Магьер путешествует морем.

Он не мог представить, как ей это удалось. Ни один людской корабль еще не огибал северо-восточную оконечность континента и не входил в эльфийские воды. Вельстил рассчитывал, что в его распоряжении еще пара ночей, чтобы изнурить голодом сотворенных им слуг и окончательно свести их с ума от жажды крови. Теперь у него этого времени нет. Между ним и восточным побережьем — целый горный хребет.

Надо подготовиться в дорогу и устроить своим диким псам последнее угощение.

Вельстил протер блюдо и кинжал, убрал их в мешок, но, когда поднялся, пришлось опереться рукой о стену. С тех пор как он снова стал принимать снадобья, отгоняющие сон, выдерживать недостаток отдыха стало нелегко. Вельстил перевел взгляд на запертые двери по правую сторону коридора.

Он был слишком занят тем, что изводил своих новых слуг голодом, все дальше загоняя их на Дикую Тропу. Сколько еще монахов осталось в живых? Ему нужно будет запасти с собой в дорогу как можно больше жизненной силы.

Когда Вельстил спустился в прихожую, Чейна там не было. Интересно, где его неуравновешенный спутник проспал весь день? Или, может быть, Чейн уже проснулся и бродит по обители?

Вельстил прошел коридором, начинавшимся в дальней стене прихожей, и, остановившись у арочного проема, заглянул в мастерскую.

— Чейн! — позвал он, но ответа не получил.

С самой первой ночи в обители, когда Вельстилу пришлось силой усмирять Чейна, молодой вампир переменился. Он стал заметно угрюмее, держался куда более замкнуто и неприязненно. Рано или поздно это поведение достигнет высшей точки, и тогда…

Вельстил был уверен: придет время, когда хлопоты, причиняемые Чейном, перевесят ценность его услуг. Но пока что…

Искать молодого вампира было некогда, а потому Вельстил, зорко озираясь по сторонам, двинулся вдоль стены к большому сундуку. В последний раз оглянувшись, он торопливо откинул крышку сундука и, порывшись в нем, вытащил две пустые бутыли с плотно притертыми пробками. И лишь тогда направился назад, в коридор верхнего этажа. Задержался у своего мешка — ровно настолько, чтобы достать бронзовую чашку для кормления, — и, подойдя к первой двери по правую сторону коридора, выдернул из ручки деревянный шест.

В келье, на узкой кровати, сидели, тесно прижавшись друг к другу, трое монахов. Вельстил шагнул в келью и захлопнул за собой дверь.

Прежде чем отправиться в путь, ему нужно запастись жизненной силой.

— Что ты здесь делаешь?

Чейн вздрогнул и проснулся. Он лежал, свернувшись калачиком, у дверного проема монастырской библиотеки; от чего-то он постоянно возвращался к этому месту.

Вельстил стоял над ним с лампой в руке.

— Вставай! — велел он. — Мы выходим сегодня… после последнего кормления.

Чейн неуклюже обогнул Вельстила, пересек кабинет и вышел в прихожую. Вельстил шел позади, и при каждом звуке его тяжелых шагов спину Чейна сводило судорогой от напряжения.